Тайное оружие Берии. «Собачий спецназ» НКВД - Юрий Любушкин Страница 56

Флягу с остатками горького вина – старшина для убедительности побулькал над ухом содержимое фляги – примостили у фуражки. Молча закурили. Степаныч, перехватив взгляд своего командира, остаток папирос в пачке положил туда же, на плащ–палатку.

А кругом бурлило, клокотало счастьем веселье. Победа! И пьянел этим небывалым счастьем военный люд. Живи, радуйся – один праздник на всех, да какой! Такую войну одолели…

— Ну вот и дошли, командир, – старшина смахнул со щеки предательскую слезинку. – Даже не верится. Эх–ма–аа…

— Дошли, Степаныч. Дошли до самого логова, – лицо Никиты Большакова было в этот миг отрешённым. Лишь желваки играли на скулах, выдавая горестные чувства всех страшных военных лет. Плакать командиру было не положено. Нельзя. Да только кто знает, сколько ещё шрамов легло на сердце в эти вот самые минуты. Легло навсегда страшными рубцами.

…Много лет спустя Никита Иванович, подымая горькие сто граммов в День Победы, всегда тяжко вздыхал. И было от чего. В душе он сильно сожалел, что нельзя вернуть тот памятный майский день далёкого теперь уже сорок пятого года. А сожалел генерал–пограничник только об одном, что тогда на Рейхстаге он не вывел имена всех четвероногих солдат, погибших в полях Подмосковья в лихую годину. Он помнил каждого пса, хоть их в отряде было несколько десятков. Помнил каждого поимённо. Ведь у солдат – пусть и четвероногих, – погибших за Родину, кличек не бывает. А то, что все они были настоящими солдатами, убелённый сединами генерал не сомневался никогда.

Только… Только даже безымянных могил нет у этих солдат, ибо хоть на войне они и выполняли самую страшную работу, награждать их ни одним указом было не предусмотрено…

«Тайное оружие Берии. «Собачий спецназ» НКВД / Юрий Любушкин»: Яуза, Эксмо; Москва; 2013