Возвращение - Пол Кемп Страница 53

Фелиани не возразила, но не двинулась с места.

— Я боюсь, — призналась она.

Слова эти поразили Халисстру. Она никогда не слышала ничего подобного от другой женщины.

После минутного замешательства она обняла Фелиани и привлекла ее к себе:

— Я тоже. Но мы обретем силу в нашем страхе. Хорошо?

— Хорошо, — отозвалась Фелиани.

Халисстра отстранилась на расстояние вытянутой руки и продолжила:

— Госпожа с нами. И у меня есть план.

Фелиани подняла тонкие брови:

— План?

— Давай разбудим Улуйару, — предложила Халисстра.

Эльфийка кивнула, и они направились обратно к храму. Прежде чем они успели войти, появилась Улуйара.

— Вот вы где, — сказала верховная жрица. — Все в порядке?

— В порядке, — с улыбкой ответила Фелиани. — У Халисстры есть план.

— План? — нахмурилась Улуйара.

Халисстра не стала тратить слова попусту:

— Думаю, я знаю, зачем Эйлистри вложила Лунный Клинок в мои руки.

На лбу Улуйары залегла морщинка.

— Мы уже знаем зачем, Халисстра. Ты должна использовать его, чтобы убить Королеву Паутины Демонов.

— Да, но мы считали, что я должна буду использовать меч только против самой Ллос, Однако я думаю, что Ллос будет ослаблена, если ее Избранная не ответит на зов. Я должна остановить ее Йор'таэ. Должна убить Квентл Бэнр.

Сестры озадаченно уставились на нее.

— Разве вы не понимаете? Мне было предназначено встретиться с Квентл Бэнр во время падения Чед Насада. Было предназначено узнать о ее миссии найти и разбудить Ллос. Во всем этом была рука Эйлистри. Теперь я это знаю. Квентл Бэнр — это Йор'таэ Ллос. Если я убью ее…

«Тогда, может, смогу убить и Ллос», — подумала, но не сказала она.

— Тогда Ллос станет уязвимой, — признала Улуйара.

— Мы в этом уверены? — рискнула спросить Фелиани. — В пророчестве про Лунный Клинок ничего не говорилось об Избранной Паучьей Королевы.

— Я уверена настолько, насколько это возможно, — заявила Халисстра, зная, что не уверена вовсе.

Фелиани не колебалась:

— Тогда я согласна.

Улуйара переводила взгляд с Фелиани на Халисстру. Мгновение спустя она вздохнула, коснулась священного символа Эйлистри, который носила на шее, и сказала:

— Тогда и я согласна тоже. Как нам найти Квентл Бэнр?

Халисстре захотелось крепко обнять верховную жрицу.

— Она где-то здесь, на Дне Дьявольской Паутины, — сказала она, — пытается добраться до Ллос. В этом я тоже уверена.

— Тогда мы должны добраться до нее раньше, чем она — до Паучьей Королевы, — заметила Фелиани. — Но как? Последовать за душами? — Она указала на души проклятых, вереницей плывущие в вышине.

— Нет, — ответила Халисстра. — Мы должны определить, где она, более точно.

Улуйара поняла, что она имеет в виду:

— Бэнр защищена. Провидящая магия не сработает.

— Она защищена, — согласилась Халисстра, — но у нее есть вещь, что когда-то была моей, — исцеляющий жезл, который она отобрала у меня после падения Чед Насада. Это поможет нам. — Она взглянула в глаза сестрам. — Заклинание сработает, и это будет знаком от Госпожи.

— Она может почувствовать, что за ней следят, — предупредила Улуйара.

Халисстра кивнула:

— Может. Доверимся Госпоже, верховная жрица. Времени мало. — Халисстра буквально ощущала, как утекают мгновения.

— Я с тобой, Халисстра Меларн, — с улыбкой сказала Улуйара. — Но чтобы провидеть, нам нужна чаша со святой водой.

Халисстра оглядела вершину холма, выискивая какую-нибудь подходящую лужу, оставшуюся после дождя. Улуйара и Фелиани разошлись в стороны, помогая ей в поисках.

— Есть! — через считаные мгновения сообщила Фелиани.

Халисстра и Улуйара поспешили к ней и увидели, что Фелиани стоит перед небольшой лужицей грязной воды, скопившейся в трещине скалы.

— Сойдет, — решила Халисстра.

— Я освящу ее, — сказала Улуйара и достала священный символ Эйлистри.

Держа медальон над водой, она вознесла молитву освящения. Выпевая слова заклинания, верховная жрица достала из кармана плаща маленькую жемчужину и бросила ее в воду. Жемчуг растаял, словно был из соли, мутная пена исчезла, и вода очистилась. Улуйара завершила молитву и отошла от лужи.

— Готово, — сказала она.

Халисстра не могла не улыбнуться. Возведя храм и освятив воду, три жрицы именем Эйлистри отвоевали небольшой кусочек Уровня Ллос. Это было хорошо; это было дерзко. Интересно, пришло ей в голову, как долго продержатся храм и купель, прежде чем зло Паутины Демонов поглотит их?

«Они будут стоять вечно, — подумала она, — если Ллос умрет».

С новой решимостью она опустилась перед купелью на колени и увидела свое туманное отражение в ее прозрачной воде. Отражения восьми звезд Ллос там не было, хотя они висели прямо над нею. Халисстра была рада этому. Даже на своем собственном Уровне Паучья Королева не могла осквернить купель Эйлистри.

Держа в руке свой медальон, Халисстра запела песнь прорицания.

Когда магия подействовала, она представила себе образ Квентл Бэнр — ее высокую фигуру, ее злые глаза и поджатые губы, длинные белые волосы, змеиную плеть, жезл, похищенный у Халисстры…

Прозрачная вода потемнела. Халисстра почувствовала, как разум ее проникает все дальше. Она продолжала свою музыкальную молитву, и голос ее обретал все большую уверенность. Хотя она была не особенно искусной провидицей, слова прорицающего заклинания легко лились с ее губ. Она знала, что Квентл может быть укрыта собственной защитой, но вера помогла ей преодолеть сомнения. Воля Эйлистри должна быть исполнена; Халисстра должна стать инструментом Темной Девы.

В купели возникло изображение, сначала размытое, но обретающее резкость с каждой нотой, пропетой Халисстрой. Звука слышно не было, но когда изображение сформировалось полностью, оно оказалось четким, будто портрет. Улуйара и Фелиани склонились поближе, чтобы лучше видеть.

Изображение показывало, что Квентл Бэнр летит по воздуху, прижатая к груди огромного существа, мускулистого и заросшего короткой грубой шерстью. Остальных частей тела монстра не было видно. Заклинание Халисстры передавало только образ Квентл и то, что ее непосредственно окружало. Все остальное представлялось неразличимым серым пятном.

Квентл смотрела вперед, на лице ее застыла злая усмешка, глаза сверкали. Ее длинные волосы струились по ветру. Губы ее двигались, словно она кричала что-то существу, державшему ее.