Тинар. Том 2 - Мартин Аратои Страница 51

Пожав плечами, я поднялся на ноги и направился к поляне. Как и в прошлый раз мощная аура этого места омыла меня, заставив расслабить плечи и почувствовать умиротворение. За столом обнаружилась крынка молока и краюха хлеба.

Тут кто-то живёт? Бывает? Я отпил, поел, и внезапно вспомнил, что мы последние дни застряли с Адель в заказнике, как я чуть не погиб в сумасбродной атаке. Наверно организм оказался на грани смерти и меня закинуло в это место. Вот я идиот! Как там Адель!? Я оставил её в одиночку сражаться с тем монстром!

Я неловко ерзал на стуле, чувствуя себя весьма погано, желая вернуться обратно, но не зная как. Мне повезло, что остался жив. Хотя то, что я здесь ещё не значит, что тело до сих пор живо; последнее, что я помню, это лапа монстра на моей груди.

Твою-то мать, и надо было мне так поступить в преддверии катастрофы, нависшей над миром? То ли это место так подействовало, то ли ещё от чего, но я опустил глаза, чувствуя безумный стыд. Немного посидев и поразмыслив, я решил, что мой разум сбежал сюда, чтобы избежать боли физического тела. И, по-видимому, я не смогу вернуться, пока тело не исцелиться.

Почему-то в голову вернулись мысли о так называемых «правилах», и я внезапно понял одну вещь. Выходит, имеется некое существо или нечто иное, что способно управлять, ограничивать, и контролировать даже Богов. Я вздрогнул, несмотря на тепло поляны. Кем бы ни было это существо, я надеялся никогда с ним не встретиться.

Определённо странное место, навевающее странные мысли. Я сидел и рассуждал о разном, например о том, что, если и дальше хочу побеждать мне стоит больше внимания уделять самоконтролю и дисциплине.

Но просто так сидеть было скучно и я начал ходить по поляне, пару десятков шагов в одну сторону, пара в другую, а дальше словно мягкая, но прочная стена, что не пускала за границу. Тогда решил войти в дом. Удивительно отчего эта мысль не пришла мне в голову сразу. К немалому изумлению он оказался открыт и пуст. Совсем пуст. Бревенчатый сруб, одно окно с настоящим стеклом, пол из оструганных досок, такой же потолок и больше ничего. Ни стола, ни стульев-лавок, ни печки. Ни-че-го.

Хотя вру, за оконной рамой обнаружился воткнутый пожелтевший лист бумаги, словно выдернутый из какой-то книги. Я вчитался в строки:

«Каждый, кто обладает способностью, будь то человек или зорн, излучает ауру. Когда кто-то взаимодействует с особенно сильным существом, это оставляет очень чёткий след. Со временем метка слабеет, пока не исчезнет окончательно. Что такое аура, и как её видеть? Аура – это остаточная энергия, проявленная в телесном мире, и имея нужные знания, можно хотя бы немного узнать о чьей-то силе».

У меня ёкнуло сердце. “Это похоже на страницу чьего-то дневника! Значит, можно определить ранг, просто глядя на человека или зорна? Если бы я мог распознавать подобное перед боем, это сделало бы поединки намного проще”, – взволнованно подумал я, продолжив чтение.

И был вознаграждён: на оборотной стороне листка содержалась серия медиативных картинок-поз и мантр. Я с трудом проделал их в нужной последовательности. Мои глаза расширились, когда по телу разлилось жгучее покалывание. Чем дольше это продолжалось, тем сильнее становилось ощущение. Как только я подумал, что больше не выдержу, всё исчезло.

Я прерывисто вздохнул, потирая покалывающую руку и обнаружив, что немного запыхался. Успокоившись, погрузился в транс и обратился к вару, чтобы осмотреть изменения.

Новый навык назывался прозрением. Теперь, сосредоточившись на цели, я мог просматривать ауру любого существа. В настоящее время я мог распознать ранг, иногда тип способности, при условии, что те, на кого я применяю навык, выше меня не более чем на десять рангов. А ведь я кое-что слышал или читал о подобном. Нечто схожее имели Прорицатели.

Я открыл глаза и взглянул на мир по-новому. Я понятия не имел, что навыкам можно научиться таким способом! Почему никто и никогда не говорил об этом? Этого не было в Академии и ни Илура, ни Актар никогда не рассказывали о чём-то подобном.

Внезапно голову пронзила острая боль, заставив вздрогнуть. Затем началось покалывание в центре груди. Чувствуя, как поляна становится туманно-расплывчатой, я успел подумать, что неплохо бы извиниться перед подругой, когда вернусь.

Я открыл глаза и несколько раз моргнул, привыкая к тусклому освещению туннеля. Я знал, что физически не посещал поляну, поэтому глаза не должны были привыкать, но разум был забавной вещью.

Затем воздух вырвался из легких, стоило Адель врезаться в меня, заключая в объятия. Я задохнулся, заставляя себя сесть и чувствуя, как она дрожит рядом со мной, громко, прерывисто рыдая. Если бы это было несколько недель назад, я просто сидел бы и ждал, когда она закончит. Однако теперь я понял, в чём дело. Понял, что стоит утешать других в трудную минуту. Я приобнял её в ответ, стараясь не сжимать слишком сильно. Просидев так минут двадцать, в конце концов, я почувствовал, что она успокоилась и расслабилась, а рыдания утихли, и через несколько минут услышал медленное глубокое дыхание, спящего человека.

«Видимо она не сомкнула глаз все эти сутки, ожидая моего исцеления и оберегая моё тело», – подумал я, осторожно снимая её с себя и опуская на разложенные на полу куртки.

Оглядев её, я увидел, что её волосы растрёпаны, лицо измазано грязью, а под глазами мешки. Тихо вздохнул, зная, что придётся многое исправить, когда она проснётся. Я вытащил рубашку из рюкзака и свернул, подложив ей под голову. Затем извлёк из сумки ещё одну куртку и накрыл подругу.

Оглядел себя, отметив, что доспехи в относительном порядке и после недолгих раздумий двинулся вниз по туннелю. К пятому ярусу.

***

Адель проснулась как раз в тот момент, когда я вернулся в наш лагерь. Она выглядела хорошо отдохнувшей и медленно села, при виде меня, странно поглядывая на куртку которой я её накрывал.

Она подняла на меня глаза, и под её взором я потупился, чувствуя вину и стыд за прошлый поступок с атакой на ящера.

Адель открыла рот, чтобы что-то сказать, но я быстро оборвал её.

– Прости меня за то, что я сделал. Это было безрассудно, и я мог погубить нас обоих.

Но подруге этого оказалось мало, скрестив руки на груди и нахмурившись она произнесла:

– Этого недостаточно.

– Да. Потому я принёс тебе это, – сказал я.

Её глаза расширились, когда я открыл сумку и начал складывать один сердечник за другим, пока на полу туннеля не оказалось более двадцати кристаллов.

– Я, возможно, немного переборщил, так как тебе, наверно, не понадобится так много, и как только ты окажешься девятнадцатой, то не сможешь их использовать..., – я выжидающе замолчал, поглядывая на неё исподлобья.

– Всё равно, этого мало, – сказала Адель, задрав нос.

– Ну и что я могу сделать, чтобы загладить вину?

Она усмехнулась, когда я произнёс эти слова, и повернула щеку в сторону, приложив к ней указательный палец.