Темное сияние - Соня Сэнь Страница 52

Теодор, казалось, без труда читал в ее сердце. Бесстрастная маска, служившая ему вторым лицом, дрогнула, и сквозь нее проступил он настоящий — мужчина, любящий ее до помрачения ума и отчаянно боящийся ее потерять. Все, чем он был, все, во что верил и к чему так непоколебимо стремился, рушилось внутри него, пока они смотрели друг другу в глаза, стоя в кругу света посреди тьмы. Кассандра видела это так ясно, словно ей, а не Артуру Нуаре, была дана способность к телепатии.

А потом Проводник опустил вторую ладонь на плечо Риннон, Теодор, сжав губы, качнулся вперед, позади что-то сдавленно крикнул Дар… и Кассандра вздрогнула, возвращаясь в реальность. Не давая себе времени на раздумья, она велела своему телу вспыхнуть, и оно мгновенно занялось голубым огнем, точно пропитанный горючей жидкостью факел. Вскрикнув от боли, и Алекс, и Риннон отпрянули от нее — но демоница тут же вскинула руку с зажатым в ней пистолетом и выстрелила в Кассандру, целясь ей в живот. Вот только пуля не достигла цели, отрикошетив от возникшего на ее пути энергощита, а в следующее мгновение выпущенное Кассандрой огненное щупальце устремились к Риннон и вышибло оружие из ее руки. Еще одно мгновение — и веревки на руках и ногах Артура, вспыхнув, рассыпались в пепел.

Освободить Дара Кассандра не успела: огромный огненный шар, брошенный разъяренной Риннон, ударил в нее, разбился о ее энергощит — затем еще один, и еще. Они шагнули навстречу друг другу — две демоницы, обладающие такой одинаковой и в то же время такой разной силой; одна — объятая потусторонним голубым пламенем, с раскрывшимися за спиной косматыми крыльями, словно сотканными из самой тьмы, вторая — распускающая вокруг себя ярко-оранжевые огненные плети. Ночь стала светла почти как день, и только полог Темного сияния по-прежнему струился над ними живым переливчатым мраком.

Теодор и Призрак, между тем, окружили Дара и Артура, нерешительно отступившего назад. Телепортальщик был все еще скован силой Хаммера, но все же сумел с вызовом ухмыльнуться ему, когда он приблизился:

— Что, все-таки боишься драться со мной на равных?

— Не стоит, Хаммер, — покосился на босса Призрак, но тот уже поднял руку и звонко щелкнул пальцами, освобождая своего пленника.

— Я убью тебя, Мейз, — с ненавистью выдохнул Теодор, прежде чем они бросились друг на друга.

Призрак и Артур отступили подальше от дерущихся, обмениваясь настороженными взглядами; Алекс же, позабытый всеми в пылу схватки, принялся медленно, шаг за шагом, пятиться от костра в темноту.

Риннон и Кассандра продолжали поливать друг друга огнем. Золотистые и голубые струи схлестывались в воздухе, пытаясь добраться до врага, и попытки эти были не так уж небезуспешны; но если Кассандра могла укрыться за своим энергощитом, пусть и ценой частицы своей силы, Риннон приходилось всячески изворачиваться, чтобы избежать очередного ожога. Ее элегантный костюм уже потерял свою презентабельность, щеголяя подпалинами и пятнами от грязи, волосы растрепались, кожа местами была обожжена — и сейчас, с перекошенным от злобы лицом и угольно-черными глазами, выглядела она по-настоящему страшно.

Вот только в сердце Кассандры не было страха. Лишь гнев, решимость и упоение поющей в каждой клеточке ее тела силой. А еще — странная эйфория от близости Темного сияния, питающего ее демоническую сущность и дарующего ей чувство непобедимости.

Помня о Даре, она краем глаза наблюдала за дерущимися в стороне мужчинами, и Риннон, проследив за ее взглядом, громко рявкнула:

— Тео, хватай Мейза, черт бы тебя побрал! Что ты с ним возишься??

