Богиня весны - Филис Кристина Каст Страница 52

Лина закрыла глаза, позволив своим пальцам скользнуть по шее, потом ниже, к напрягшимся соскам. И негромко застонала. Merda! Тело Персефоны было таким молодым, таким отзывчивым, таким...

Глаза Лины распахнулись.

— И еще оно такое зрелое... — разочарованно произнесла она. — А может быть, дело во мне, а не в ней.

Или это результат соединения... Ну да, попробуй слить воедино женщину сорока трех лет, у которой секса не было уже... — она замолчала, подсчитывая, — уже почти три года, и юное тело едва созревшей богини, а потом все это подвергается искушению со стороны красавца Бэтмена! Ух! Пора выбраться из этого кресла и выбросить все из головы.

Она встала слишком стремительно и почувствовала, что колени у нее слабоваты, а мысли путаются. Определенно амброзия ударила ей в голову... а заодно и в другие чувствительные точки. Она огорченно скривила губы, и на ее щеках вспыхнул очаровательный румянец смущения. Ну и дела, она явно перебрала. Что ж, принять душ ей удалось, вот только он не помог. Лина вздохнула и провела пальцем по гладкому мрамору перил балкона, думая об идее Эвридики. Да, купание было просто божественным. Но оно не развеяло ее фантазий о Гадесе. А если точнее, душ подействовал совсем не так, как хотелось. Ее тело мыли и массировали, баловали и нежили. Она ощущала себя прекрасной наложницей, которую готовят, чтобы отвести в спальню султана.

Ну и где, черт побери, этот султан? Чертов султан. Да, каламбур получился так себе.

Лина покачала головой и закатила глаза:

— Ты перебрала амброзии.

Она решительно поставила полупустой бокал на плоские перила и целеустремленно, хотя и слегка пошатываясь, направилась к лестнице, что полукругом охватывала балкон и уводила в дворцовый сад. Ей необходимо немножко прогуляться. Это прояснит мысли и утомит достаточно, чтобы, добравшись наконец до постели, она помнила только о том, что кровать — это место, где спят, а не мечтают о жарком сексе с темнокожим прекрасным богом.

Слегка одурманенная амброзией, Лина пошла по дорожке к первому ярусу дворцовых садов. Добравшись до входа, она замерла, наслаждаясь волшебным зрелищем факелов, освещающих дорожки. Подземный мир оказался таким невероятно прекрасным! Небо потемнело, но не стало черным, как ночные небеса в Верхнем мире. Нет, оно приобрело оттенок серого сланца, и на нем вспыхнуло несколько ярких звезд в окружении радужных гало, напомнивших Лине перламутр морских раковин. Необычное небо как будто окутало все вокруг мягкой тьмой, и Подземный мир словно погрузился в сладкий сон.

— Эти звезды — самое прекрасное зрелище в мире! — сказала Лина, глядя в небо.

— Это Гиады. Или Плеяды.

Гадес, подобно призраку, материализовался из теней.

Лина вскинула руку к горлу. Ее сердце почему-то переместилось именно туда.

— Ты меня напугал!

— Я не хотел! Я думал о тебе, и когда услышал твой голос, мне очень захотелось очутиться рядом.

Лина, прикусив нижнюю губу, попыталась привести в порядок затуманенные мысли. Гадес снова был в этом чертовом плаще. Но сейчас плащ был отброшен за плечи, оставляя на виду куда более откровенный наряд. Гадес выбрал все черное, вот только этой ночью его одежда состояла из короткого... хитона? Или жилета? В общем, это было нечто кожаное, плотно облегавшее грудь. Отделка нижней части «жилета» спадала на бедра. Под кожаной штуковиной на Гадесе была надета тонкая сборчатая туника цвета грозовых облаков, оставлявшая на виду мускулистые ноги. Лина осторожно посмотрела в лицо Гадесу. Темный бог наблюдал за ней так пристально, что кровь Лины закипела.

— Я тоже о тебе думала. И я рада, что ты здесь, — сказала она и, когда он с роковой решимостью двинулся к ней, напомнила себе, что дышать все-таки необходимо.

Его тело походило на раскаленную печь; Лина чувствовала жар, исходивший от Гадеса. Он взял ее руку и медленно поднес к губам. Поцелуй темного бога обжег кожу. И он не отпустил ее. Гадес легко провел большим пальцем по ее ладони, очерчивая круг. Порыв прохладного ветерка окутал Лину запахом Гадеса. От него пахло ночью, кожей, мужчиной... Это был эротический, опасный запах. Лина задрожала. Она вспомнила о покрытой потом обнаженной коже... И, сама того не осознавая, Лина глубоко вздохнула и склонилась к темному богу. Его глаза вспыхнули, а ветер поднял плащ за спиной Гадеса, словно огромные крылья. Лина утонула в его глазах. Она ощущала, как разгорается его страсть. Нет, этот Гадес не был уже знакомым ей красивым сексуальным богом. Он снова превратился в то существо, которое завладело ею в кузнице. Он нависал над ней, откровенно могучий бессмертный — соблазнительный, привлекательный, захватывающий... и немножко пугающий. Лина все так же хотела его. Он зачаровывал, однако смертная душа Лины все еще пыталась сохранить некое подобие самообладания. Лина напрягла ум в поисках чего-нибудь, что можно было бы сейчас сказать ему.

— Ты сказал, это Гиады. Я не понимаю... — выговорила она наконец.

Гадес оторвал взгляд от богини и посмотрел в ночное небо.

— Ты не понимаешь, потому что знаешь их только как яркие звезды Верхнего мира. Но большинству смертных неизвестно, что несколько лесных нимф устали от своих земных обязанностей. И они стали умолять Зевса, чтобы он сделал их смертными, — они хотели умереть и избавиться от бремени бессмертия.

Голос Гадеса был низким и таким же гипнотическим, как взгляд. Зачарованная, Лина смотрела на него во все глаза, пока он рассказывал историю Гиад. Он весь был как темное пламя, к которому неудержимо стремилась ее душа. Бэтмен. Точно, Бэтмен. И, амброзия тому виной или нет, какая женщина устоит перед живым Бэтменом?

— Зевс уступил просьбам Гиад и выполнил их желание, и в ту же ночь они вошли в мои владения. Я был так тронут сиянием их душ, что решил; их великая красота может осветить весь Элизиум. Нимф это заинтересовало, и они все вместе пришли ко мне с ходатайством. И я, как Зевс до меня, тоже выполнил их желание, и с тех пор они освещают ночное небо Подземного мира.

Лина посмотрела на звезды, оказавшиеся на самом деле духами нимф.

— Что ты здесь делаешь, Персефона?

Откровенная страсть в голосе Гадеса поразила Лину. Что с ним сегодня происходит? И как это может быть, что он одновременно выглядит таким могучим — и таким ранимым? Лина покачала головой и ответила с предельной честностью:

— Я выпила слишком много амброзии и подумала, что, если погуляю в саду, мне будет легче заснуть.

Гадес секунду-другую смотрел на нее молча, потом моргнул, запустил пальцы в собственные волосы и протяжно вздохнул. Черты его лица постепенно расслабились.

— Слишком много амброзии? Да, понимаю твои ощущения. В голове все плывет, а ноги едва держат.

Гадес вдруг стал немножко больше похож на простого смертного, и Лина улыбнулась с облегчением.

— Рада слышать, что не со мной одной такое случается.

— Прогулка действительно поможет. — Он улыбнулся в ответ и галантно поклонился Лине. — Сочту за честь составить тебе компанию.