Дракон - Александр Сапегин Страница 50

…Ему снился отец, обнимающий за плечи маму, рыдающую у небольшой гранитной плиты на городском кладбище. На черном граните ничего нет, ни имени, ни портрета, но он знает, что его похоронили под этой плитой. Папа насилу уводит маму от могилки и отвозит ее домой. Андрей едет вместе с родителями на длинной черной машине, пытается докричаться до них, сказать, что под плитой никого нет, но его не видят и не слышат. Дома его встретили Люшка и Ирка, у сестер опухшие и заплаканные глаза, из зала, стуча когтями по паркету, вышел Бон. Добыча! Из груди вырывается довольный рык, еще недавно не замечавшие его сестренки визжат как резаные поросята, из комнаты выбегают папа и мама, а он, с драконьей мордой, кромсает воющего Бона.

– Ты не мой сын! – сказала мама. – Мой сын умер.

На этом моменте он проснулся… Оба сердца колотились в бешеном ритме, когти на передних лапах глубоко вонзились в камень лежанки, из груди вырывалось приглушенное рычание.

– Что с тобой? – сверкнули в темное глаза Карегара.

– Я должен им послать весточку…

Дальше объяснять не требовалось, старый дракон понял названого сына без слов.

Раньше, до того момента как он первый раз сменил облик, было легче. Свою жизнь Андрей делил на несколько этапов: до того, как в него попала молния, от молнии до попадания на Иланту, от попадания до воплощения, от воплощения до первого полета. Он смирился и привык к новой внешности, прекратил считать себя человеком и понимал, что родные ни за что не поверят крылатой твари. Андрей открыто называл Карегара отцом, и тот, во всеуслышание, объявил его сыном. В деревне был устроен веселый праздник в честь нового Хозяина, впрочем, никто его так не называл, Керра хватало за глаза. К имени Карегар присовокупил фамилию – Гурд Высокое гнездо – это что-то означало, но ему об этом не говорили. Загадки прошлого раздражали не хуже геморроя. Похоже, в его жизни наступил новый этап – от пожара и смены ипостаси, перевернувшей устоявшийся уклад. Куда и к чему приведут новые способности? Пока они реанимировали умершее желание попасть домой, на худой конец послать весть. Оставшуюся до рассвета ночь он раздумывал над этим вопросом. Стоит или нет затевать поиски информации о строительстве врат в родной мир? Может случиться так, что его желание увидеть родных закончится попаданием в закрытые исследовательские центры, в которые его могут, что уж там могут – наверняка упекут. Стоит ли это жизни и свободы? Стоит ли это Карегара или Яги? Стоит ли это Поланы, захватившей его сердце за один день?.. Тяжелое решение, но его требовалось принять.

Слова и просьба Андрея о путешествии во внешний мир с целью поиска источников информации по межмировым вратам были встречены приемными родителями в штыки. Мол, ты не готов: не знаешь обычаи, уклады, религию. Они принялись загибать друг у друга пальцы, отмечая, что ему необходимо знать и уметь. Как они не понимают?! Ему нужно найти способ передать весточку родным! Иначе ему никогда не избавиться от кошмара, приснившегося ночью.

Все, приведенные Ягой и Карегаром доводы разбились об его взгляд, направленный в одну точку, и безапелляционное заявление сделать по-своему – помогут ему или нет. Яга устало опустилась на чурбак и сложила кисти рук на коленях.

– Весь в тебя, – обратилась она к Бате.

– А я думал в тебя. Такая же упертая, – парировал дракон. – Поговори с Отшельником, он может помочь.

– Поговорю. – Эльфийка встала с чурбака и подошла к Андрею. – Может, передумаешь? – Андрей промолчал. – Вижу, отговаривать бесполезно, настоящий дракон. Что встал, полетели!

– Куда? – удивился упертый дракон.

– К Отшельнику!

Отшельник поселился в долине двадцать лет назад. Он появился неизвестно откуда и сразу пришел к домику Яги. Как он прошел незамеченным мимо сторожевых контуров и ловушек, оставалось тайной за семью печатями, но после долгого разговора с эльфийкой в долине на одного жителя стало больше. Никто не знал его настоящего имени и называли, как он просил – Отшельником. Поселился старик вдали от всех. На склоне Изломанной горы отстроил себе сруб и, наняв пару мужичков из деревенских, привез из Горнбульда свой скарб, на девяносто процентов состоящий из книг и древних фолиантов, в трех сундуках лежали под сохраняющим заклинанием свитки рукописей.

Отшельник согласился помочь. Седой как лунь дедок с длинной белой бородой и мохнатыми бровями-гусеницами над умными глазами и носом картошкой заявил, что берется сделать из этого обормота настоящего человека и даже смерть ученика не сможет помешать ему – ради такого дела он договорится с Ягой на визит в долину одного, должного дедку, некроманта. От таких слов Андрею захотелось написать завещание на немедленное сожжение после смерти и надеяться, что душу почившего дракона не будут вызывать. К занятиям с Ягой прибавились занятия с Отшельником, в курс «молодого дворянина» вошли десятки дисциплин, от этикета до джигитовки на хаосах. Лошадей в долине было три штуки и на роль учебного пособия они не годились. Одного дед не давал – мечного боя, отмазываясь тем, что с детства занимался другими вещами и оружие прошло мимо него. В пещеру Андрей возвращался к восходу Нелиты и замертво падал на свою лежанку, дед выжимал из него все соки.

Отшельник был одного поля ягодой с Батей и Ягой – садист, свернутый на всю голову на почве дисциплины и безукоснительного исполнения учеником своих наставлений. Свои действия и слова дедок подкреплял поминанием святого круга и хворостиной, не раз и не два «приласкавшей» Андрея, занимавшегося в человеческой ипостаси. Дед ласково постукивал хворостиной по своему бедру и сетовал, что Андрей не в его семинарии и не епархиальный клирик – там бы он одной хворостинкой не отделался. Есть множество интересных способов сделать ученика усерднее. Куда уж усерднее… Тяжелее всего пришлось при разучивании обязательного для дворян набора танцев. Не придумав ничего путного, Отшельник пригласил нескольких девиц из деревни, сумняще оценив их способности и попомнив Единого, он покачал головой и обучал танцам Андрея и его, постоянно краснеющих и прижимающихся при каждом удобном случае, партнерш. Андрей краснел не меньше девиц, усилием воли и через сэттаж уменьшал приток крови к паховой области и мечтал о скорейшем приезде в долину торговцев. С ними должна была приехать Полана. В свободное от занятий время он «потрошил» библиотеку старца и тренировался в постановке «щитов воли», закрывающих и маскирующих ауру, в чем достиг немалого успеха. Как-то подняв щиты, он попросил Ягу оценить результат. Эльфийка придирчиво осмотрела его труды истинным зрением и осталась довольна, отметив, что при поднятых «щитах» у него полностью пропадают зрачки. Жаль, что Яга не умела накладывать личины с тонким, точечным плетением, спрятать нечеловеческие глаза было очень заманчиво, простая магическая маскировка на нем долго не держалась.

За короткий промежуток времени Отшельник дал, что мог и знал по всем предметам, нравам и обычаям всех ветвей эльфов: лесных, «рассветных» и Рау, а так же людей, гномов и орков, населяющих Алатар. В один из визитов Яги дед, кхекая, сказал, что осталась религия, по остальному ученик выдоил его досуха. У него никогда не было такого способного ученика не мешай Андрею некоторые хвостатые обстоятельства, он мог бы достичь больших вершин на ниве служения Единому и, чем Тарг не шутит, занять трон Патрона. Мечтать не вредно.