Река Снов - Сергей Сезин Страница 56

– Вот несчастье-то. Я как раз в «Хлебной» жил, прежде чем в Федоровский уехать. Может, и видел этого купца или даже с ним на пароходе из Нижнего плыл…

Портье только горестно вздохнул.

Номер мой выходил окнами во внутренний дворик, весь заросший сиренью. Мебель была новенькая, из светлого дерева. Мне понравилось даже больше, чем в «Хлебной». Я разложил вещи и занялся их разбором: что требует ремонта, что возьму с собой в поход, а что надо где-то оставить. Параллельно я писал список того, что еще нужно сделать либо приобрести. Так в трудах да заботах пролетело часа два. Но труды мои были прерваны резким стуком в дверь. Я отложил стопку белья, которую держал в руках, подошел к двери и спросил:

– Кто там?

– Полиция города Самары!

Дверь я приоткрыл – действительно, два господина в полицейских мундирах.

– Чем могу служить?

– Добрый день! Квартальный надзиратель Чумаченко! К вам есть несколько вопросов, как жившему несколько дней назад в гостинице «Хлебная».

– Проходите в номер и присядьте, я к вашим услугам.

Квартальный прошел и присел на стул, а второй полицейский остался в коридоре и прикрыл дверь.

Вот оперативность! То, что мои данные в книге учета записаны, – это понятно, а как быстро они успели прознать, что я вернулся! Тут меня попросили предъявить документы, что я и сделал. Бумаг у меня теперь много – разрешения, квитанции… Затем последовал вопрос о цели визита.

– Я ездил на могилы родственников в форт Федоровский. Я родом оттуда, хоть и живу сейчас в Твери.

– А долго вы жили в «Хлебной»?

– С обеда по утро следующего дня. Утренней колонной уехал в форт.

Вообще это в книгах записано должно быть.

– А знали ли вы купца Фирсова Ивана Ильича из города Нефтекамска?

– Не припоминаю. А что случилось с Иваном Ильичом?

– Застрелен в номере «Хлебной» вместе со своим приказчиком Чернобородовым и охранником – тифлингом, имени которого мы не знаем.

– Ага, так это я их видел. Я уже вселился и пошел вниз – найти место, где пообедать. Они же там с портье и общались, номер выбирали. Купец на диване восседал, приказчик что-то у стойки делал (что – не припомню). А тифлинг в стороне стоял, наблюдая за порядком.

– А что вы еще сказать можете о них?

– Ничего. Купец с приказчиком – абсолютно типичные внешне представители своего занятия. Обоих хоть на выставку. Тифлинга я заклинанием прощупал, когда увидел, что аура у него необычная. Увидел рога – и интерес потерял.

– А что дальше было?

– Они меня интересовать перестали, и я пошел обедать.

– А больше вы их не видели?

– Нет. До позднего вечера был в городе, потом вернулся, лег спать. А с утра уехал. Если бы сейчас гостиницу не закрыли, то я бы мог и не узнать про их смерть, ибо газет самарских не читаю.

– А почему это?

– Не до них. Дела.

Квартальный явно ждал, что я продолжу про дела, но я лишь сидел и смотрел на него. Наконец он нарушил молчание:

– Какое у вас есть оружие?

– Два пистолета кольт, револьвер, карабин. Ножи еще…

– Покажите, пожалуйста, ваши пистолеты и револьвер.

Можно было отказать, ведь ордера-то мне не показали. Но я видел, как квартальный буквально сделал стойку, услышав про кольты. Так что ордер он быстро добудет. Надо заканчивать побыстрее. Убийство явно громкое, судья легко пойдет навстречу с ордером. А мне бояться нечего. Я в Самаре только несколько комаров убил.

Я встал, вынул револьвер из кобуры. Достал кольт из-под груды свалившихся на него маек. Из ранца добыл запасной кольт. Он вообще-то не запасной, а мое оружие как офицера резерва. Ну я его и использую как резервное оружие. Уложил все три штуки в ряд и сделал жест рукой – смотрите.

