Крылья Тура - Олег Языков Страница 55

– Это хорошо, товарищ капитан. Но вот товарищ Яковлев привел кое-что из вашего письма в разговоре с товарищем Сталиным и попросил его освободить от некоторых поручений в связи с настоятельной просьбой фронтовиков создать новый, улучшенный истребитель. Как он сказал – истребитель завоевания господства в воздухе! Каково, а?!

– И что… – затаив дыхание, спросил я.

– И товарищ Сталин согласился. Он сказал – раз этого просят фронтовики, настоящие советские летчики-истребители, про которых пишет газета «Красная звезда», надо постараться и выполнить их наказ. Им, на фронте, виднее, какой истребитель нужен Военно-воздушным силам Красной армии для завоевания господства нашей авиации в воздухе…

– И?

– И приказал вызвать вас на помощь товарищу Яковлеву…

Это называется приплыли…

Товарищ Сталин – лучший друг и наставник летчика Туровцева.

Тут даже Илья Лисов обзавидовался бы…

Но, как там говорил мультяшный пионер в детском киножурнале «Хочу все знать», доставая из-за спины немалую такую кувалду – «… ну, что же – мы не привыкли отступать!».

– Когда прикажете приступить к исполнению обязанностей?

– А вот покажете свой глаз в Центральном военном госпитале, подлечитесь немного, да и приступайте.

– Слушаюсь!

А что я еще могу сказать?

Полковник из штаба ВВС действительно оказался «настоящим полковником». Закончив беседу, он попрощался со мной, крепко ответив на рукопожатие, и, пока я шел к дверям огромного кабинета, поднял трубку внутреннего телефона: «Коля? Возьми капитана… да… в госпиталь. И все остальное… машина до 17.00. Все, занимайтесь!»

В приемной меня уже ждал шустрый старший лейтенант-порученец.

– Капитан Туровцев? Здравия желаю… старший лейтенант Сидоренко, Николай. Очень приятно! Ну, пошли прибарахляться? Товарищ полковник уже распорядился.

Я своим зрячим правым глазом выразил всю глубину своего интереса и в то же время непонимания ситуации.

– А то как же! Для фронтовика-героя! Да еще по приказу товарища Сталина! Даже и не думайте, товарищ капитан, даже и не пытайтесь!

Я продолжал с терпеливой, ласковой улыбкой смотреть на порученца, как бравый солдат Швейк, бывало, смотрел на своего поручика Лукаша. Мой взор выражал глубокий, искренний интерес – чего я даже не должен и пытаться? И не будет ли мне от этого больно? Я имею в виду – не заболит ли душа от того, что я, по скромности своей, не попытался схомячить побольше?

– Я это к тому, что вам надо получить талоны на питание, разместиться, приодеться немного… – Старлей Коля посмотрел на часы и нахмурил брови. – Ну что, пошли? Пока все бюрократы на месте?

Плюнув на все эти тайны мадридского двора, я сказал: «Пошли!» Ближайшее будущее хоть немного, но стало яснее. Надо что-то получить у бюрократов. Что-то получать я очень любил. Особенно – много и бесплатно.

Почти так оно и оказалось. По уголкам и закоулкам штаба мы бегали едва ли не час. Но все, что нужно, удалось получить. «Вырвать» – как выразился Николай.

Вырвали мы немало. Талонную книжку на питание в ресторане гостиницы «Метрополь» – это раз.

– Литера «А», товарищ капитан! – уважительно поцокал языком Коля. – Как для высшего комсостава!

Далее мы собрали ворох каких-то бумажек, по которым на вещевом складе в подвальных помещениях штаба я получил целую кучу барахла – отрез шевиота на парадный китель, отрез на бриджи, новые хромовые сапоги дивной довоенной красоты, фуражку, всю офицерскую ременную сбрую, кобуру (как я не отказывался, все равно – всучили), всякие там пошивочные или подшивочные материалы (приклад, как сказал кладовщик), золотые – наконец-то! – парадные погоны, звездочки, петлицы, белье, нижние рубашки, носки и проч. и проч. Я уже перестал реагировать на все эти сокровища пещеры Лейхтвейса, а Николай все еще что-то метал на расстеленную плащ-палатку (тоже мою!), ставя галочки в каком-то списке. Все! Наконец мы закончили, упаковали ценности в плащ-палатку и поперли ее во внутренний двор, к машине.

– А сейчас – размещаться…

– Коля, стоп! – Взял я ситуацию в свои надежные руки. – А вот с этим не спеши! Ты куда меня планировал засунуть?

– Известно куда, в наше общежитие!

– Ага! Пятьсот тараканов на двести постояльцев? И все в одной комнате? Не пойдет! У меня есть жилье в Москве. Погоди… сейчас… а, вот! Малосуздальский переулок, дом 17. Интересно, где это может быть?

– А вы что, не знаете, где живете? – в легком обалдении уставился на меня Коля.

– Я сказал, что у меня есть жилье, а не то, что я там когда-либо жил. Кумекай, Николай, шевели извилиной! Это квартира, а точнее – студия моего знакомого художника. Между прочим – из студии Грекова!

Но бравому Николаю имя Грекова ни о чем не говорило. Скорее всего, живописи батальной он предпочитал «ню»…

Где находится искомый Малосуздальский переулок, нас просветил помощник завгара, до войны работавший в Москве таксистом. Оказывается, совершенно рядом с «Метрополем». Вот и отлично! И далеко ходить не надо – все под рукой. Но сначала по пути мы заехали в маленькую швейную мастерскую, которая обслуживала огромную армию штабных командиров. Пожилой полный татарин-закройщик, с профессионально прищуренным глазом и десятком-другим воткнутых в закройщицкий фартук булавок, быстро меня обмерил, отошел, еще более прищурился – дальше уже было просто некуда, и спросил: «У вас высокая фигура… длину мундира какую будем делать?» Я показал, попросил не раздувать паруса на бриджах и пришить к ним парные пуговицы под подтяжки, а также попросил заранее проколоть на кителе и заштуковать дырочки под штифты орденов, и мы расстались. На три дня, как сказал меланхоличный закройщик.

– А вот теперь, Коля, летим искать мой дворец! – с легкой грустью о своем замке на Матери сказал я.

Дворец оказался так себе. Здание было дореволюционное, красивое, хорошей архитектуры. Но, надо сказать, довольно запущенное. Что поделать – война! Не до ремонтов было. Да и почистить двор и подъезд от мусора не мешало бы. Мы с Колей походили, покричали, вызнали, где можно найти домоуправа, и пошли на его розыски. Оказалось – на ее розыски. Пятидесятилетняя живая и бодрая женщина заявила, что она помнит Толеньку Рощина как живого.

– …тьфу на вас! Он и есть живой и здоровый! – буркнул я…

…и что она сделает для его командира…

…сослуживца и боевого товарища!

…ну да, сослуживца и боевого товарища, все-все… как только взглянет на мое командирское удостоверение! Вот!

Я с удовольствием смотрел на это чудо в юбке. Какой темперамент! Какая хватка! Интересно, а в молодости мадам не работала вместе с неким Ф. Э. Дзержинским?