Свастика в Антарктиде - Константин Дроздов Страница 56

Я бросился ничком. Трупы вокруг меня взорвались кровавыми фонтанами. Еще пара секунд, и «Секач» превратит и меня в месиво. Однако экипировка «святого воина» отличалась большим разнообразием. Сорвав с пояса одного из них цилиндр энергоброни и закрепив его на обрубке левой руки, я активировал предельную мощность защитного поля. Между мной и поливающим меня огнем пулемета «Секачом» образовался еле видимый энергетический щит. Время действия щита на предельной мощности не превышало шестидесяти секунд, под огнем крупнокалиберного пулемета — секунд двадцать-тридцать. Залп пушек защита сможет выдержать только один раз. Схватив «молох» и прикрываясь щитом, я бросился к выходу из зала. На счете «три» бронированный гигант понял, что его огонь неэффективен, и задействовал артиллерию. Удар снаряда отбросил меня к стене и дезактивировал щит, но вход в туннель был уже рядом, и я крысой ловко юркнул в него. Второй снаряд повредил обшивку корабля, и завыла сирена, но я уже находился далеко, не забыв вручную заблокировать переборочные двери позади себя.

Через полчаса я добрался до командного центра шумерского крейсера.

Здесь уже стояла тишина. В центре зала, среди груд окровавленных тел и разбитых корпусов кибермеханизмов, возвышалась одинокая фигура воина-шумерянина. Чуть покачиваясь, он опирался на длинный изогнутый меч, которым обычно пользовались «Секачи» для ближнего боя. На гордом воине не было золотой маски, часть лица заливала кровь, но я узнал его. Это был Второй Лорд-Инквизитор. Некогда тщательно уложенные, длинные, до плеч, волосы теперь слиплись в бурые колтуны. Его защитный панцирь был пробит в трех местах разрывными пулями, и по руке, держащей меч, густо сочилась кровь. Изогнутым ручейком обвивая запястье и пальцы, она стекала на лезвие клинка и мешалась с частицами чужой плоти. Лорд исподлобья посмотрел на меня. Он ничего не сказал, но я понял, что умирающий бог тоже узнал меня. Теперь он смотрел иначе, чем несколько дней назад. В его взгляде не было прежнего презрения, но не было и страха перед подступающей смертью. В его взгляде появился… интерес. Он разглядывал меня как ученый, столкнувшийся с поразительным и доселе неизвестным явлением.

— Какое великолепное создание. Жаль, что все это придется уничтожить, — еле слышно произнес Лорд-Инквизитор и пал на одно колено.

Где-то вдали послышалось несколько взрывов. Палуба начала содрогаться. Лорд выпустил меч из рук и упал лицом вверх, распластавшись на телах поверженных воинов. Его остановившийся взгляд смотрел вверх, туда, где сквозь прозрачный купол светилась мягким голубым светом Земля, покрытая оспинами ядерных взрывов. Я склонился над ним и, осторожно дотронувшись пальцами до залитого кровью лба, убедился, что Великий Второй Лорд-Инквизитор Шумера, чье имя Осирис и Сет произносили только вполголоса, умер.

Новый мощный взрыв прогремел где-то совсем уж близко. Я бросился искать спасательную шлюпку. Великий Сет, возлагая на меня миссию, приказал мне выжить и вернуться с собранной информацией назад.

Выбежав из помещения командного отсека, я попал в необычный зал с черными стенами и тоже прозрачным, со сверкающими в темноте космоса звездами куполом. В центре зала высилась статуя из белого камня. Красивая женщина с тонкими и нежными чертами лица, держа в одной руке длинный прямой меч, а в другой — небольшую птицу, распускающую крылья, гордо и решительно смотрела в звездную ввысь. Стройная фигура в ниспадающем платье была перехвачена широкой лентой, подчеркивающей высокую грудь и тонкую талию. Она была так прекрасна, что я не мог оторвать от нее глаз. И чем дольше я на нее смотрел, тем сильнее у меня возникало чувство, что эти черты мне знакомы. У подножия статуи лежало несколько мертвых тел «святых воинов». Смертельно раненные, они пришли или приползли сюда, чтобы умереть здесь, у ее ног. Отшвырнув в сторону одного из них и повинуясь непонятному влечению, я припал к постаменту. Камень был теплым. Рукой я провел по эмблеме императорской власти, выбитой на камне. На миг мне показалось, что я уже дома и в этом зале конец моего пути.

