Серый ферзь. Летающие острова - Александр Бушков Страница 51

– Послушай, а что такое Сорокалетняя война? –спросил Сварог. – Сегодня на рынке спели вполне приличную балладу,вызвавшую странный переполох…

– А… Снова? Сорокалетняя война случилась в пятьсотдесятом и продолжалась не сорок лет, а сорок два, но история любит круглыецифры… Когда умер наш тогдашний король, снольдерская королева, его сестра,согласно некоторым законам могла претендовать на трон. Естественно, снольдерцыпожаловали в гости – в количестве двадцати полков. А новый наш король, дядяпокойного, был личностью совершенно ничтожной и почти сразу же бежал в Харлан.И сорок два года шла война – то вяло, то ожесточенно. Уже и королева умерла,сменились поколения, а перестать все как-то не могли. Потом появилась графиняБраг – между прочим, прабабушка Арталетты – и ввиду полнейшего бессилия мужчинвзяла дело в свои руки. И прекратила эту вялотекущую войну, как ни удивительно.Конная статуя на Королевской площади – это и есть памятник в честь ЗолотойДевы, как ее прозвали за доспехи.

– А ее, часом, потом не сожгли? – спросил Сварог,вспомнив про Жанну д'Арк и подивившись очередным параллелям.

– Нет, с чего ты взял? Она стала герцогиней, кончиладни в мире и покое, в почтенных годах. Асверус родился как раз в год окончанияСорокалетней войны. Теперь баллада запрещена…

– Случайно, не за нее графа ткнули кинжалом?

– Нет, что ты. – Леверлин оглянулся и вытащил изкучи потрепанную книжечку. – За «Беседу двух пастухов о правлении короляГоромарте». Вот:

Если б вздора не вещали

Нам пророки-болтуны

Да, нажившись от казны,

Впредь ее не истощали.

Если б, наконец, блюли

Все закон святой и строгий

И король не рвался в боги,

А министры – в короли…

Строки эти, понятно, не понравились ни королю, ни первомуминистру, и кто из них послал убийцу, уже, пожалуй, не доискаться… Пойдемте?Кто там стучит?

Он открыл дверь и, чуть растерянно отступив, пропустил вкомнату девушку лет девятнадцати в зеленом платье, с бляхой Бронзовой гильдии,приколотой на груди, – значит, она сама была мастером, кондитером, судя познаку. Девушка была премиленькая. Она присела в поклоне, держа перед собойбольшой пакет.

– Госпожа Рита Гей, почтенная хозяйка кондитерской сЖемчужной улицы, – невозмутимо сказал Леверлин. – Госпожа Гей,простите, я оставлю вас здесь, а сам крайне невежливо покину жилище дозавтрашнего полудня. Барон прибыл, чтобы отвезти меня на коллегиум министерствафинансов – министр заявил, что без меня не начнут обсуждать доклад о повышенииморских тарифов… Только, умоляю вас, не смазывайте замки пистолетов взбитымисливками. И не говорите, будто я шучу. У вас удивительный дар использоватьпредметы не по назначению, и не спорьте. Разве не вы насыпали в камин угля? Камин– идеальное место для хранения стаканов, там их ни за что не разобьют…

– Очень почтенная дама, – сказал Сварог, когда онивышли на улицу.

– Весьма. Если бы не ее склонность кормить людейледенцами, она смело могла бы считаться дамой, безукоризненной во всехотношениях… Как тебе Ремиденум? Если возникнет нужда, спеши с принцессой сюда.Спрячем. Университет имеет право на герб, флаг и колокол, его привилегии несмеют нарушать и короли. Здесь учатся отпрыски лучших фамилий со всегоконтинента, даже с Сильваны, никто не посмеет ввести сюда полицию или войска…

– Это прекрасно, – сказал Сварог. – Но, как яуспел присмотреться, ваш университет легко блокировать и взять измором.

– Здесь можно просидеть год. Припасов хватит.

– Главная моя задача – не отсидеться, а незамеченнымскрыться из города с принцессой, – сказал Сварог.

– Бежать из города лучше всего под хорошийпереполох, – сказал Леверлин. – Кстати, о переполохе – будь уверен,мы внесем свой вклад в шумиху вокруг коварных горротцев, укравших секретголоволомки.

– И коварного Орка.

– И коварного Орка… Жаль, конечно, что позицияоказалась нерешаемой, – у нас уже начались пари, господа студентырассчитывали на премию и иные профессора тоже…

Бабка-гусятница печально развела руками:

– Нет, ваше величество, никак не получается. Не могу явзять в толк, где она. Вроде бы среди людей, в шумном месте, но не поймешь –мужчины это или женщины, первый раз со мной такое. Обычно определяешь по вещисразу: что вокруг, кабак это, лавка, ученая библиотека или солдатский лагерь…

Шумное место, грешное. Магией, кстати, там и не пахнет. Ночто это за место – не знаю, хоть казните… С предсказанием будущего или разнымиштуками, помогающими при бегстве, у меня выходило обычно не в пример лучше.

Сварог угрюмо ссутулился на табурете:

– Но она в Равене все же?

– В Равене, ваше величество. Жива и здорова, нескажешь, что под замком. Паколет расстроился ужасно, когда у меня неполучилось, бегает по городу, пытается что-нибудь выведать. Оно и хорошо, чтоего тут нет. Я пока вам наследство отдам, светлый король. – Она вытащилаиз сундука легкий на вид холстинный сверточек. – Чтобы со мной не сгинулобез всякой пользы. Кому и отдать, как не вам?

– Ох, опять вы… – с досадой сказал Сварог. –Тот домишко, напротив вашего, кажется, пустует? Сегодня же его куплю, и посажутам охрану…

– Чему быть, того не миновать.

– Посмотрим. Сегодня же там сядет охрана.

– Сядет, сядет… – ласково, как несмышлёнышу,закивала ему старуха. – Но судьба моя – умереть с зимними дождями вскорепосле лицезрения короля, явившегося в простом облике, и ничего тут неподелаешь. Записано так – и не чернилами писано, не на бумаге…

Украдкой вздохнув, Сварог спросил:

– Можно подыскать какие-нибудь заклинания противизобретательных горротских выдумок?

– Против всего и вся на свете можно подыскатьзаклинания, – ничуть не удивилась бабка. – Вот только надо заранеезнать, против чего идешь… Понимаете? Если, к примеру, человек не знает, что насвете существует град, как он отыщет заклятье против града? Или от меча, вжизни меча не видавши? Только сильные маги могли – но их давно повывели…

…Их встречали согласно древнему этикету, давно канувшему взабвение: двое церемониймейстеров с жезлами сопровождали коляску от ворот допарадного крыльца, с торжественными лицами шагая у дверок и время от временивозглашая:

– Благородный гость графа! Благородная гостья графа!

Один из них вызвал дворецкого, четверо графских дворянотсалютовали мечами, и дворецкий повел Сварога с Марой по анфиладе покоев,обставленных старинной мебелью, – слава богу, ничего не возглашая. Сварогподумал: