Хроники Дебила. Свиток 1. Волшебный Меч - Егор Чекрыгин Страница 57

Вздохнул я чуть свободнее, когда узнал, что, в принципе, вояки и сами могут позаботиться о своих ранах. Это вроде даже входило в программу их обучения. На мне же лежала комплексная противодуховая защита. Потому как, известное дело, стоит духам только увидеть доступ в человеческое тело сквозь порванную кожу и прорезанное мясо, они так и норовят забраться в человечье нутро и всячески там набедокурить.

Мои приемы борьбы с духами изрядно удивили Мсоя и товарищей. Я потребовал промывать раны только кипяченой водой (остывшей, естественно), а также предварительно прокипятить бронзовую иглу и нитки, которыми они взялись зашивать свои раны, и ошпарить кипятком полотно, пошедшее на перевязку. В качестве утешения я спел им «Восьмиклассницу», «Ты ж менэ пидманула» и «Вот пуля просвистела…» над кипящим котелком, а завязывая раны, использовал особо мощное магическое средство, мурлыкая «ля-ля-ля» на мотивы «Йелло субмарин» и «Йестедей».

Вот только одна беда. Прикидываться шаманом это одно, а вот реально заботиться о раненых – уже совсем другое. Поэтому на робкие вопросы о прогнозах на ближайшее будущее приходилось лишь разводить руками и честно врать, что все теперь зависит от самих больных и их защитных амулетов. Поскольку духи верблюжатников, разъезжающих на демонах, очень сильны и опасны и справиться с ними дано только очень мощному шаманству. На мое счастье, раны были не такие уж серьезные. Парочку вояк, получивших копье в брюхо и топором по голове, Мсой добил сразу, кажется, это входило в его обязанности командующего, – добивать безнадежных раненых.

Остальные раны были в основном резано-колотые, причем в мягкие ткани, ни кости, ни сухожилия не пострадали. (Насколько я вообще мог судить.)

Вот чем хорошо острое металлическое оружие – раны остаются относительно чистые и аккуратные по сравнению с теми, что наносятся каменными или деревянными аналогами. Конечно, тоже не сахар. Но, насколько я помнил, обожженный наконечник деревянного кола не столько прокалывал, сколько прорывал кожу и плоть. А про жуткие раны, которые наносили каменный топор или дубина, крушащие черепа или вырывающие куски мяса из тела и дробящие кости, даже говорить было жутко.

Еще одной большой удачей было то, что у вояк имелся набор «травок первой необходимости». Одну из которых я с ходу опознал по запаху. Та самая, которой меня лечил шаман, а потом я – Лга’нхи. Еще один корешок, если его пожевать, давал легкий наркотический эффект и использовался в качестве обезболивающего. Я сам испытал его, когда Мсой зашивал мне спину. Не сказать, что не было больно. Просто боль чувствовалась как-то более тупо и отстраненно…Сквозь эту тупость я подумал, что все-таки придется, наверное, всерьез заняться изучением местной фармакологии и фитотерапии. Поскольку пребывая на должности шамана, трудно отнекаться от подобных обязанностей.

Следующие дни мы сидели на месте, зализывая раны и думая, как жить дальше. Лга’нхи с одним из носильщиков пошел по свежему следу вражеского отряда в надежде узнать, откуда они взялись и ждут ли нас впереди аналогичные неприятности. Второго носильщика отправили назад с донесением о печальном начале нашей экспедиции. Мсой строжил своих вояк, объясняя, что они делали не так и почему это плохо. Я поддакивал ему в свободное от забот время, заодно рекламируя достоинства своего протазана и хвастаясь, как стащил своего противника, зацепив крючком. А заодно подкидывая идеи о встрече врага в плотном строю на выставленные длинные копья, и даже изобразил ему палочкой на земле, что такое каре (опять же в моем понимании). Подбросил идею о первом ряде, стоящем на колене, втором… третьем… На что Мсой логично спросил – где ему взять столько воинов? Мне осталось только развести руками.

Так же, как я разводил руками при «лечении» раненых. Собственно, все лечение сводилось к жеванию горькой травки, с последующим выплевыванием приготовленного препарата на свежую рану, перевязками и вокальными упражнениями. Хорошо, хоть тут никто не ждал от меня ни безупречного вокала, ни стопроцентного выздоровления. Благо насчет последнего народ знал, что умереть можно даже от простой царапины, и даже опытный шаман тут бывает бессилен. А в первом случае, кажется, даже радовались, когда мой голос звучал особенно противно и мерзко, уверенные, что это-то и отпугивает духов.

Почти все время во рту у меня стояла непроходимая горечь. Уверен, горечь была от жевания травки, а не от своей бесполезности и происходящего из этого факта отчаяния. Впервые чьи-то жизни зависели от моих умений и знаний. Впервые мои ошибки или успехи имели такую высокую цену. Плохо написать картину, выкрутить горшок или слепить модель – это удар по самолюбию, ну или по кошельку, не более… А вот не справиться с лечением – это чья-то смерть. Нет, не «чья-то», а конкретного парня, которого ты знаешь уже несколько дней, а то и недель, с кем делил пищу у костра и тяготы пути, перебрасывался шуточками, переругивался и обменивался байками… Угнетает одна только мысль о том, что не справишься. Но надо делать довольную и беззаботную рожу, чтобы пациент не умер от страха при виде безнадеги на лице «доктора». Да. Надо срочно учиться.

Я попробовал втянуть Ортая в медицинские беседы. Но, как я понял, он с медициной тоже не дружил. Его уделом были гадания, звезды и амулеты. Он мог предсказать идеальное время для посевов, вызнать у духов время поворота светового дня с зимы на лето и обратно, сотворить особо мощные защитные амулеты и даже предсказать погоду на завтра… С таким кругом забот ему было не до какого-то там банального лечения, бывшего суть прерогативой простых и незамысловатых шаманов вроде меня.

Пришлось просить Осакат и ее служанку поискать лечебно-плевательную травку, мол, «Надо обновить запас». Они довольно быстро натаскали мне целый ворох. Травка оказалась довольно известной и распространенной. Вроде подорожника или ромашки в средней полосе России. Забросил удочку еще и насчет обезболивающих корешков. Тоже притащили. Причем ободранные от «вершков». Ан фигушки. Так я никогда не узнаю, как выглядит растение. Пришлось делать заказ на полный гербарий, мотивируя это темными шаманскими надобностями… Потом попробовал сделать заказ на валерьянку, первое, что пришло мне в голову. Вы когда-нибудь пытались объяснить на пальцах, как пахнет валерьянка? И не пробуйте. Я-то уже Дебил, мне можно. А вам надо беречь свою репутацию.

Пришлось просто велеть девчонкам и свободным от забот воинам и носильщикам тащить ко мне все известные им полезные травки, мол, я сам выберу нужные. А получив образцы, осторожненько выспрашивать, что это и от чего помогает… Образцы завертывал в куски материи, на которые наносил волшебные руны, разведенной в перетопленном жиру из верблюжьего горба цветной глиной. Что вызывало особенно большое почтение у окружающих и тайную зависть Ортая.

Так началось мое обучение первобытной медицине.

Может, благодаря дезинфекции, может – травкам, а может – просто крепкому здоровью пациентов, но все мои больные шли на поправку. Ни одного случая заражения и гангрены, которой я так опасался. Так что последние пару дней я пребывал в более чем превосходном расположении духа. Естественно, это не могло остаться безнаказанным. Особенно когда рядом моя дорогая названая сестренка и исчадье ада по совместительству – Осакат.