— Командир Бор… — Это заработал передатчик в руке одного из мертвых гигантов. — Ваш приказ выполнен — траектория объекта изменена. Через три часа он падет на Землю, и все живое будет уничтожено. Наша команда вернуться уже не сможет. Прощайте. Да здравствует Великий Шумер!

Передача вывела меня из оцепенения. Я вырвал из холодной руки передатчик, но он молчал. Попытка связаться с говорившим оказалась безуспешной. Еще раз взглянув на великолепное изваяние, я не без сожаления выскочил из зала и продолжил свой бег в сторону, где, по моему предположению, должен был находиться стартово-посадочный сектор. Спустя несколько минут я оказался на взлетно-посадочной площадке. Следы жаркого боя были и здесь — трупы, разбитая техника. В воздухе чувствовался сильный запах гари. Целым мне показался лишь небольшой разведывательный катер у дальней стены. Добравшись до него, я все же разглядел несколько сильных повреждений корпуса, но другого выхода не было, и я забрался в просторную двухместную кабину. На Земле Сет учил меня управлять подобным диском, поэтому активировать его двигатели и вывести из посадочного бокса наружу для меня не составило труда. Когда же я оказался в открытом космосе, то на минуту растерялся и даже потерял ориентацию в пространстве. Большие обзорные экраны внезапно наполнили кабину бессчетным количеством ярко сверкающих звезд, завораживающих взгляд. Усилием воли я перенес внимание на приборную доску и переориентировал диск, направив его к Земле. На краю экрана возник ослепительно-яркий объект. Побежали столбцы текста и цифр. Я ужаснулся — к Земле с огромной скоростью двигалась гигантская комета. До столкновения осталось два часа сорок пять минут.

Кто-то дотронулся до моего плеча. Вздрогнув, я открыл глаза. Надо мной склонился встревоженный Этторе Майорана:

— Почти три часа ночи, штурмбаннфюрер. У вас все в порядке?

— Да, что-то я сегодня припозднился, — мрачно ответил я, выбираясь из капсулы. После этого, продолжая прокручивать в голове привидевшиеся образы, я отправился домой.

Магдалена не спала. Я расстегнул воротник мундира и устало уселся в кресло напротив нашей кровати. Она, полулежа на подушках, читала книгу, положив ее на свои согнутые в коленях стройные ноги. Кроме легкого шелкового халатика на ней ничего не было. Светлые волосы собраны в узел, открывая красивую шею. Не поднимая головы, она посмотрела на меня внимательными изумрудными глазами. Любимое и такое знакомое лицо. Я замер, вдруг заметив невероятное сходство Магдалены и образа, высеченного в камне, что совсем недавно привиделся мне. Девушка, продолжая смотреть мне в глаза, медленно раздвинула ноги. По телу разлился приятный жар. Магдалена, не меняя позы и продолжая смотреть на меня, аккуратно положила книгу на прикроватный столик. Халатик начал сползать с плеча, открывая взгляду округлую грудь. Краешки губ Магдалены чуть приподнялись в легкой манящей улыбке. Я сорвал с себя мундир и приник к ее телу.

Сидя за столом кабинета начальника охраны Нового Берлина, который до меня занимал Эверс, я рассматривал окружающую обстановку. Здесь я бывал редко и поэтому до сих пор не удосужился что-либо поменять. Взгляд мой зацепился за одну из фотографий, висевших на стене. На ней был изображен Эверс, стоящий в парадной черной форме под виселицей, на которой болтался чей-то труп. Я поднялся и, сорвав фото, бросил его в урну.