Эффект домино - Марина Мельникова Страница 55

Молодой человек рассмеялся и, обняв Анну за плечи, прижался губами к ее макушке.

– Строитель ты мой.

Он, откинув ее голову, поцеловал ее, а потом прижался губами к ее виску, там, где едва заметно бился пульс. Анна, покачнувшись, отвернулась, сопротивляясь желанию оказаться в его объятьях.

– Слушай, а как быть с архитектором? Он не сбежит? – спросила она, пытаясь унять затрепетавшее сердце.

Бриар чуть заметно улыбнулся. Анна с беспокойством бросила на него взгляд. Ответа не было.

– Скажи, – не выдержав, опять спросила она, – ты ведь знаешь, где архитектор, так?

Он, улыбнувшись шире, опять промолчал.

– Тогда почему ты сделал вид, что не знаешь, где он?

– Жорж – хороший человек, – наконец отозвался Бриар, – но он всего лишь человек. Зачем же шокировать его подробностями о моем естестве? Никуда господин Доли от нас не денется, – прошептал он, сгребая девушку в охапку.

Городские часы пробили три ночи, но харчевня «Веселая куртизанка» недалеко от городских ворот была переполнена жаждущими выпить, закусить и пообщаться. Вокруг харчевни была тьма, так как едва горевшие фонари заслонялись раскидистыми деревьями с одной стороны, а с другой – крышами торговых лотков. Впрочем, на тьму никто не жаловался. Наоборот, завсегдатаи харчевни, особенно та их часть, которая не очень дружила с законом, облюбовала местную забегаловку и хозяина за радушие и молчание. Впрочем, любовь эта была взаимной и взаимовыгодной.

Анри, сжимая в руке драгоценный сверток, шел по направлению к этой харчевне. Ему во что бы то ни стало надо было спрятаться, слиться с нищей братией и переждать. А потом, будь, что будет. Если он не выпутается живым и невредимым, значит, такова воля всевышнего. И поделом.

За ним вдалеке нарисовалась толпа каких-то бродяг. И, судя по всему, путь они держали в эту же харчевню. В неказистом заведении было тесно и душно. Узкие и низенькие оконца не пропускали в помещение воздух. Вонь тут стояла – хоть вешай топор.

Подойдя к барной стойке и кинув хозяину несколько мелких монет, Анри заговорщицки подмигнул.

– Слушай, любезнейший, мне надо схорониться ненадолго.

Хозяин харчевни криво усмехнулся:

– Ясно дело, господин хороший, – ответил он, окидывая ряженого оценивающим взглядом, – по тебе видно, что припекло.

– Тише ты, – зашикал на него Анри, оглядываясь. Хозяин усмехнулся еще кривее:

– Не боись, тут пушечный выстрел не услышат. Ладно, но это тебе обойдется недешево, – он скосил глаза на серый сверток, который Анри сжимал так, что побелели костяшки пальцев.

Поняв, что хозяин догадался о ценностях, завернутых в лоскут, Анри побледнел. Взгляд хозяина, уловившего это изменение, красноречиво свидетельствовал о том, что стрела достигла цели.

Хозяин, крякнув, покачал головой:

– Откуда ты такой только взялся? Пит, – крикнул он в сторону суетящейся обслуги заведения, – проводи господина в гостевую комнату.

Востроносый мальчишка в засаленном фартуке, кивнув, глазами показал Анри следовать за собой. Они шли довольно долго, петляя по каким-то коридорам, проходя мимо складов, пока наконец Пит с гордостью не открыл дверь в нужную комнату.

– Ох, – вырвался тоскливый вздох Анри.

Комната была большая и даже с намеком на комфорт. Занавески, покрывало, прикроватный коврик, стол и три обитых зеленым бархатом стула создавали подобие красивого уюта. Но этот уют вонял крысами и прогорклой едой, а где не было комьев пыли, виднелись какие-то закопченные пятна. Первое, что сделал Анри, войдя в гостевые хоромы, попытался открыть окно, чтобы впустить немного свежего воздуха. С третьей попытки ему это удалось.

Спать ему не хотелось, несмотря на глубокую ночь. Голова была утомлена множеством роящихся мыслей. Чтобы отвлечься, он стал безучастно разглядывать неказистые предметы, находящиеся в его комнате. Пустое, бесцельное времяпрепровождение…

Походив какое-то время из угла в угол, молодой человек, приподняв тюфяк, заботливо уложил на доски кровати серый сверток. На данный момент это была единственная ценность в его жизни. Ценность, за которую он должен был свести в могилу целое, ни в чем не повинное семейство. Его опять начали мучить угрызения совести.

Анри Доли действительно был неплохим архитектором. У него было все: образование, имя, деньги и даже слава. Но в его жизни, как демон искуситель, появилась одна знатная особа, наобещавшая золотые горы за одно дело. А сделать надо было всего ничего – ошибку в расчетах. Дом рухнет, погребя под собой семейство господина Роше. Всего делов-то…

Стук в дверь прервал поток его размышлений.

– Войдите.

Вошел Пит. Так как руки его были заняты широченным, уставленным всякой всячиной подносом, он толкнул скрипучую дверь ногой, оставив на темной, облупившейся краске солидный отпечаток носка сандалии. Причем, это его нисколько не озаботило.

– Ешьте, – буркнул парень, ставя поднос на пыльный стол, – заведение угощает.

– Как же, угощает.

Прежде чем сесть, Анри рукавом балахона протер стул, с опозданием поняв, что данное действие лишено логики. Он был такой же грязный, как и все вокруг. Молодой человек сел, обнял руками поднос с едой, а потом долго и тоскливо смотрел на праздничную посуду для дорогих гостей и неприхотливую еду в ней.

– До чего ж я дошел, – пожалел он себя.

Анна заснула на сильном плече Бриара, и тонкая сеть сновидений окутала ее, унеся в страну грез. А на мужчину накатила, уже ставшая привычной тяжесть, он опять прорывал пространство и время…

Тихий оазис в пустыне. Утопая в песке, он шел к восточному дворцу с мраморной белизной стен и позолотой куполов. Эта была восточная резиденция Лиссы, где днем властвовало жаркое солнце, способное сжечь дотла, подобно самой Великой Химере в гневе, а по ночам окутывал лютый холод, с каким Великая госпожа смотрела на неугодных и бесполезных. Крупные акации по пути ко дворцу отбрасывали слабую тень, а их тонкий чувственный запах приятно будоражил обоняние. Бриар хорошо помнил это владение Лиссы с великолепными фонтанами, прелестными танцовщицами и тропическим парком. Внутри мужчина остановился, чтобы глаза после яркого солнца привыкли к сумраку, царившему в прямоугольном холле, выложенном холодной мраморной плиткой с четким геометрическим рисунком. Голоса, доносившиеся сверху, эхом разносились по пустым залам. Он замер, не дойдя до верхней площадки, испытав гадливое чувство прикосновения к чему-то грязному, и от этого ощутил презрение к самому себе. Кому принадлежали эти голоса, Бриар узнал сразу, явственно представив себе этих людей.

– Ты опять виделась с Бриаром, – зло проговорил Арнольд, подходя к Лиссе, расположившейся на ярких парчовых подушках, разбросанных на полу.

Лисса хмыкнула.

– А ты ревнуешь?

– Я не могу делить тебя с ним! – воскликнул молодой человек, усаживаясь рядом и устремив на девушку взгляд. – Почему ты мучаешь меня?