Князь Света - Роджер Желязны Страница 55

— Странная пара, — промолвила Лакшми на ухоКубере, перестав для этого его покусывать. — Только твой друг Яма исможет, наверное, с ней жить. Предположим, она рассердится на своего любовникаи бросит на него свой смертельный взгляд. Кто кроме него может его снести?

— Понятия не имею, — сказал Кубера. — Так мыи потеряли Картикейю, Бога Битв.

— Да?

— Да. Странная она. Как и Яма, но совсем по-другому. Нуда, он — бог смерти. Его стиль — быстрое, чистое убийство. Кали же похожаскорее на кошку.

— Говорит ли когда-нибудь Яма о том, чем же это она еготак покорила?

— Ты пришла сюда, чтобы собирать сплетни или чтобыпородить их?

— И для того, и для другого, — отвечала богиня.

В этот момент принял Кришна свой Облик, обретая Атрибутбожественного опьянения. И полилась тогда из его свирели неотвязная,прилипчивая мелодия — горькая и темная, терпкая и сладостная… Опьянениевыплеснулось из него и заполнило весь сад перемежающимися волнами радости ипечали. Он поднялся на ноги — гибкие, темные ноги — и медленно начал танец.Скучно и невыразительно было плоское лицо его; влажные темные волосызакручивались в тугие, точно проволочные, кольца, такой же проволокойкурчавилась и борода. Апсары одна за другой вылезали из воды и подстраивались ктанцу. Свирель его скиталась среди неведомых троп древних мелодий и постепеннообрела горячечную неистовость; сам он двигался все быстрее и быстрее, пока,наконец, не пустился в расалилу, Танец Вожделения; вслед за ним, все наращиваяскорость, закружились на месте, сжимая ладонями свои бедра, и небесныетанцовщицы.

Лакшми ощутила, как теснее стали объятия Куберы.

— А вот и Атрибут, — сообщила она.

Рудра Угрюмый натянул свой лук и спустил тетиву. Стрелаотправилась в полет, чтобы через некоторое время упокоиться в самом центредалекой мишени.

Бог Муруган рядом с ним хмыкнул и опустил свой лук.

— Опять ты выиграл, — сказал он. — Мне тебяне превзойти.

Они ослабили тетивы своих луков и отправились к мишенизабрать стрелы.

— Ты еще не встречался с ним? — спросил Муруган.

— Я знал его давным-давно, — сказал Рудра.

— Акселеристом?

— Тогда он им не был. Никем он не был — в смыслеполитики. Зато был одним из Первых, одним из тех, кто видел Симлу.

— Да?

— Он выдвинулся в войнах против Морского Народа иМатерей Нестерпимого Зноя.

При этих словах Рудра едва не перекрестился.

— Позже, — продолжал он, — об этом вспомнилии поставили его во главе северного похода во время войн с демонами. В те дни онбыл известен как Калкин, и там-то его и прозвали Бичом. Он выработал Атрибут,который мог использовать против демонов. При его помощи он уничтожил большуючасть якшей и обуздал и сковал ракшасов. Их он успел выпустить на волю, преждечем Яма и Кали взяли его в плен у Адова Колодезя, что в Мальве. Так что теперьракшасы вновь разгуливают по свету.

— Почему он сделал это?

— Яма и Агни утверждают, что он заключил с их главаремпакт. Они подозревают, что он сдал тому на время свое тело в обмен на обещание,что орды демонов будут воевать против нас.

— Они могут на нас напасть?

— Очень сомневаюсь. Демоны не идиоты. Если им неудалось совладать с четверыми из нас в Адовом Колодезе, вряд ли они рискнутнапасть на нас на всех здесь, в Небесах. А кроме того, как раз сейчас Яманаходится в Безбрежном Чертоге Смерти, разрабатывая специальное оружие.

— А где его потенциальная невеста?

— Кто знает? — пробурчал Рудра. — И кого заботит?

Муруган улыбнулся.

— Мне однажды показалось, что для тебя самого она былабольше, чем мимолетным увлечением.

— Слишком холодна, слишком насмешлива, — сказалРудра.

— Она тебе отказала?

Рудра повернул свое темное, никогда не улыбающееся лицо ксмазливому богу юности.

— Вы, божества плодовитости, еще хужемарксистов, — заявил он. — Вы думаете, что между людьми только это иесть. Мы просто-напросто одно время были друзьями, но она слишком строга ксвоим друзьям и всегда их теряет.

— Так она тебе не дала?

— Должно быть.

— А когда она взяла в любовники Моргана, поэта, певцабатальной славы, который однажды поутру воплотился вороном и улетел прочь, тытак пристрастился к охоте на воронов, что буквально через месяц перестрелялсвоими стрелами на Небесах практически всех.

— И по-прежнему охочусь на воронов.

— Почему?

— Мне не по душе их голос.

— Да, она слишком холодна, слишком насмешлива, —согласился Муруган.

— Я не терплю насмешек от кого бы то ни было,бог-юноша. Обгонишь ли ты стрелы Рудры?

Муруган снова улыбнулся.

— Нет, — сказал он, — и мои друзья локапалытоже — да им и не будет нужды.

— Когда принимаю я свой Облик, — заговорилРудра, — и поднимаю свой большой лук, дарованный мне самой Смертью, могу япослать самонаводящуюся по теплу тела стрелу, со свистом покроет которая мили имили вдогонку за убегающей мишенью и поразит ее, как удар молнии, — насмерть.

— Поговорим тогда о чем-нибудь другом, — сказалМуруган, вдруг заинтересовавшись мишенью. — Как я понял, наш гостьпосмеялся несколькими годами ранее над Брахмой в Махаратхе и учинил насилие всвятых местах. С другой стороны, ведь это вроде бы именно он основал религиюмира и просветления.

— Он самый.

— Интересно.

— Договаривай.

— Что сделает Брахма?

Рудра пожал плечами.

— Пути Брахмы неисповедимы, — заключил он.