Злачное место - Николай Шпыркович Страница 56

– Ладно, Дмитрий, нет так нет, – спокойно сказал Крысолов, но желваки на его щеках на какое-то мгновение вздулись буграми. – Раз так, скажи хотя бы, где тут у вас перекусить можно.

– А, это запросто, – обрадованно сказал Дмитрий. – Тут у нас кафешка в подвале, «Погребок» называется. Супа, правда, не готовят, а так – поедите.

Он провел их ко входу в подвал и показал рукой на обитую железом дверь, видневшуюся в его глубине. За последнее время Артем к подвалам приобрел некоторую неприязнь, однако Крысолов спокойно шагнул вниз. Так что ему ничего не оставалось, как спуститься вслед за командиром.

«Погребок» оказался довольно-таки уютным помещением с крепкими столами, сколоченными из толстых плах, и такими же матерыми стульями – ножки вон в руку человека. Если что, такими и забаррикадироваться можно. Он высказал эту мысль Крысолову, и тот согласно кивнул:

– У людей после Хрени теперь надолго, если не навсегда, такое останется, особенно кто магазины держал, да такие вот кафешки: вот вломятся. Все равно как у блокадников бывших – держать запас пищи и экономить ее, хоть и голода нет – а надо! Вдруг! Я такое много где уже видел. Наверняка здешний хозяин тоже вдоволь насмотрелся, как зомбаки по витринам да дверям лапами стучат, а может, и сам за такой витриной посидел. Дверь тоже – видал? Даже морфу не прогрызть. Ну и при заварушке какой – а такие теперь куда как чаще стали происходить – такую мебель не сильно-то покурочишь. Да даже и перевернешь.

В кафе завтракали несколько медсестер, видать, с ночной смены, в углу мрачно пил что-то из кружки охранник, вроде бы тот самый, что их принимал, когда они Старого привезли. Подойдя к стойке, за которой стоял усатый пожилой кавказец, они с Крысоловом почитали меню, напечатанное на тетрадном листе. Печать была какая-то интересная, не на принтере. Артем вспомнил, где такую видел: в старых документах, у бати вот даже, к примеру. «На машинке» – так батя это называл. Ага, точно.

– Перловка… кукурузная… Риса нет? – с ноткой надежды в голосе спросил Крысолов кавказца.

– Откуда рис, дорогой, – вздохнул тот с непритворной грустью, – принеси мне рис – я тебе лично такой плов сделаю, такой плов… – Он закатил глаза. – Сам готовить буду, тебе подавать, даже есть просить не буду – приготовить хочу.

Нет риса. С юга нет. С востока нет. С Кавказа нет. А здесь не растет… Кукурузу бери, перловку – картошки тоже нет еще.

– Ладно, давай перловку. С чем хоть? Тушенка, небось?

– Есть тушенка, только зачем тебе тушенка? Она в солидоле сколько лет уже после Хрени стоит. – Он для выразительности потряс поднятыми руками. – А еще сколько до нее стояла? А ты – человек уважаемый, солидный, по оружию вижу. Сын твой – тоже: зачем такому молодому-сильному консервы есть? Вот гуляш бери, поджарку бери – хорошая говядина, сам на рынке покупал.

– А свинины нет?

– Ай, зачем свинина, дорогой? – поморщился кавказец. – Наши старики ее не ели – правильно делали. Что это за мясо, которое, если его правильно не убьешь, само тебя съест? Не хочешь говядину – рыбу бери. Рыба свежая совсем, хочешь – карась, хочешь – щука, хочешь – сом.

