Изгнанники - Михаил Михеев Страница 51

Надо сказать, что, поставленные в условия, когда денежки никто не дает, и их надо зарабатывать, деятели искусства совершили немыслимое для большинства своих коллег в не таком и далеком историческом прошлом действо – начали снимать интересные фильмы, ставить кассовые спектакли, словом, работать. Зато вымерла, как будто ее и не было никогда, группа неудачников, называющих себя критиками – оказавшись в ситуации, когда сами люди голосуют рублем за тот или иной продукт, критики остались невостребованными. А вот журналисты-обозреватели не то чтобы процветали, но жили вполне сносно – на захваченном террористами лайнере, например, их летело сейчас аж четверо. А что, задача была интересная и вполне денежная – освещать съемку нового исторического фильма режиссера Иванищенко. Тот за рекламу своих фильмов платил очень неплохо, но, правда, и фильмы были стоящие. Соломин, например, не далее чем год назад с удовольствием смотрел его новую ленту про Вторую мировую войну.

В том фильме, кстати, рассказывалось об известнейшем эпизоде, и снять заигранный сюжет так, чтобы на фильм люди валили толпами, – это тоже уметь надо. Один только Шепиленков с крупнокалиберным пулеметом наперевес, валящий противников пачками, чего стоил! Хотя это, конечно, некоторый перебор – пускай Шепиленков, бывший десантник, ветеран локального конфликта и даже кавалер ордена Сталина, и здоровенный мужик, способный, не слишком напрягаясь, завязать узлом лом, но в том, что он в реальности сможет лупить от бедра из антикварного ДШК… Вот в этом Соломин очень сомневался, хотя смотрелось, конечно, здорово!

А сюжетец, конечно, и впрямь дохленький был – как известно, во Второй мировой великая империя под названием СССР ценой колоссальных жертв без чьей-либо помощи разгромила Германию, а также ее сателлитов – Польшу, Италию, прибалтийские недогосударства и прочую мелочь, а потом пришла на помощь США. Те к тому времени фактически лишились армии и флота, и японская армия уже подходила к их столице. США спас только русский десант на побережье Японии и посылка экспедиционного корпуса в США, спасшая американскую столицу. Американцы, как известно, ответили на это черной неблагодарностью, развязав вначале гонку вооружений, а потом экономические диверсии против русских… [4]

Вот на таких боевиках Иванищенко и сделал карьеру и, разумеется, происходи вся эта эпопея с угоном, заложниками и прочей сомнительной романтикой в тех же США, он мог оказаться публичной фигурой, захват которой давал бы террористам определенные козыри. В России же подобное было сейчас невозможно. Пожалуй, хуже было бы, если бы террористы захватили корабль, перевозящий, например, работяг, отпахавших свое на терраформировании очередной планеты. К ним отношение совсем другое – они СОЗДАЮТ, а значит, в глазах общества по определению стоят выше всех этих утонченных эстетов. Хотя, с другой стороны, такой корабль на раз и не захватишь – мужики, спешащие домой, к детям, женам и любовницам (а то как же, ведь всем известно, что чем дольше зимовка – тем симпатичнее медведицы), к попытке отсрочить это радостное событие отнесутся крайне отрицательно. Учитывая же, что в Российской империи оружие мог иметь любой совершеннолетний психически здоровый человек, а для первопроходца не иметь своего маленького (а иногда и не маленького, и даже совсем немаленького) арсенала и вовсе считалось дурным тоном, террористам в этом случае можно было только посочувствовать. У всех еще на памяти был случай со знаменитым пиратом Антонио Перейрой, который взял на абордаж такой вот корабль. То, что сделали с пиратом и его командой спокойно и мирно расслабляющиеся в корабельном баре вахтовики, которых оторвали от столь важного мероприятия, тем самым разозлив донельзя, могло бы стать украшением любого фильма ужасов.

Однако кто бы там ни был, вытаскивать их было надо в любом случае. А вот со средствами для этого было туговато – как и в прошлый раз, когда пришлось штурмовать укрепленную космическую станцию, командир линейного крейсера оказался в непростой ситуации. С одной стороны, он мог разнести старый лайнер на запчасти всего парой выстрелов, с другой – не мог позволить себе этого сделать, и причина этого была куда более уважительная, чем в ситуации с французами. Тех хоть, если что, не жалко было, потому как враги, а тут свои, русские люди. К тому же, десантная группа «Эскалибура» была отлично подготовлена и вооружена, но численность ее оставляла желать лучшего. И от экипажа «Вьюги» пользы в таком деле – ноль. А ведь террористы – существа непредсказуемые, могут и вовсе подорвать корабль вместе с пассажирами и проникшей на борт десантной группой. И что тогда? Словом, риск был велик, а вероятность успеха – не очень.

Зло выругавшись (шепотом, чтобы никто не слышал), Соломин потер переносицу, в двух словах и трех жестах охарактеризовал ситуацию и спросил у Пирожкова:

– Ну что, лейтенант, есть какие-нибудь идеи?

Идеи, как ни странно, были. Точнее, одна идея, не самая глупая, кстати. Через несколько часов должны были подойти военные корабли русского флота с полноценными штурмовыми группами, а то и со спецназом на борту, и все, что требовалось от Соломина, это неторопливо фланировать рядом с лайнером, наводя на него эскадру. Все четко и логично, беда только в том, что самому Соломину это категорически не подходило – неизвестно, кто будет командовать спасательным отрядом и как он отнесется к пирату. Стрелять, конечно, не будет, а вот задержать «до выяснения» может запросто. Точнее, попробует задержать. Ничего страшного, разумеется, но все же лишние проблемы никому не нужны. К тому же террористы, видя, что их не оставляют в покое, могут и подорвать лайнер – почему-то этот вариант развития событий Пирожкову в голову не пришел.

Был, правда, еще один вариант действий, но уж очень Соломину не хотелось его использовать – шатко, ненадежно и может привлечь нежелательное внимание. Сейчас капитан пытался в темпе прокачать ситуацию – точка невозврата, после которой события завертятся с угрожающей скоростью, вот-вот будет пройдена.

В отличие от Пирожкова, Соломин понимал или, точнее, считал, что понимает психологию своих нынешних противников. Вернее нет, не совсем так – понять психологию каждого рядового террориста человеку без специальной подготовки практически невозможно, да и не нужно, здесь очень много разнообразнейших факторов, и их влияние смешивается в весьма причудливый клубок. Множество побудительных мотивов, которые капитана, по сути своей, интересовали мало – ну какая ему была разница, из-за чего данный конкретный индивидуум сделал первый шаг на… нет, скорее, пока еще к скользкой дорожке. Может, в детстве старшие мальчишки накостыляли по шее и отобрали любимую игрушку, а ему не хватило сил или духу защищаться. Зато потом он очень хорошо представил себе, как целится в спину обидчику из пистолета и в первый раз в жизни почувствовал себя вершителем человеческих судеб – страшное, но сладкое чувство. А может, девчонка не дала, ушла с соперником… А может… Впрочем, как раз это Соломина и не интересовало.

А возможно, все намного проще – человек работает за деньги. Банальный наемник, какие есть в любом деле, от работы ассенизатора до управления крупной корпорацией. Смешно было бы предположить, что в таком деле, как терроризм, обойдется без них – пока есть тот, кто платит, найдутся и те, кто возьмется выполнить любую работу. И среди них теоретически можно найти достаточное количество безбашенных отморозков, которые рискнут заняться своим промыслом даже зная, что с ними, в случае провала, сделают русские. Ну да дураки, равно как и дороги, беда не только России. Этого добра хватает на всех планетах.