Теодор замер напротив противника, тяжело дыша и бессильно сжимая кулаки. Он, конечно, понимал, что Риннон хочет использовать Дара как заложника, ради безопасности которого Кассандра пойдет на все — но нечестная драка ему явно претила. Кроме того, вздумай он применить свою силу, Дар бы тут же воспользовался своей — и тогда ищи-свищи телепортальщика.

— Кэс! — окликнул Дар Кассандру, не отрывая взгляда от лица Теодора. — Одно твое слово — и через секунду нас здесь не будет!

— Нет! — твердо ответила она. — Я хочу покончить с этим раз и навсегда. А ты уходи!

— С ума сошла? Я тебя не брошу!

— Хаммер! — Риннон еще раз оглянулась через плечо, вне себя от бешенства, и вскрикнула, когда язычок голубого огня лизнул ее шею.

— Босс? — Призрак повернулся к Теодору, на миг оставив Артура за спиной — и тем самым совершив роковую ошибку. Нуаре стремительно и бесшумно шагнул вперед, наклонился, а когда выпрямился, в руке его блеснуло стальное дуло «Глока».

Выстрел — и Призрак, дернувшись, схватился за грудь и медленно повалился на землю. Второй — и рукав пиджака взвизгнувшей от боли Риннон окрасился алым. Третий раз Артур выстрелить не успел: его бывшая жена взмахнула свободной рукой, и огненная волна накрыла демона, чтобы пожрать его заживо.

«Помни — только ты выбираешь, кем тебе быть», — прозвучал голос Артура в голове Кассандры прежде, чем его не стало.

В следующее мгновение Теодор, воспользовавшись замешательством Дара, сшиб его с ног, так, что тот приложился затылком о камень и потерял сознание.

— Дар! — Кассандра бросилась вперед, забыв о все еще стоящей напротив Риннон… и выбежала прямо на середину широкой асфальтовой дороги, оба конца которой тонули в густом тумане. Туман этот был повсюду: плыл над высокой травой, которую можно было разглядеть по обе стороны от дороги, застилал небо, тянул свои белесые щупальца к съехавшей на обочину машине…

Машине??

Сердце Кассандры болезненно ухнуло вниз. Она словно каким-то непостижимым образом перенеслась в один из своих кошмарных снов, тех, в которых вновь и вновь переживала гибель своих родителей. Неужели ей опять придется это увидеть?..

Ноги ее вдруг отяжелели, и она едва сумела сделать пару шагов в сторону машины, старенького разбитого «Валкара Келпи»[5] серебристо-серого цвета, который когда-то принадлежал ее отцу. Оттуда явственно доносились жуткие приглушенные звуки — какие-то хрипы, бульканье, стоны. И Кассандре совершенно не хотелось подходить ближе и заглядывать внутрь: слишком хорошо она знала, что увидит там, на водительском и пассажирском сиденьях машины, залитых кровью Альфреда и Мелиссы Эшвуд.

Ужас объял Кассандру, и больше всего ей хотелось развернуться и броситься бежать сквозь туман — неважно, куда, лишь бы подальше от этого страшного места — но тело по-прежнему ее не слушалось. А спустя несколько мучительно долгих мгновений (или часов??) тишину ожившего ночного кошмара прорезал слабый, но пронзительный писк новорожденного младенца.

Кассандра упала на колени, зажмурившись и зажав уши руками. Но звук, казалось, рождался прямо в ее голове, отчаянный, горький, сводящий с ума. Чудом появившийся на свет ребенок будто оплакивал свою потерю, и Кассандра плакала вместе с ним — ведь этим ребенком была она сама…

Спустя время чьи-то горячие пальцы коснулись ее лица, и она, вздрогнув, открыла глаза. Перед ней, наклонившись, стояла ее мать — молодая красивая женщина с копной каштановых волос, голубое платье которой было изорвано в лоскуты и пропитано кровью.