Адепт. Обучение. Каникулы - Олег Бубела Страница 52

– Это почему же? – не понял король.

– Если отец Лакрийи будет знать причину, из-за которой его дочурка никак не встретится с благоверным, то ему станет сложно общаться с остальной знатью. Ведь они-то наверняка начнут приставать к нему с вопросами типа: «А чего это Алекс от вашей девочки бегает? А почему до сих пор на ней не женится?» Вот мы и поглядим, сможет ли он удержаться и не раскрыть тайну и как долго выдержит подобное любопытство окружающих. Ведь если папашу хорошенько обработать, он вполне может решить, что репутация рода важнее, и отказаться от намерений выдать дочку замуж. Ну а если не выдержит и объяснит истинную причину постороннему – можно смело тащить несостоявшегося тестя в камеру за разглашение секретных сведений и разрывать договор. Королевская семья ведь не может иметь дел с предателями… Кстати, а проясни мне один момент – когда ты объявишь Лакрийю моей невестой, это как-то отразится на ней или на мне?

– Нет, нисколько, – ответил Вилли. – Это ведь не обручение и тем более не свадебная церемония, поэтому статус Лакрийи при дворе изменится совсем ненамного, ну а про тебя и говорить нечего! Так что можешь спать спокойно, после моего объявления она не получит права насильно тащить тебя в храм.

– Спасибо, утешил! – ехидно сообщил я отцу и тут же вспомнил кое о чем: – Кстати, что в Фантаре со слухами по поводу моей персоны? Мне Ваз уже сообщил, что эльфы поговаривают о новом воплощении какого-то героя древности, но так и не сказал, ходят ли шепотки о том, что я являюсь Темным.

– Сплетни церковников Единого, конечно, дошли и до нас, но эльфы крайне негативно относятся ко всему, что связано с богом людей. Поэтому можешь не беспокоиться, почти никто не поверил этим слухам, а отдельные доверчивые индивидуумы предпочитают помалкивать. У нас ведь с этим строго, и оскорбление члена королевской семьи может закончиться весьма и весьма плачевно.

Данное заявление меня успокоило, так как из-за досадного пробела в знаниях о религии эльфов я даже не представлял, как Мать-Природа велит реагировать на Избранника Тьмы. Не замечать, постараться найти общий язык или же попытаться уничтожить?

– Ага, понятно. Тогда не ответишь ли, как к этому относишься лично ты? С Шаракхом я как-то беседовал на эту тему, а теперь хотелось бы услушать твое мнение.

– Алекс, мне это совершенно безразлично. И вообще я полагаю, что все громкие титулы, приписываемые магу, жившему полтысячи лет назад, являются целиком и полностью вымышленными. Просто для обычного люда нужно было логичное и незамысловатое объяснение причины Великой Войны, а церковники его предоставили.

– Ну, в общем, верно. Вот только некоторые титулы были вполне реальными, так что касательно моей «избранности» одной весьма могущественной особой можешь не сомневаться. Но я что-то не понял, отчего же тогда эльфы согласились на участие в войне. Их ведь доверчивыми никак назвать нельзя, а церковь Единого в Фантаре никогда не имела большого влияния.

Вилли терпеливо разъяснил непутевому мне:

– Просто в тот момент эльфам было выгоднее оказать остальным небольшую поддержку и уничтожить чересчур набравшего силу соседа, чем воевать со всем миром. Поэтому потери Фантара оказались не такими большими, как у остальных королевств, ведь мы в тот момент еще не оправились от восстания творений Повелителя зверей и не могли выставить многочисленную армию… Но я понял, о чем ты беспокоишься, и сразу поясню: если предположить, что слухи служителей Единого найдут достаточно доказательств, я уверен, никто из эльфов не будет испытывать к тебе ненависти.

– Спасибо, именно это я и хотел узнать. Тогда, чтобы исключить последнюю недосказанность… Тебе Ваз все рассказал обо мне?

– Касательно твоего происхождения? Да.

– А о кое-каких событиях, случившихся чуточку позднее?

Отец внимательно поглядел на меня и сообразил, что именно я имел в виду.

– Да. Обо всем этом я также прекрасно осведомлен.

– И что?

– А разве ты сам еще не догадался? – с легким удивлением спросил Вилли.

– Просто хотел получить подтверждение своим догадкам, – пожал плечами я и решил закругляться. – Ладно, вроде мы со всем разобрались, все прояснили, поэтому не буду больше тебя отвлекать. Кстати, надо было нам с тобой раньше поговорить, глядишь – и не возникло бы такой паршивой ситуации.

– Согласен, – кивнул отец. – А если бы ты посетил Фантар перед тем, как отправиться в Империю, без подобного вообще можно было бы обойтись.

Ну да, выставил бы меня перед знатью и заставил бы их всех развлекать! Что я, не понимаю? Но и я тоже хорош – сознательно избегал своей семьи, что привело к нехорошим последствиям.

– Короче говоря, квиты, – кивнул я и протянул руку отцу. – Если будет время, я еще обязательно загляну, да и ты также передавай иногда весточки о делах в королевстве.

– Договорились!

Вилли ответил крепким рукопожатием, а в следующее мгновение я вернулся в свое тело и мысленно признал – хорошо пообщались! Подспудно удалось выяснить, что именно не давало мне покоя и подсознательно мешало принять решение о визите к эльфам. Ведь я пару лет назад своими руками убил принца Фантара, а потом старался не думать об этом. Когда же Ваз стал моим братом, все оказалось намного сложнее. И выходит, я избегал общения с Вилли, переживая, как бы этот момент не испортил наши отношения. Но сейчас многое прояснилось.

Оказывается, отец не держал на меня зла за этот эпизод моей жизни. Более того, сейчас я понял, почему сразу после случившегося Мардинан не заполнился эльфами, разыскивающими своего пропавшего принца, его бездыханное тело или хотя бы Черный клинок. Просто король сам осознавал тот факт, что его непутевый сын никогда не оставит попыток заполучить власть, и наверняка даже планировал подобное развитие событий. А тут весьма удачно подвернулся я и сделал всю грязную работу за него. Именно поэтому смерть принца решили попросту замять, хотя в любом другом случае виновного достали бы из-под земли и примерно наказали.

В общем, у меня с души свалился еще один камешек. А поворочавшись на каменном полу, я с улыбкой подумал, какая все-таки замечательная у меня семейка! И хорошо, что все мои родственники так не похожи друг на друга. Это не дает мне возможности выбрать для общения с ними одну из своих масок, а заставляет стараться показать им все лучшее, что у меня есть. Да, подобное приводит к некоторым изменениям в моем характере, но я уже давно перестал их страшиться. И хотя мне неведомо, как повернется моя жизнь, сейчас я был уверен в одном – за свою родню я любому глотку перегрызу!

Последние сутки, проведенные в карцере, дались мне нелегко. Спать уже не хотелось, экспериментировать с плетениями, не видя получаемого результата, было глупо, а докучать общением родичам не было желания. Нет, я попытался связаться с Алоной, но она как раз занималась магией с наставником-эльфом, Лар снова был по уши в работе, а с остальными трепаться о пустяках мне было как-то стыдно. Ведь все они наверняка занимались важными делами, а я просто хотел с их помощью убить несколько часов. С Темнотой общаться вообще было не о чем, так как вряд ли она захотела бы разговаривать о пустяках, а важных вопросов, на которые могла ответить лишь она, у меня не накопилось. Осталось только говорить с самим собой, но это попахивало расстройством психики, поэтому я просто лежал, таращился в темноту, скучал и сожалел о бездарно потерянном времени.