Радиоактивный ветер - Алексей Колентьев Страница 53

– Знаю я энтих торгашей уже давно. Почитай, как от Беглова сбежал, так и свели знакомство с главным у них, Этером кличут. Народ это сумасшедший, ради своих экспериментов и себя и весь мир готовы на воздух поднять. Чего они там под землей творят, даже представить боязно. Поэтому не зря подвох чуешь, брат Изменяющих. – Тут Подорожник быстро глянул мне в лицо: удивлюсь или нет? Увидев, что не застал врасплох, продолжил: – Но в чемодане, который они тебе дали, ничего особенного нет: пара модификатов, которые помогут Саже (так нашего пленника зовут, знаю его, приходилось встречаться) быстро восстановиться и не быть нам обузой в пути. Знаю, что за товар продать хотели бородачам этим. Рисковый народ они, эти му… ма… короче, чурки твои. Задумали они переносные порталы открыть: один здесь, на болотах, другой где-то у себя, за колючкой. Алхимики им продать-то продали, но забыли рассказать, что за пределами Зоны эта хрень толком не работает, сбоит через раз на третий. Думаю так, что засунули чурки в портал что-то ценное, а на выходе не поймали, вот и тормознули Сажу у себя, пока потерю не возместят. Клан, конечно, на дыбы: кидать-то можно только им! Другие вообще вроде как даже не второй сорт по их меркам, поэтому и высвистели тебя как кару небесную. Подлянка будет, но она уже свершилась: сейчас ты со своими головорезами чурок под нож пустишь, те поймут, что связались с крутыми, раз даже тут их достать смогли. – Подорожник хитро ухмыльнулся. – А ведь многие уже пробовали: тут тебе и «Вiльна Сiчь» скаутов своих отправляла, черножопые их выловили и отрезанные головы прям к крыльцу ихнего командира (Дилейни его зовут) в мешке подбросили. Записку присовокупили: «Любой гость – дар Аллаха, даже твоих собак приняли как положено. Сам приходи, если не боишься». Крику было… Вроде пытались еще пару раз, но, после того, как бородачи вырезали два каравана и сбили единственную вертушку, Дилейни отступился. Наемники лезли пару раз, на караваны зарились… У вас про пожар на базе наемников ничего не слыхать было? Припасы, амуниция, арсенал – все на воздух взлетело. Больше наемники караваны бородачей не трогали. Теперь и «ciчевые», и гуси-лебеди наши сидят на жопе ровно, раны зализывают.

Алхимики правильно поступили, что тебя припрягли. Ты да змей этот с ружжом. Ну, может, головорезы, которых ты с собой привел, – единственные, кто, му… ну, ты понял, как их зовут, приструнить сможет. Ты их страх видишь, а остальные брезгуют или боятся. Думают, что и так все успокоится и будет как раньше. Только ничего уже как раньше быть не может, потому как эти бородачи как волки в овчарне: заберут что понравится и придут снова и снова. Их надо напугать. Ты справишься, я уверен.

После такого длинного монолога Тихон полез в карман, извлек на свет кусок вареной колбасы в крошках табака и всяком мелочном мусоре, каковой скапливается в карманах у любого из нас. Отряхнув его, принялся со вкусом жевать, запивая из походной солдатской фляги чистейшим спиртом. При этом на лице существа не отражалось ни тени эмоций, Тихон просто смотрел вдаль на сизые, низкие облака и медленно жевал.

– Спасибо, брат. Просветил, так сказать. Рад, что все немного проще, чем я ожидал. Но…

– Ты все правильно сделал, брат Изменяющих. Ожидать нужно всегда самого худшего. Иначе не избежишь горького разочарования и неприятных последствий.

– Конфуций? Не ожидал.

– Не. Это я сам догадался, жизнь заставила. А что, еще где-то умный человек завелся? Немец или француз?

– Китаец, древний философ. Умер две тысячи лет назад.

– Жалко, хороший мужик, наверное, был.

– Ну… Лично знать не доводилось, может, и хороший, а может, и не очень. Ладно, давай к выходу готовиться, уже смеркается.

Пискнул ПДА, снайперская группа доложила о готовности. Пора было выдвигаться и нам. Сумерки быстро перешли в ночь. Группа активировала ноктовизоры, в пассивном режиме они немного разгоняли темень и давали небольшое преимущество над духами. Те вовсю использовали активный режим подсветки. К тому же в лагере горел костер, его отблески были прекрасно различимы в монокуляр. Двинулись парами, друг за другом, огибая остров с северо-восточной стороны. Лагерь был укреплен грамотно, если бы у нас не было в проводниках такого опытного старожила, то пришлось бы штурмовать остров с одного из опасных направлений. Даже у крупного соединения нет шансов прорваться сквозь оборону, подобную этой. Узкие тропы и пристрелянные сектора крупнокалиберных пулеметов не оставляли штурмующим больших шансов на прорыв без серьезных потерь. А духи тем временем спокойно перегрупируются для прорыва и уйдут врассыпную.

Но, привыкнув к горам, духи в болоте больше доверялись картам, и северо-восток был прикрыт только частично, посредством появления на этом берегу острова патруля из двух человек, по причине его полной безопасности. Моджахеды свято верили, что с этого направления их защищает трясина. Поэтому они сосредоточили оборону на известных подходах. В ту же сторону смотрели и «станкачи», лишь раз в полчаса поворачивая стволы в направлении непроходимого участка трясины.

Тихон перевел нас всех на остров, где группа быстро рассредоточилась и… И тут нас ожидал сюрприз: духи не спали, а праздновали вовсю: я слышал аромат шурпы [47], а из палатки в центре правого ряда слышались старые, но все еще очень популярные песни Заира [48]. Посреди лагеря горел большой костер. Пятеро духов кружились в традиционном пуштунском воинском танце. Со стороны это выглядит очень эффектно: потрясающий оружием воин кружится, подобно дервишу, попутно огибая костер по некоей причудливой траектории. Еще трое сидели на расстеленных возле огня туристских ковриках и хлопали в такт музыке, льющейся из палатки. Только часовые имели угрюмый вид. Это были наши «чехи», которых афганцы за людей не считали и постоянно третировали, вот как сейчас, забрив «младших братьев по вере» в караул.

Маякнув на командной волне тангентой «смотри на меня», я просигналил руками: затаиться и ждать. Обстановка изменилась, условия становились менее приемлемыми для штурма. Следовало подождать, когда духи поедят и утомятся, расслабон они уже чуток поймали. Значит, где-то ближе к часу тридцати все отправятся по койкам. Вот тогда и начнем, а сейчас главное, чтобы не заметили.

От костра потянуло сладковатым дымком – духи свернули по косячку и завели свои заунывные песни. Про подвиги да про тяжелую свою жизнь. Мой словарный запас не особо велик, но знакомые фразы я улавливал без труда. Вдруг один, в дорогом СКАПе, хлопнул в ладоши и сказал, чтобы привели пленников. Ну понятно, сейчас начнется любимое развлечение: будут измываться, потом попинают парня и снасильничают девку. Вариантов у этого не особо приятного зрелища немного. Пленникам ничего хорошего не светило.