Квартальный взял в руки резервный кольт, повертел, выдвинул магазин, вынул из магазина верхний патрон. Нюхнул ствол. Вернул патрон и магазин на место, положил кольт на стол. Проделал то же самое с рабочим кольтом. На лице явно было написано разочарование. Уже нехотя взял револьвер, сдвинул замыкатель барабана, откинул его вбок, нажал на головку экстрактора. Вот тут он слегка заинтересовался.

– Это придумано, чтобы иметь один патрон и для револьвера, и для пистолета. Заказал гномам, а те исполнили.

Разочарование на его лице проступило еще сильнее. Ага, понимаю почему.

Убили купца с компанией из пистолета калибром в 10 мм, которые существуют двух видов – «аспид» и «кольт». Но квартальный еще не знает, из какого точно. Поэтому сделал стойку на мои пистолеты. А они под другой патрон. Разочаруешься тут…

– Карабин, ножи посмотреть не желаете?

Квартальный не пожелал, а довольно быстро свернул разговор и откланялся.

Время подошло к обеду.

Пойду обедать, а дальше видно будет. Из-за погоды решил сюртук не надевать, пыльник тоже. Надел наплечную кобуру с кольтом, револьвер повесил на пояс. Основной медальон – на шею. Грозный вид портит только блокнот в руке. Далее я прошествовал по улице Ленинградской в сторону Великой, отыскивая взглядом места, где можно поесть и смущая внешним видом прохожих. А сами виноваты – коль у вас в городе даже тифлингов отстреливают, потому и буду ходить до зубов вооруженный. Смущал я самарских жителей три квартала, до дверей трактира «Северная корона». Владелец необычное название придумал, одобряю. Теперь надо оценить его кулинарные достижения.

Поел борща. Тоже одобряю. Пока второе еще не принесли, я открыл блокнот и стал прикидывать, что мне нужно еще сделать в Самаре до отъезда. Вот что получилось:

1. Наличные, поскольку в Рождествено вряд ли чеки примут.

2. Еды. На срок от трех дней до недели.

3. Магическая лавка (правда, что брать – до сих пор неясно).

4. Ртуть. Гм, это в предыдущий пункт.

5. Медный или латунный нож?

6. Ремонт одежды и обуви (если нужен).

7. Сложить ненужные вещи и договориться с гостиницей о временном помещении и даже отправке домой.

8. Культурная программа.

9. Письмо Валерию.

Вроде пока все. Принялся за жаркое и в процессе поедания его вспомнил, что карабин-то со мной. А надо сдать в арсенал. А потом получить. Может, удастся договориться, чтоб оставили мне, и тогда не потребуется таскать туды-сюды? Вписал еще пункт и продолжил есть.

После обеда решил не расслабляться и плодотворно поработать. Вернулся назад, на рынок, мимо которого я шел обедать. Первой была лавка съестных припасов для дороги. Там мне предложили два варианта пайков. Первый состоял из банки консервированного мяса или рыбы, брикета прессованного супа, брикета прессованной каши, трех пачечек галет, трех порций напитка (чай с сахаром или концентрат морса) и на утренний прием пищи – либо джем, либо плавленый сыр в фольге. Супы, каши, рыба-мясо также имели несколько вариантов состава. Паковался рацион в плотную крафт-бумагу. Второй вариант был чуть-чуть тяжелее и состоял из трех банок разных консервов (две банки каши с мясом либо мяса с овощами и одну банку колбасного фарша), трех пачечек галет и трех порций напитка. Еще в набор входили специи для добавления в еду, если перца или соли мало, и бумажные салфетки. Я подобрал те варианты консервов и каш, которые нравились, и заказал три пайка первого варианта и четыре второго. В ранец не влезет, придется часть еды оставлять на стоянке. Когда я беседовал с приказчиком, тот мне сказал, что на Самарской Луке полно родников и с водой перебоев не будет. Сложил добычу в бумажный мешок, прошел чуть далее и увидел слесарную мастерскую. Там выяснилось, что в мастерской есть довольно длинные медные стержни. Можно и медных гвоздей купить – аборигены любят использовать при постройке лодок медный крепеж. Собственно, стержни и есть заготовки для этих гвоздей. По моему заказу два таких стержня заточили и обмотали липкой лентой противоположный от острия конец, сделав импровизированную рукоять.