Рыбы действительно после Хрени стало куда как больше, даже у них на Симонихе. И даже стала появляться какая-то неизвестная, раньше Артем такой никогда не видел – бескостная. Вернее, с хрящевым скелетом, но вкусная! Батя сказал – стерлядь. И грибов с ягодами – их и раньше-то было полно, а сейчас вообще хоть косой коси. А насчет свинины кавказец все-таки не прав. Понятное дело, свинью сейчас убивать – дело хлопотное, с коровой возни куда как меньше. А со свиньей же как: ей надо либо сразу в башку стрелять, либо потом, когда горло ей перережешь, ну или в сердце ножом, быстренько в ту же голову чем-нибудь тяжелым засадить. Ну так на то и инструмент должен быть. Это раньше только с ножиком ходили кабана бить, сейчас надо и молоток с долбилом – толстым, остро отточенным штырем – иметь. Как кабан ногами засучил, приставил над ухом, хлоп – и готово. Ну а те, кто уж совсем боится, те еще и позвоночник топором перерубают, чтобы время выиграть. Артем с батей, правда, так никогда не делали, а то будто не кабана бить идешь, а на стройку какую-то. А свинина – куда как все же лучше говядины, даром что старики кавказца этого ее есть не хотели. Ну и что? Французы вон, говорят, лягушек ели и улиток, а может, и сейчас едят…

Крысолов заказал перловку с говядиной – кавказец сказал, что кукурузу еще варить надо, а перловка со вчерашнего дня осталась, и Артем последовал его примеру – рыбы он еще в деревне наелся.

– Правильно, – одобрил его выбор Крысолов, – перловка хоть и не шибко съедобная, а все ж питательнее кукурузы будет.

К удивлению Крысолова, и перловка оказалась не просто съедобной, а и достаточно вкусной – крупные жемчужно-серые зерна были нежными и мягкими.

– С армии такой не ел, – промычал Крысолов набитым ртом, уминая кашу. Артем только пожал плечами – каша как каша, в печке готовили, ясное дело. На молоке упрела, и мясо хорошо протушилось, так а как еще перловку можно приготовить, чтобы она невкусной была?

Потратив на завтрак не больше десяти – пятнадцати минут, они вышли из подвала и неспешно направились во двор. Крысолов, едва выйдя из дверей, внезапно стал как вкопанный.

– Та-а-к, – процедил он, – я точно прострелял все мозги. Жрать, значит, мне захотелось…

Резко повернувшись, он опять вошел в больницу, Артем, ничего не понимая, глянул во двор – сердце у него екнуло: их красной «нивы» во дворе больше не было.

Неслышно шепча что-то себе одними губами, Крысолов быстрым шагом направился к охраннику, сидящему в холле. Поговорив с ним минуту, он вернулся назад, понуро опустив плечи, так что Артем сразу понял: надеяться на то, что их машину просто перегнали в другое место, не надо. Тяжело опустившись на деревянную скамейку, стоящую возле входа, он уставился в пол, время от времени сжимая кулаки.

– Хреново, Артем, – наконец заговорил он тусклым голосом. – Мы тут вчера со Старым говорили, что, мол, пора на покой, так это не то слово. Мне не то что на покой – на упокоение пора. Так лажануться – это еще постараться надо! – Он низко промычал, по-прежнему не поднимая взгляда от пола. – Расслабился, в больницу попал, значит, все под контролем, машина под охраной…

– Командир, ты же сам говорил, что везде по двое ходить надо.

– Надо… – с тоской проговорил Крысолов. – Надо было быстрее рвать отсюда, пока возможность была.

– Ну ладно, пешком до общаги дойдем… – бодро начал Артем и осекся.

Крысолов невесело усмехнулся:

– То-то и оно – там теперь хрен ночевал, да рано встал. И соваться бесполезняк, нас там только и ждут. Правда, есть вариант – может, удастся уговорить начальство здешнее с оплатой повременить. – Он внезапно замолчал и посмотрел Артему через плечо: – Если я не ошибаюсь, вот оно как раз и идет.

Артем тоже обернулся: к ним неспешно подходил среднего роста человек в строгом темно-синем костюме с галстуком. Как-то непривычно было видеть такой наряд, непригодный ни для работы, ни для охоты, ни для войны, а только подчеркивающий статус владельца: вот ему всего этого делать не надо.