Честь Девлина - Патриция Брей Страница 52

— Это неправильно. Это неестественно, — заявил человек.

Другой мужчина что-то сказал, но Стивен не расслышал. Люди же в толпе согласно закивали.

— Они угробят нас, если мы им позволим, — сказал ближайший к менестрелю человек голосом, полным ярости.

— А чем ты будешь кормить детей сегодня? Или завтра? — возразил другой голос. Слушатели покачали головами.

— Ведите себя как овцы, — бросил человек, отворачиваясь и сплевывая на землю, чтобы выразить презрение, — а я не буду покорно ждать смерти.

С этими словами человек отправился прочь, а толпа разошлась. Стивен подождал, а потом последовал за говорившим, двинувшимся через рынок. Тот еще дважды останавливался поговорить со знакомыми, но оба раза музыканту не удалось подобраться достаточно близко, чтобы расслышать, о чем речь. До него донеслись оскорбительные выкрики. Повернувшись, менестрель увидел патруль. Когда он посмотрел в сторону преследуемого, тот уже исчез.

Стивен поспешил туда, где видел мужчину в последний раз, но куда он ни смотрел, не сумел увидеть и следа. Да и узнать возмутителя спокойствия было бы непросто, поскольку музыкант заметил скорее его спину, нежели лицо. Тогда он слишком беспокоился, как бы мужчина не распознал в нем чужеземца, однако все предосторожности оказались бессмысленны. Менестрель даже не сможет описать его дружинникам. Человек среднего роста, крепкого сложения, с низким голосом, в выцветшем и заплатанном синем плаще. Должно быть, сейчас на рынке таких наберется целая дюжина.

Его мало утешала мысль, что настоящих причин подозревать этого человека нет. Скорее всего это просто горожанин, разъяренный смертью родственников. Слова его были резкими, но никак не мятежными. И вряд ли справедливо винить его за недоверие к тем, кто снабдил кейрийцев порченым зерном.

И все же Стивен чувствовал себя неудачником. Дидрик не позволил бы отвлечь себя. Дидрик никогда не потерял бы человека в толпе. Он последовал бы за ним и наблюдал бы, пока не выяснил, не имеет ли отношения подозрительный мужчина к Детям Инниса.

Патруль приближался к Стивену, и оскорбления зазвучали громче. Неожиданно сержант, идущий во главе отряда, поморщился, и мерный стук сапог замер. Менестрель едва успел заметить, как из толпы вылетел второй камень и ударил солдата по щеке. Потекла кровь.

Патруль окончательно остановился, и те, кто шел сзади, быстро развернулись, так что солдаты оказались спина к спине с товарищами, лицом к толпе.

— Убийцы, — раздался голос.

— Кровожадные подхалимы.

Солдаты обнажили мечи.

Толпа зашевелилась. Многие пытались убраться подальше, а другие, напротив, пробирались вперед, выкрикивая оскорбления. Понять, кто бросил камень и вообще сколько человек напало на патруль, было нельзя. Но солдаты не колебались ни секунды. Какой-то парень, вытолкнутый толпой, оказался на расстоянии вытянутой руки от патруля. Ближайший солдат ударил его плоскостью меча.

Стивена поразила небрежная жестокость, с которой обрушился удар. Юноша повалился на землю. Понять, мертв он или просто без сознания, было нельзя.

В солдат принялись швырять и другими предметами, а дразнящие умудрялись ускользать из рук воинов, не подпуская их близко. Вокруг раздавался лихой свист, а соседи Стивена принялись разбегаться.

Женщина рядом с ним потянула его за плащ.

— Беги, дуралей, если не хочешь, чтобы тебя потащили на допрос.

Видимо, она приняла его за соплеменника. Пробормотав последнее проклятие в адрес тех, кто вечно лезет в чужие дела, женщина последовала собственному совету, перебравшись через выставленные на продажу вязаные пледы.

Стивен убеждал себя, что бояться ему нечего. Он ни в чем не виновен. За него может поручиться сам наместник, если до этого дойдет дело. Правда, подобные заверения мало утешали, стоило посмотреть на несколько тел, лежащих на земле вокруг солдат. В менестреля врезался, едва не сбив с ног, человек с ребенком на руках и, не останавливаясь, побежал дальше. Свистки становились все громче, неподалеку раздался крик, а потом резко оборвался. Стивен посмотрел на происходящее в последний раз, потом развернулся и бросился наутек.

Со смертью Аннасдаттер поиски мятежников продолжились с еще большим упорством, но неделя прошла, а Девлин был не ближе к мечу, чем в тот день, когда въехал в город.

Допрос всех членов гильдии кузнецов не дал никаких положительных результатов. Всплыло несколько мелких нарушений закона. Обнаружилось, что Амалия похищала средства из казны гильдии, чтобы выплатить долг своим кредиторам — она потеряла кучу денег на некой торговой сделке. Но ничто не указывало на связь членов гильдии ни с похищением меча, ни с Детьми Инниса.

Лорд Коллинар по собственной инициативе предложил награду за информацию о Детях Инниса или убийстве капрала Аннасдаттер. Когда ответа не последовало, он удвоил сумму, и это тоже не помогло.

Девлин подозревал, что мятежники попытаются использовать меч как приманку, чтобы убедить его встретиться с ними. Однако дальнейших посланий не приходило. Казалось, бунтовщики растаяли в тумане.

Хотя это не означало, что в городе наступило затишье. Напротив, каждый день поступало все больше сведений о волнениях. Стивен едва не попал в уличную стычку, вызванную последними сведениями о вспышке зернового безумия. Он сумел вовремя сбежать, но двоим солдатам и десятку кейрийцев не так повезло. К счастью, дело обошлось ранами и переломами, однако Девлин понимал, что новые смерти — только вопрос времени.

А он ничем не мог успокоить город. Более того, что бы Избранный ни предпринимал, ситуация только ухудшалась. Страдая от собственного бессилия, Девлин делался все более вспыльчивым. Слуги наместника обходили его стороной, а солдаты бледнели при одном его виде. Впрочем, ни один человек, даже друзья, не советовал ему образумиться. Во время самых яростных вспышек они смотрели на него спокойно или с сочувствием.

Воин понимал, что такая выдержка показывает, насколько они беспокоятся за него — беспокоятся, что бесплодные поиски мучают, а Заклятие давит все сильнее. Девлин понимал это по тревожным взглядам, которыми обменивались Стивен и Дидрик, когда, по их мнению, он не мог этого заметить. Еще они то и дело умолкали, когда их друг входил в комнату.

Хаакон больше не являлся ему, но он продолжал дразнить Девлина, истязая страхами и сомнениями. Даже во сне бедняга не мог найти убежища, и Избранному казалось, что он потихоньку сходит с ума.

Он не раз оказывался где-то, не понимая, как попал туда и зачем. А однажды Девлин очнулся посреди разговора с Дидриком, даже не подозревая, о чем речь и как давно лейтенант сидит в комнате. Он постарался скрыть свое замешательство, но ясно было, что друга так просто не обманешь.

Воин порой задумывался, как чувствуют себя его товарищи, поклявшиеся следовать за ним, подозревая его в безумии? А утешить их он ничем не мог. Избранный сам не понимал, что произойдет, если поиски затянутся еще дольше.