Кудесница для князя - Елена Счастная Страница 56

– Ты же хотела завершить ритуал, как излечишь княжича, – прошептал он. – А теперь что же? Остался один шаг, и старейшины ничего не смогут сделать. И Мось тоже. Всё равно пойдут за нами по зову племени.

– Пусти, Унху, – Таскув рванулась снова.

На этот раз охотник отпустил её, оглядывая недоуменно и мрачно.

– Что случилось с тобой, Таскув? Почему?

Она разгладила платье и вновь подняла на него взгляд.

– Пойду я за тебя или пойду за Йароха – всё равно предам свое сердце. Но теперь я не хочу предавать ещё и свой род. И дар Ланки-эква.

Унху свёл брови, догадываясь, о чём она говорит.

– Ты всё ж… Всё же муромчанин, да?

Она прикрыла глаза, чувствуя, как ударили копьём его слова. Медленно вдохнула, пытаясь не пустить на глаза слёзы.

– Забудь всё, что было, – её голос не дрогнул.

– Вот уж не думал, что ты попадёшься на уловки этого… – горестно качая головой, начал Унху.

– Замолчи.

Одно короткое слово упало камнем так, что охотник тут же закрыл рот. Он оглядел лицо Таскув внимательно, затем вновь приблизился, обхватил ладонями её щеки и последний раз крепко поцеловал. А после резко развернулся и ушёл, что-то попутно сказав Алейхе.

Матушка вернулась в дом, а Таскув всё так же стояла недалеко от очага, не чувствуя тепла от него. Обида Унху точно вскрыла лишь затянувшуюся тонкой корочкой рану. Проще было бы теперь броситься в огонь и сгореть, чем сделать хоть шаг из избы.

– Идём? – осторожно спросила мать. – Нас ждут.

Таскув медленно подняла на неё взгляд, и та одно что не отшатнулась.

– Конечно, идём.

Пока шли до паула, Алейха ничего не спрашивала. Встреча с Мось должна была произойти в главном чуме: это та честь, которую могли оказать лишь шаманке. Мол, весь род за неё ручается, весь горевать будет, когда упорхнет она в другой паул.

Солнце делало новые срубы изб невыносимо яркими, почти белыми. Таскув щурилась, боясь ослепнуть и едва удерживаясь, чтобы не оттянуть ворот ставшего вдруг тесным платья.

Чум показался впереди, и ноги налились тяжестью, словно опухли. Матушка начала что-то успокаивающе говорить, но Таскув не могла разобрать слов. Не хотела больше слушать, как её уговаривают, пытаются заболтать и отвлечь.

Вместе они вошли внутрь, и захотелось облегчённо вздохнуть от приятного полумрака, который не резал глаза. Затрещали поленья в очаге. Пахнуло лёгкой духотой и запахом разогретый оленьих кож. Таскув проморгалась и оглядела собравшихся у огня мужчин.

И тут же узнала, кто из них Йарох, хоть и не видела его раньше никогда.

Ей навстречу встал необычно для вогулов ладный и крепкий, к тому же ростом выше многих, молодой мужчина. Фигуру его скрывала одежда, но и так было видно, что люди не врали о его силе, когда с удовольствием о нём судачили. Как не врали о том, насколько он хорош собой. Слегка раскосые, тёмные, словно ягоды черники, глаза внимательно ощупали Таскув, а лицо озарилось сдержанной улыбкой.

– Рад тебя видеть, аги. Знал бы, какая невеста меня здесь ждёт, приехал бы ещё раньше.

Старейшины и его спутники из рода Мось удовлетворенно запереглядывались, качая головами.

– Я тоже рада видеть тебя, Йарох, – с прохладцей ответила Таскув.

Но воина её лёгкая отстранённость, похоже, ничуть не испугала. Его взгляд разгорелся ещё большим интересом и восхищением.

