Рождённая во тьме - Ксения Изотова Страница 56

— Это наш кузнец, — прокричал мне в ухо Ярко. — он у нас самый сильный. Его никто никогда побороть не может.

— А ты не хочешь попробовать?

— Я? Только если прекрасная госпожа поцелует меня после боя.

Я рассмеялась. В воздухе словно витало весёлое сумасшествие. Собственно, почему бы и нет?

— Договорились.

Парень шутливо отдал мне честь и выскочил на ринг, попутно раздеваясь до штанов. Кузнец, набычившись, наблюдал за своим несерьёзным соперником. На фоне высокого крупного мужчины Ярко действительно выглядел субтильным. Впрочем уже по танцам я поняла, что он вполне себе ловок и вынослив, так что лёгкой победы для признанного бойца не предвиделось. Ярко дал знак, что он готов бороться, и кузнец тут же бросился на него, надеясь неожиданной атакой сбить парня с ног. Однако блондин легко отскочил в сторону и, в свою очередь, ухватил мужчину за плечо, разворачивая его. Противники встали лицом к лицу, держа друг друга за плечи и раскачиваясь из стороны в сторону. То один, то другой пытался резким рывком лишить соперника равновесия и уложить на лопатки. Наконец, кузнец напряг всё туловище и мощным рывком всё же смог прижать моего спутника к земле. Тот вскинул руки и, улыбнувшись, попросил пощады. Несмотря на проигрыш, держался он достойно, что было тут же вознаграждено одобрительными выкриками зрителей. Я тоже присоединилась к всеобщему веселью.

Покинув балаган, Ярко предложил дойти до берега Светлого озера.

— Осталась всего пара часов до рассвета. Как только взойдёт солнце, праздник закончится. К тому же я всё ещё не стребовал свою награду. — он изобразил губами в воздухе звуки поцелуя и я невольно расхохоталась.

— На берег, так на берег. Ничего не имею против.

К берегу вёл узкий прогон между домами, поросший пожухшей уже травой. Дома слепо смотрели на прогон тёмными окнами и только где-то впереди мерцали огни. Празднество там было в самом разгаре, и я даже услышала звуки какой-то заунывной песни, которыми так славятся северные сёла.

— Кто-то поёт… — прошептала я.

— Это тоже соревнование. — пожал плечами Ярко.

— Соревнование?

— Ага. Наши девушки соревнуются в том, кто споёт самую красивую и грустную песню. Если кто-нибудь из зрителей заплачет — значит девушка побеждает. Но это бывает очень редко, честно говоря.

— А что достаётся победительнице?

— Обычно выставляется лоток со всякими ценными вещами. Победительница может сама выбрать то, что ей нравится. А вот и он, кстати говоря.

Мы как раз приблизились к соревнующимся селянкам. Зрители здесь сидели на деревянных, грубо сколоченных лавках. На центральной лавке сидел уже знакомый мне староста деревни и внимательно слушал песню одной из красавиц. Перед ним, как перед почётным гостем, и стоял лоток с призами. Я пригляделась. Так, разные украшения с драгоценными и полудрагоценными камнями, отрезы тканей, деревянные шкатулки, украшенные резьбой, безделушки. А вот это уже интересно. На подложке из зелёного бархата лежал кинжал в простых, но явно недешёвых ножнах. Клинок был наполовину вытащен из ножен, и превосходная сталь мрачно серебрилась в неверном свете факелов. Вещь выглядела очень старинной и очень, очень дорогой. Я даже затаила дыхание. Да уж, мой ножичек с этим кинжалом даже рядом не стоял. Боги, я хочу его получить. А вообще-то, почему бы и нет?

— Мне можно поучаствовать в этом соревновании? — обратилась я к Ярко.

— Если ты умеешь петь, то конечно. Уверен, отец не будет возражать. А ты умеешь?

Умею ли я петь? Я печально усмехнулась. Похоже, что теперь для меня это легче, чем дышать.

— Да, — кивнула я.

Парень подошёл к Белояну и что-то прошептал ему на ухо. Старик окинул меня пристальным взором и усмехнулся. Девушка как раз закончила петь и староста поднялся. Привлекая к себе внимание.

— Итак, мы выслушали всех наших девушек. Но прежде чем решить, кто из них победил, давайте поприветствуем нашу гостью. Она тоже желает принять участие в этом скромном состязании. Прошу…

Он показал рукой на небольшое возвышение, с которого как раз спускалась предыдущая исполнительница. Девушка окинула меня чуть недоуменным взором, но не возразила против присутствия чужого человека на празднике. Я поднялась на возвышение и на минуту замерла, прислушиваясь. Где-то вдалеке, как бы дожидаясь моего зова, тут же зашумело моря. В какой-то мере теперь оно всегда сопровождало меня своим неумолчным шёпотом, и тогда, когда оно было нужно мне, начинало шуметь громче, заглушая своим рокотом все остальные звуки. Вот и сейчас я отдалась целиком и полностью его голосу, вслушиваясь в сложную ритмическую мелодию, которую выпевали волны. Наконец прямо в моей голове зазвучали слова песни, на том языке, который сирены считали своим родным и который теперь был таким же родным для меня. Я просто запела вслед за голосом моря, переводя по ходу дела и пытаясь передать смысл этой песни на общем языке, чтобы стоящие вокруг зрители поняли бы, о чём идёт речь.

   Воины в звенящем оперении кольчуги,    Стражи серебряного лунного света.    Волнами своими взываю к вам,    Шёпотом морским говорю с вами.    Я — дитя моря, я — дитя шторма,    И в крике чаек мой голос отразится эхом.    Вы в море канули, теперь вы мои воины,    И власть моя над вами нерушима.    Я вас зову из недр солёных, горьких.    И волосы мои травой морской обнимут вас,    На дно утянут, тёмное, зелёное,    Пусть губы холодны мои, но нет их слаще,    И к смерти вы сами стремитесь, отчаянные,    Так примите её из рук моих.

Песня отзвучала и замерла, и лишь последние ноты звенели в наступившей внезапно тишине. Я наконец посмотрела на зрителей. На щеках у каждого блестели слёзы. Даже глаза старосты были влажными и печальными. Не знаю, поняли ли они, о чём я им пела, скорее всего нет, но и крошечного прикосновения к магии сирен было достаточно, чтобы подчинить их магии моей песни. И пусть в ней не было той привычной рифмы, которая всегда была в человеческих песнях и ритм был странным и рваным, как неровная пульсация прибоя, но что-то в этих звуках не могло оставить сердца равнодушными. Белоян встал, откашлялся и с торжественным видом подошёл к возвышению.

— Итак, думаю, что победитель сейчас очевиден. Давайте поздравим нашу гостью и поблагодарим её за этой чудесный дар. И пусть в ответ она выберет себе тот приз, который ей понравится.

Я слегка поклонилась и забрала кинжал. Он уютно лёг в руку, как будто всегда тут и был. Тем временем староста продолжил свою речь.

— Полагаю, я не ошибусь, если скажу, что каждый из нас желал бы иметь среди жителей деревни такую прекрасную певчую птицу. Возможно, наша гостья согласится остаться с нами, чтобы радовать нас своими песнями?

Я улыбнулась и покачала головой, отказываясь от такой чести. Как ни странно, люди вокруг начали переглядываться и усмехаться, словно мой отказ нисколько их не огорчил.