Щит Королевы - Наталия Подлесная Страница 55

Секкар невольно попятился. Харрт помянул Крондорна.

– Как такое может быть? – Еле слышный шепот Бранта уполз вдаль, к центру звезды, и принялся там блуждать, зажив собственной жизнью.

Никто из нас ему не ответил.

– Пошли обратно! – предложил Секкар, делая шаг к лестнице. – Никого здесь нет. И ничего.

Я наклонился. Скелеты прочно стояли на всех четырех ногах, но что заставляло их кости держаться в суставах?.. Вновь на ум пришло спасительное слово: магия. Но не многовато ли магии для гномьего королевства? И если наши предки столь искусно владели ею, почему сегодня мы смотрим на магов с подозрением? Или именно потому и смотрим?

Хотя предки ли? А вдруг как раз их враги?

По-хорошему, надо было сначала завершить наш поход, а потом уже пытаться осмыслить увиденное. Но мозг отказывался встречаться с неведомым на каждом шагу. А тело отказывалось идти вперед: если здесь все не так, что принесет с собой следующий шаг?

Воображение отчаянно рвалось выстроить единую, цельную картину. Зачем столько лошадей в одном месте? И зачем здешним гномам гвизармы? Сражались в конном строю и умели останавливать кавалерию? Но чью?

Хорошо, допустим, желоб – нечто вроде коновязи. Или поилки. Лошадки пили-пили и… И что? И померли в одночасье? Окаменели?

Я щелкнул по ближайшему скелету. Кость. Не камень, не мрамор – обычная кость. Самый обычный скелет. Упорно не желающий падать.

– Пошли! – Харрт повел нас через пещеру, к противоположному концу звезды. Секкар нехотя последовал за ним.

Вблизи столбики оказались вполне приличными столбами: толстыми и высоченными, как два гнома. Я даже улыбнулся: и так, как два гнома, и так, как два гнома. На некоторые из них был нанесен орнамент – ни единого знакомого завиточка; другие оставались гладкими. Одни стояли совсем рядом, между другими мы могли бы пройти плечом к плечу.

Как я и подозревал, на другом конце звезды нас не ждало ничего. Ни коновязи, ни лестницы.

– Смотрите! – Побледнев, Секкар указал рукой на балкон.

– Свет!

Я вскинул руку к карнаху. Мы успели. Правда, потом так и не сошлись в том, что же это было.

Мне померещилось, что на балконе появилась сотканная из огней – совсем как созвездие – лошадь. Встала на дыбы, ударила передними копытами – и исчезла. И я подумал, какого размера должна быть эта лошадь, чтобы отлично разглядеть ее снизу.

Как выяснилось, каждому привиделось свое. Харрту – факельное шествие: полсотни четвероногих и четвероруких созданий, ростом примерно с нас, медленно продефилировавших за парапетом с высоко поднятыми факелами. На мой резонный вопрос, как он умудрился сосчитать количество ног, если парапет доходил нам до пояса, Харрт только сплюнул и принялся править нож.

Секкар заявил, что наша воспаленная фантазия срочно требует парочки холодных компрессов. Он окликнул нас, заметив волну огней – просто волну, ничего больше. Прокатившуюся по балкону, нависшую над парапетом, грозящую хлынуть вниз…

Мысль о том, что балкон не имел наклона (и что бы по нему ни катилось, мы бы это самое не увидели), я оставил при себе.

Брант отмолчался. Поклялся, что ни лошадей, ни четвероруков, ни волн там не было, и мы оставили его в покое.

Все соглашались с тем, что это было соткано из огней. Удивительно красиво, неожиданно, пугающе. Предназначено именно нам, никому больше. И совершенно непонятно. Осматривать звезду дальше расхотелось даже Харрту. В молчании мы поднялись по лестнице, не без опаски протопали по балкону и вернулись обратно в центральный коридор.

Следующий знак заметил уже я. Многогранный драгоценный камень – символ Крондорна. Нашего Крондорна.

Он вдруг показался мне таким родным, точно из-за поворота в одночасье появилась бабушка Хрунда. Наверно, это первая привычная и знакомая вещь, которую мы здесь увидели.

Первопроходцы тоже разулыбались и как-то даже приободрились. Для Крондорна мы все – дети, сколько бы кому лет ни было. И ведем себя, наверно, соответственно-как с добрым, но вечно занятым папашей. Главой гильдии, клана, королем – как с тем, кто тебя очень любит, но груда ежедневных дел… обязательно поиграем, но не сегодня… Мэтт, потише, папа работает… Нет, Мэтт, мы пойдем вдвоем, папа собирает златокузнецов… ты уже вырос, сын, и я должен тебе сказать… я знаю, папа…

– Мэтт!

Что-то частенько я стал задумываться. И не в самые подходящие моменты.

Прищурившись, я сосчитал грани. У входа в жилище Беххарта их было одиннадцать, у остальных жрецов и того меньше.

Здесь я насчитал тринадцать граней.

Мы прошли коротким коридором (дверь оказалась полностью сгнившей, даже трухи не осталось) и попали в уже привычную овальную прихожую с дырами в стенах и рычажком у выхода. Однако если там стражи появились, точно из воздуха (а откуда, кстати?), то здесь они уже ждали нас, лежа на полу у правой стены. Мне даже показалось, что это те же самые – обогнали и теперь мечтают о реванше, – но, присмотревшись, я заметил, что у обоих поперек панциря идет темный змеистый разрыв: такой оставляет молния, попадая в камень.

Да уж, только метателя молний нам здесь не хватало. И не уверен, что мы с ним стали бы союзниками: стражи, как бы мы ни были на них злы, делали свое дело – охраняли от непрошеных гостей. Разве что молниеносец прошел здесь за несколько столетий до нас.

Ощущение родной и теплой защиты куда-то улетучилось. Люди любят запрещать: Фиона рассказывала, что к королям и иерархам с оружием и вовсе не пускают. В Хор-верке такого нет, но покажите мне того сумасшедшего, который обнажит меч в присутствии Ведающего или Беххарта. И не в том дело, что себе дороже станет.

– Там кто-то есть, – тихо пробормотал Секкар, показывая на ведущий из овального зальчика проход. – И, похоже, по наши души.

– В любом случае нас уже заметили, – философски пожал плечами Харрт.

Мы осторожно приблизились к ходу, ведущему во внутренние покои.

Около дюжины гномов. Тусклые доспехи, кольчужные юбки, изготовившиеся к бою фигуры. И все спинами к нам.

Первопроходцы замерли. Но и гномы не шевелились.

– Вперед, – шепотом приказал Харрт.

Ждать было нечего. Застывшие, закованные в латы скелеты. Бело-желтые, как у лошадей. Ни клочка одежды (как только мы сразу не обратили на это внимания!), никакого оружия. Панцири аккуратные, без пробоин, черепа… чуть не сказал: как новенькие. И форма у черепов чуть другая – вроде как гномы и в то же время не гномы. Не иначе те, с гобеленов.

Если бы мне с детства везло, по другую сторону коридора мы бы наконец увидели то, что умеет так славно обгладывать кости. Мертвое, конечно, зачем оно нам живое.

Но мне с детства не везло, и по другую сторону коридора мы не увидели ровным счетом ничего и никого.