– Поистине благословенна матерь Калтащ, чьей дочерью является столь дивное создание, – отозвался кто-то из незнакомцев. – Проходите, почтенные, и устраивайтесь у огня. Нам многое нужно решить.

Таскув села рядом с Альвали слева, а мать – справа от него. Рядом опустился Йарох, не переставая поглядывать с любопытством. Его внимание отвлекало от важного разговора, что тут же завели старейшины и гости. А вот Йарох успевал и с ними потолковать, и якобы невзначай, между делом, коснуться её руки. Матушка светилась удовольствием, замечая, как жених проникся Таскув, как улыбается ей, будто знакомы давно. А та лишь ёрзала, точно на иголках, мечтая скорее вернуться в свою избу и затворить дверь плотнее, чтобы остаться одной.

Коротко обсудив свадьбу, которую уговорились устроить без лишних празненств не позже, чем через седмицу, мужи перешли к делам насущным. Принялись решать, когда идти на зырян, как уберечься от того, чтобы те раньше времени не прознали об их планах, и где собирать общее войско.

Тут даже Йарох на время позабыл про Таскув, а они с матушкой заскучали, то и дело страдальчески переглядываясь. Лишь одно показалось важным: донесение вогульских разведчиков о том, где сейчас шаман Лунег. За него все хотели взяться в первую очередь и воздать за всё, что он натворил.

Наконец мужи иссякли. Старейшины предложили гостям разделить с ними еду и питьё: дело к обеду. Те с радостью согласились и один за другим встали, разминая отсиженные ноги.

Таскув с облегчением поднялась тоже, предвкушая отдых от столь пристального внимания. И уже собралась было уйти, как вспомнила, что хотела задать Йароху один вопрос. Воин удивлённо взглянул, когда она легонько взяла его за локоть и отвела в сторону, пока мужи не начали  расходиться. Он  приготовился внимательно слушать, покосившись на родичей: увидят, не одобрят. Негоже жениху с невестой таиться по углам.

– Скажи, Йарох, – серьёзно на него глядя, поговорила Таскув. – Неужто нельзя было со свадьбой до осени подождать? Неужто вы в помощи роду Пор без того отказали бы?

Воин приподнял брови, верно, дивясь странности вопроса. А затем улыбнулся чуть снисходительно.

– Не отказали бы, конечно. Но это я на скорой свадьбе настоял, – неожиданно признался он. И пояснил, заметив, как вытянулось у Таскув лицо: – Понимаешь, хорошая, я воин. Как и многие, верно. Но коль скоро мы отправляемся бить зырян, я хотел бы, чтобы дома меня ждала жена. Так в сражении всегда легче, говорят. И, увидев тебя, хочу этого теперь ещё сильнее. А ещё хотел бы, чтобы ты понесла от меня ребёнка. Кто знает, вдруг погибнуть суждено? А так от меня память и наследие останется.

Таскув сильнее стиснула локоть, за который так и продолжала держать Йароха. Он оглядел её, слегка ошарашенную его откровением, и легко погладил по щеке.

– Не тревожься. Неволить и сильничать не стану.

Она встрепенулась и шагнула назад, выскальзывая из-под его руки.

– Я не тревожусь. Только… не ожидала.

Йарох развёл руками.

– У всех свои желания... Скоро увидимся.

Улыбнулся тепло напоследок и присоединился к родичам, оставив Таскув размышлять над услышанным.

День свадьбы выдался ветренным. Солнце светило ярко и припекало, стоило постоять под ним немного, а налетал ледяной порыв – и все тепло мгновенно улетучивалось. Таскув проснулась рано, когда ещё не отступила ночная прохлада. Пока ещё тихо в пауле, и спят те, кто сегодня устроит во дворе её избушки шумные проводы в род жениха. Она села на пороге, разглядывая потемневший ожог на одном запястьи и неуязвимый ровдужный шнурок – на другом. Нынче всё должно закончиться, и будет воля богов, встреча с Лунегом станет лишь неприятным воспоминанием.