Воины Нав - Виталий Дубовский Страница 51

— Ну лады. — Ведьмак улыбнулся, тяжело дыша от усталости. — Первая добыча!!!

Все как один радостно загалдели в ожидании продолжения. Вандал подошел ко вкопанному в землю столбу, проверяя рукой, достаточно ли жирно он смазан.

— Ну что, рыжая! Коль не смогли подруги тебя отстоять, тебе первой и веселить волков. Неси сюда овцу!

Удачливый парень подхватил девушку словно пушинку, перебросив ее через плечо, и под хохот толпы побежал к столбу. Вандал, наигранно вздыхая, присел, заглядывая ей в лицо.

— Ну что ж ты, милая, от стада отбилась? Я-то уж и барана тебе присмотрел справного, лучшего в отаре. Эх, такая овца пропала! Чуешь, волк, хоть шкуру-то мне оставишь?

Воин заулыбался, весело озираясь вокруг.

— А бери, мне не жалко! Братья, оставим пастуху шкуру от овцы?

— Пусть забирает! К чему нам шерсть? Главное, чтоб овца была нестарой!

Вандал, ерничая, раскланялся перед толпой и быстрым движением стянул рубаху через голову брыкающейся девушки. Волки вновь завыли, подзадоривая веселье. Удачливый охотник побежал по кругу, радостно показывая им обнаженную девицу. Похотливые возгласы волков сопровождались жадными похлопываниями ладоней по обнаженным девичьим ягодицам.

— Хороша овца! Справная!

— Поделись с братьями, не жадничай!

— Поделись, поди, сам не управишься!

Оббежав по кругу, воин вернулся к столбу, ставя девушку наземь. Оказавшись на всеобщем обозрении, заплаканная полянка пыталась прикрыть руками свою наготу. Вандал подошел к ней, язвительно улыбаясь.

— Ну, девка, даем тебе шанс. Заберешься на столб до самого верха, иди себе с миром домой, никто тебя не тронет. А коли не сумеешь, — он взмахнул рукой, давая команду воинам расступиться, — вон тропа. Беги по ней, что есть прыти, покуда волки не догонят.

Он весело шлепнул ее по ягодице, подталкивая к столбу. Девушка замерла словно загнанная в угол лань, настороженно поглядывая по сторонам. Парни все до одного стали напевать, нетерпеливо пританцовывая на месте:

Эй, девица, не стыдись,

С другом милым обнимись.

Крепче прижимай куницу,

Хитрую сестру-блудницу.

Коль взберется до верха,

Сохранит свои меха.

На земле охотник ждет,

Вдруг куница упадет.

Дружный хор начал ритмично прихлопывать и притопывать, подбадривая рыжую девку. Вандал нетерпеливо склонился к ее уху, прошептав:

— Давай, девка, не стыдись. Вишь, как парни изголодались? Разорвут на месте! Полезай немедля, не порти народу веселье!

Девушка зашлась навзрыд, истерично отмахиваясь от него рукой.

— Отпусти-и-те! Что ж вы за люди такие? П-п-пожалуйста-а!

Колдун рассмеялся, обращаясь к ожидающей зрелища толпе:

— Парни, а девка-то домой не хочет. Говорит, мол, берите сразу, как есть! К чему глупые потуги, все одно шубу мять станете!

Толпа дружно расхохоталась, двое расторопных парней весело выбежали вперед.

— Ну так мы всегда готовы!

Девка испуганно попятилась от них. Натолкнувшись спиной на Вандала, вздрогнула от неожиданности, оборачиваясь:

— Леший с вами, — прошептала она, судорожно вытирая слезы ладонями, — полезу я.

Решительно подойдя к столбу, она потрогала его рукой и обернулась к ведьмаку:

— Он ведь весь жиром измазан. Как же я залезу?

Тот, недоумевая, пожал плечами, ехидно обращаясь к парням:

— А я почем знаю?!

Крепко обхватив руками жирное бревно, она прижалась изо всех сил, пытаясь обвить его ногами. Волки начали хохотать, подбадривая рыжую девицу издевками:

— Сильно не сжимай, девица, попускай иногда!

— Никого не слушай! Шибче, шибче ногами стискивай!

Соскальзывая раз за разом на землю, под дружный хохот волков, лоснящаяся от жира голая девица наконец упала наземь, расплакавшись.

— Гады! Чтоб вашему роду жития не было!

Вандал ткнул пальцем, указывая ей в сторону тропы:

— Беги. Беги, девка, что есть прыти. Волки ждать не станут!

Не медля ни мгновенья, рыжая девица поднялась на ноги и бросилась к тропе, сопровождаемая улюлюканьем и смехом. Вандал, глядя вслед беглянке, ткнул пальцем в пятерых парней:

— Гон! Гон в лесу! Загоняй добычу, волки!

Утомленные долгим ожиданием выбранные им парни опрометью бросились вслед, на ходу стягивая и роняя портки. Едва голые охотники скрылись в кустах, как тут же донесся их голодный волчий клич. Стая пошла по следу. Все разговоры на поляне прекратились, народ замер, вслушиваясь в звуки леса. Волчий хор вновь раздался из чащи, сопровождаемый ликующими криками победы. Вандал громко щелкнул кнутом, весело гаркнув:

— Первая кровь! Волки загнали овцу!

Парни стали игриво подвывать, жадно косясь на столпившихся в центре поляны девиц. Не дожидаясь команды, они бросились вперед. Мнимый пастух вновь схватился за кнут, добавляя столь желаемому развлечению остроту ощущений.

Ярослав сидел поодаль, внимательно наблюдая за происходящим. Первые омерзительные ощущения от этой жестокой игры покинули его. Он непроизвольно ощутил какое-то звериное возбуждение, заставившее его сердце гулко забиться. Образ жизни племени волков стал приобретать в его глазах иной оттенок. Сила. Сила правила в этом племени. Не будь Безобраз столь нечеловечески силен, недолго правил бы он этим народом. Подобно истинным волкам, каждый повзрослевший могучий воин пытался занять место вожака. Сегодняшнее игрище показало медведичу их отношения с женщинами. Для них они были чем-то сродни медовухе, кою надобно испить до дна, не спрашивая соизволения. Женщина всего лишь развлечение для волка да продолжательница рода. Тех, кто рожал им сыновей, волки ценили и не бросали на произвол судьбы. Но коли на свет являлась дочь, волк мигом собирал свои немногочисленные пожитки и надолго отправлялся в разбойные набеги, порой забывая вернуться домой.

Очередная война сулила новую добычу и свежих женщин.

Ярослав обернулся, ощутив спиною чей-то тяжелый пристальный взгляд. Невесть откуда на поляне появился Стоян в сопровождении Ледеи. Расположившись в тени, они также молча наблюдали за игрищами племени волков. Колдунья мельком взглянула на медведича, успокаивающе подмигнула и вновь впилась взглядом в происходящее у костров. Одна за другой голые девки пытались взобраться по скользкому столбу, униженно сползая наземь под всеобщий хохот. Уже третья жертва пыталась укрыться в ночном лесу, преследуемая изголодавшимися по женскому телу парнями. Выбравший роль пастуха Вандал устало бросил кнут наземь, наигранно вздыхая.

— Все, упарили вы меня, волчье племя. Никакой управы на вас нет. Ну что, дружные овцы в моей отаре? Не дают подруг в обиду?