Квалификация-Ангел. Кровные Узы - Лисса Рин Страница 56

Последние фразы неровной строчкой поднимались вверх, словно пишущий был чем-то возбужден. Лира улыбнулась: любовь к бабушке скользила в каждом слове.

В общем, у меня все по-тихому. Приеду, расскажу, как бабуля пыталась замаскировать поющего ежа-приемник под кактус.

Лира прыснула в ладонь.

– Чему это ты так радуешься? – ревностно спросил Крис, заглядывая через плечо девушки.

P.S. Надеюсь, вы с Крисом мирно живете? Или мне все-таки прихватить венок и его фотографию? Привет ему».

Девушка уже откровенно рассмеялась, сворачивая лист и лишая раздраженного Криса последней возможности заглянуть в письмо.

– Спрашивает, живой ли ты еще, – ответила погодя Лира, – и передает привет твоей тушке.

Крис что-то пробурчал и протянул руку, на которую Лира недовольно покосилась.

– Письмо дай, – нетерпеливо пояснил Крис, хватаясь за край ее листа.

– А перья тебе не повыщипывать? – Лира одной рукой схватила его пальцы, а другой потянула лист к себе.

– Скажи, ты внимательно все прочла? – Крис разжал пальцы и навис над девушкой.

Лира предусмотрительно отвернулась и вновь развернула письмо. Еще раз пробежав глазами по строчкам, девушка наконец поняла, на что намекал Крис. В самом низу письма время от времени вспыхивали слова «соедините письмо».

– Так она и тебе выслала? – удивилась девушка и протянула руку.– Письмо?

Крис нервно потоптался, но свою часть отдавать не спешил.

– Вместе?

Лира прищурилась, но согласно кивнула и, развернув рваной стороной от себя, протянула клочок. Крис повторил за ней, и листы, полыхнув ярким светом, соединились и обернулись большой коробкой шоколадных конфет. На минуту над коробкой зависла горящая надпись «Счастливого Рождества!»

Лира вопросительно посмотрела на парня, тот неопределенно хмыкнул.

– Не люблю сладкое, – неуверенно сказал он.

– Вот и славно! – Лира потянула к себе коробку, но Крис, как оказалось, отпускать не спешил.

– Хотя я передумал, – и он со всей силы потянул коробку обратно.

– Уже полюбил? Так быстро? – Лира быстро вскочила, чтобы сподручнее было перетягивать подарок.

– О тебе забочусь. От сладкого знаешь, что может слипнуться? Крылья!

– Спасибо, мне это не грозит, – Лира, немного ослабившая хватку от неожиданного заявления, приложила двойные усилия.

– Пожалуйста, мне не сложно, – парень не сдавался.

– Не за что, но как-нибудь сами.

– Нет уж, увольте. Я ж от всего сердца!

– Да хоть от всех почек!

Внезапно, когда несчастная коробка грозила треснуть, над ней зависла еще одна горящая надпись: «Детки, не ссорьтесь!» Лира и Крис, на время позабыв о жалобно поскрипывающей коробке, пораженно замерли.

– Кое-кого ожидает радушный прием по возвращении, – мстительно заметила Лира, все еще глядя на надпись и машинально стягивая шелестящую обертку с коробки.

– Согласен, – ответил Крис, открывая коробку.

Мстительное единодушие позволило мирно прикончить конфеты и, развалившись на креслах, довольно переваривать праздничный день. Вот только сюрпризы этого дня, как оказалось, еще не закончились. Вечером в спальне на кровати Лира обнаружила еще одну маленькую подарочную коробочку. Ангел осторожно сняла обертку и открыла черный бархатный сундучок. Внутри покоилась красивая серебристая брошь в форме крылышка. Но что больше всего изумило девушку, она узнала эту брошь! Словно отголосок из далекого прошлого. Внезапно ее глаза расширились, и она быстро вытащила из нагрудного кармана старую фотографию. Дыхание дало сбой. Ну конечно, вот же, на шее маленькой девочки покоится точно такая же… нет, не такая же, ЭТА же самая брошь! Девушка была так ошарашена, что не сразу заметила записку. Она отложила брошь и дрожащими руками развернула клочок бумаги. Пробежав глазами по строчкам, Лира, не в силах больше стоять, опустилась на пол.

«Отдаю то, что хранил у себя все эти годы в ожидании. С возвращением, Веснуш!»

Прилетели!

Казалось, целую вечность Лира пялилась на неожиданный подарок, не в силах поверить в происходящее. Девушку обуял целый сонм чувств: и радость от того, что где-то совсем рядом есть родной ей человек; и раздражение, что этот негодник не может просто объявиться; и непонятную тревогу перед приоткрытыми дверями в ее прошлое. Столько лет она жила словно сама по себе, что и сама не заметила, как привыкла к такому положению вещей, и вдруг появляется некто, кто является связующим звеном между ней и ее близкими. Кто-то, кто подарил очень личную вещь, но не удосужился даже назваться! И где он был все эти годы?

А еще это обращение—Веснуш! Такое до боли знакомое, родное… забытое. Что оно означает?

Лира сжала брошь в левой руке… и едва не ослепла от сильной вспышки: от ее левой ладони, внезапно озарившейся нестерпимо ярким светом, по комнате разошлись волны, оставив слабо мерцающую серебристую нить, обвившуюся вокруг левого запястья и уходящую в темноту комнаты.

– Что за… – девушка ошарашено потерла запястье, но нить никуда не исчезла, а стала лишь ярче.

А что если?.. От внезапной догадки Лиру бросило в жар; она вскочила и ринулась из спальни вслед за нитью.

Что если на том конце нити находится тот, кто подарил брошь? И сегодня, вот прямо сейчас, она наконец найдет того, кто поможет открыть завесу в ее прошлое.

Быстрее, еще немного!

Лира уже стала задыхаться от быстрого бега и бесконечного скаканья с лестницы на лестницу. Ну где же ты? Девушка остановилась в холле, чтобы перевести дыхание. Нить еще раз вспыхнула и заискрилась.

А потом пропала.

Лира остолбенела. Не может быть! Только не так! Подарить надежду и тут же ее отобрать? Да вы издеваетесь! Лира заметалась по академии, вновь и вновь сжимая до боли брошь, поднимая ее на ладони как можно выше, даже подбрасывая ее (словно потерянный сигнал ловила), но все тщетно. Нить больше не появлялась. Разочарованная и уставшая, девушка поплелась в гостиную. Однако возвращаться в спальню категорически не хотелось: девушке казалось, что так она упустит нечто жизненно важное. Лира устроилась на подоконнике в гостиной, откуда отлично просматривалось все помещение и ель с подарками. Девушка сама не знала, чего и кого она ждет, но упускать даже малейший шанс на возможность узнать больше о родных ей людях она не собиралась. Так и уснула на подоконнике и в неудобной позе.

Утром сильно болела спина, шея, пара-тройка конечностей, а если точнее – все тело, но девушку мучила вовсе не боль, а обида. Словно бы она всю ночь провела в ожидании чуда, а получила разочарование и предпосылки к остеохондрозу. Тем сильнее была обида, поскольку Лира никогда не верила во всякие чудеса, никогда не ждала подарков от Санта-Клауса. И вот, спустя аж шестнадцать лет, рождественский вечер стал для нее поистине чудесным. А ночь после Рождества – поистине разочаровывающей.