Найти единственную - Лючия Светлая Страница 53

У мужчин одновременно на лицах проявился скепсис. А Перла стала убеждать:

— На ней будет родовой перстень, на котором будут отпечатки магии, соответствующие узам помолвки. Это с одной стороны сделает нереализуемыми притязания оландезийской принцессы на место невесты и, в дальнейшем, жены наследника. Если они были, конечно. С другой — создаст у другой стороны видимость того, что у них есть влияние на Корону Бенестарии.

Дамиан сделал долгую паузу, не сводя взгляда с девушки и ожидая, что она продолжит. Но она молчала, смотрела вопросительно, как щенок, склонив голову набок. Зорий тоже молчал, но смотрел весело и даже восторженно.

— У нас нет ни среди послов, ни среди агентов безопасности женщины, которая могла бы сыграть эту роль, — наконец не выдержал и резонно заметил принц.

— Почему нет? — изумилась посетительница. — Есть. Это я.

И прозвучали слова так, будто это совершенно очевидная вещь. Дамиан устало откинулся на спинку кресла и поднял глаза к потолку. Действительно, кто как не девочка Перла шестнадцати лет? Или сколько там ей, дочери маркиза, единственному ребенку, дару Плодородной?

— Сударыня, я не могу с вами обручиться, — стараясь выбирать как можно более деликатные выражения, проговорил он. — Вы очень милы и очаровательны, но… ритуал Поиска обязывает искать свою невесту несколько по… иным признакам.

— И не надо со мной обручаться, — сказала Перла и вздохнула, будто это ей навязывают нежеланный брак. Даже поджала губы и опустила глаза. Сказала тихо, но твёрдо: — Вы наденете мне родовой перстень, но скрепим мы его с вами не узами помолвки, а узами клятвы моей верности Короне Бенестарии. И ни один маг не заметит разницы.

Она подняла на него тоскливый взгляд. Короткое «гм» со стороны Суземского мгновенно преобразило девушку — она улыбнулась такой милой и ласковой улыбкой, какой могут улыбаться не только влюблённые, но и горячо любимые девушки.

— Разрешите? — Суземский подскочил к юной маркизе и взял её кисть, склонился низко и поцеловал. — Перла, я восхищен вашим умом!

Возвращаясь на своё место, Зорий бросил на Дамиан весёлый взгляд и, приподняв указательный палец к потолку, торжественно произнёс:

— Друг мой, это кровь! Понимаешь? Это кровь Инвиато, прирожденных дипломатов!

Перле было очень приятно и, скрывая улыбку и порозовевшие щеки, она вновь опустила голову.

— Я не могу на это согласится, — тяжело проговорил принц.

— Почему? — расстроено воскликнула девушка, взглянув на него умоляюще. — Почему?!

— Я не имею права рисковать вами. Вы так юны, ещё и не жили толком, а там может быть опасно.

Взгляд её широко раскрытых глаз метался по комнате в надежде найти аргументы, способные убедить принца.

— А вы примите меня на службу в безопасность! Я буду ваша подчинённая, и вы мне прикажете. И я не смогу отказаться!

Зорий захохотал, и Дамиан с осуждением глянул на друга. Отсмеявшись, советник с восторгом произнёс:

— Сударыня! Вы восхитительны, и ваша задумка великолепна, однако реджи прав — это стоит обдумать и обсудить со множеством людей, в первую очередь с вашими родителями. Благодарю вас за вашу интересную идею и от своего имени, и от имени Короны. Разрешите проводить вас до дверей? — он уже элегантно склонился к ней, предлагая руку. Она оперлась, поднимаясь, взялась за локоть советника и, уже выходя, бросила страдальческий взгляд через плечо. На принца. Тот проводил пару ничего не выражающим взглядом и прикрыл глаза.

* * *

Каждый последующий вечер Дамиан физически ощущал, что его всё сильнее нужно к княжне — в душе бушевал ураган. Не спасали ни Несносный Мальчишка, ни Призрачная Рука, получившие в эти дни неограниченную свободу. Но всё никак не получалось вырваться — почти всё время напролёт нужно было вместе с Корецким заниматься Перлой.

Конечно, невозможно научить за три дня тому, что обычно изучается и осваивается несколько лет, но простейшие даже не навыки — знания, информацию, которая понадобиться новому агенту безопасности, легенду и линию поведения просто необходимо было вложить в голову молоденькой девчушки.

Глядя на её горящие азартом и решимостью глаза, Дамиан сбивался с мысли. Его мучили сомнения, подкрадывались укоры совести, нерешительность. Правильное ли они приняли решение? Правильно ли поступают? Насколько велика угроза, нависшая над девушкой? Были ли другой путь, которого они не заметили?

* * *

Королева выслушав доклад Суземского, который опять улыбался радостно и едва не хлопал в ладоши, помолчала, уставясь в стол, а затем обвела всех присутствующих взглядом и сказала веско:

— Это то, что нам нужно.

Принц едва сдержал страдальческий стон. Он надеялся, что матушка не одобрит подобного сумасшедшего плана, пожалеет бедную дурочку, ослеплённую влюблённостью. Но он ошибся. Королева с холодной расчетливостью расспросила о подробностях плана, стребовала согласия старшей маркизы и дождалась портальной почты с границы от маркиза Инвиато с его согласием, и решила окончательно — афере быть.

В тот же вечер в дворцовой сантурии оч’Ивар принял клятвы верности над жертвенником Плодородной от маркизы Перлы Инвиато. Клятвы верности Короне Бенестарии. И принц Дамиан одел на палец своей новой подчинённой родовой перстень, на который и завязалась клятва. Девушка в ответ лишь улыбнулась, и парный перстень принц так же одел сам, только уже себе. Но без клятвы.

На следующее утро было объявлено, что найдена единственная для наследника, и они уже связаны помолвкой. Не было торжеств, обычно сопровождающих подобные события — траур, не было ликования народа — траур, не была показана девушка, которой посчастливилось стать единственной, — траур.

* * *

Через три дня из портала, наиболее близкого к Лиикенрукка, выкатилась карета с королевским гербом Бенестарии, в котором клевала носом нарядная, спавшая за последние трое суток едва ли десять часов девушка. Встречал почётный караул гардов, который и препроводил к самой границе, сменяясь и обеспечивая в дороге достаточный комфорт и безопасность.

А принц, проводив карету за ворота дворца, вернулся к себе в кабинет и ещё долго смотрел на подъездную дорожку, на которой уже никого не было. Он вспоминал, как подрагивали смешные кудряшки белесого цвета на голове юной девицы, когда она далеко заполночь сладко зевала, но трясла головой, отгоняя сон, и впитывала, впитывала, впитывала то, что ей говорили её наставники — он, капитан Корецкий, капитан Морцавский и несколько интересных специалистов из безопасности Короны.

— Дружище, не расстраивайся. Для неё это приключение, — Суземский зашел тихо, и положив руку на плечо реджи, легонько похлопал.

— А если с ней там что-то случится? — проговорил принц. — Это будет моя вина!

— Она заложница, но и не дура, поверь. Так просто она в передрягу не попадёт. К тому же, рядом её отец. Он ей поможет, подскажет. И он бы не давал своего согласия, если бы там была неприкрытая угроза жизни. Вспомни, его согласие было решающим.