Оскверненная - Гленда Ларк Страница 57

Я почувствовал дурноту.

– Новые жертвы? Лиссал кивнула.

– И ни слова от тебя, Головастик, иначе я убью их по одному у тебя на глазах.

Я двинулся к двери, чтобы уйти. Я не мог вынести вида того, что собиралась сделать Лиссал.

– Нет, – мягко сказала она. – Ты останешься.

Я почувствовал, что бледнею, когда снова повернулся к ней.

– Флейм, не надо…

– Надо, Головастик. Ты останешься.

Потом она повернулась к людям, которых привел слуга.

В тот момент, когда они вошли, я сразу понял, что ктото совсем недавно пользовался – и очень много пользовался – силвмагией. Серебристоголубое сияние и сильный благовонный запах были не менее сильными, чем миазмы дунмагии, исходившие от Лиссал. На мгновение я испытал надежду: может быть, эти люди смогут противостоять ей. Правда, дунмагия была деструктивной, в отличие от силвмагии, но обычному злому колдуну было бы нелегко преодолеть сопротивление одаренного силва.

Первыми в комнату вошли две женщины; я предположил, что это мать и дочь. По сравнению со следовавшим за ними мужчиной мы все казались карликами. Он был очень высок и буквально сиял серебристой голубизной. Я решил, что ему, должно быть, лет сорок, хотя определить его возраст было трудно: он использовал иллюзию, чтобы выглядеть моложе и привлекательнее. Я обнаружил, что не могу точно определить, что истинно, а что нет – его черты расплывались в тумане силвмагии. Длинные каштановые волосы мужчины были завязаны в хвост лентой, двигался он с непринужденной грацией. Скользнув по мне взглядом, он повернулся к Лиссал, сорвал с головы шляпу и отвесил изящный низкий поклон. Лиссал поднялась изза стола и протянула ему руку, которую он и поцеловал. Этот мужчина был очень благовоспитан.

Я вспомнил багровые отпечатки на руках женщин в камере, но на этот раз прикосновение Лиссал, казалось, не несло в себе осквернения.

– Как тебя зовут? – спросила Лиссал.

– Сирсилв Керен Кирос, странствующий целитель с Эбета, – ответил он, назвав один из дальних островов архипелага. – Позволь представить тебе мою семью: это моя жена Тризис и дочь сирсилв Девенис.

Его дочери было, должно быть, около тринадцати лет. Лицо ее выражало недовольство, как если бы она не хотела быть там, где оказалась. Одежда ее выглядела вычурно, с обилием бантов и оборок, давно вышедших из моды; подозреваю, что это девочке было известно. Она явно ненавидела свой наряд и раздраженно теребила банты.

Жена Керена, Тризис, оказалась очень миниатюрной, что производило забавное впечатление, учитывая рост ее мужа. Ее лицо тоже скрывала иллюзия – вероятно, работы мужа или дочери, поскольку ее саму представили без почетной приставки «сир». Мне трудно было разглядеть ее лицо сквозь туман магии, но мне показалось, что я заметил морщины и седые волосы. Значит, она была старше, чем хотела выглядеть. Как ни странно, иллюзия не делала ее красивее – всего лишь моложе и невзрачнее. Возможно, сама Тризис об этом и не подозревала: такая иллюзия могла быть мелкой местью дочери за вышедшее из моды платье.

– Пожалуйста, прости нас за то, что мы неподобающим образом одеты для аудиенции у самой супруги властителя, – продолжал Керен. – Нам сказали, что следует зарегистрироваться, если мы собираемся продолжать свою работу: я – как целитель, моя жена – как повитуха. Я и представить себе не мог, что мы будем тебе представлены, сирвластительница. – Его хриплый голос звучал тише, чем я ожидал.

– Формальности, – небрежно ответила Лиссал, – могут подождать.

Я стал беспокойно переминаться: чтото в словах Керена вызвало во мне непонятный отклик. Это было странное ощущение, похожее на то, которое я испытывал в присутствии обладающих Взглядом.

«Да помогут мне все птичьи боги, – подумал я, – неужели ктото из них обладает Взглядом? Тогда это должна быть Тризис, потому что двое остальных – силвы».

Мое сердце сжала паника, но когда я сосредоточился на Тризис, никаких признаков Взгляда я не обнаружил. Я снова стал дышать свободнее. Все мои чувства – и осязание, и зрение, и слух, и обоняние, и вкус, и Взгляд – стали теперь иными, чем когда я был птицей. Я больше не мог доверять своим ощущениям, и об этом нельзя было забывать.

Словно прочтя мои мысли, Лиссал обернулась к Тризис и сказала:

– Ты ведь не силв? И Взглядом не обладаешь?

– Нет, госпожа. Я просто помогаю своему мужу. Многие женщины не позволяют лечить их мужчинецелителю, если рядом не находится другая женщина, а мой муж как раз разбирается в женских болезнях и беременности. Ну, ты же понимаешь, как это бывает.

Лиссал склонила голову.

Мне хотелось кричать, предупредить их: им нужно было бежать отсюда сломя голову. Я ожидал, что в любой момент Лиссал возьмется за свое, окутает их дунмагией, но она продолжала любезно беседовать с посетителями.

– Куда вы направляетесь? – спросила она.

– Мы – странствующие целители, – ответил Кирос, – и путешествуем, где захотим. Я полагаю, что целительство силвов должно быть доступно всем, а не только богатым. К тому же я люблю видеть новые места. Вот поэтому мы и объезжаем архипелаг: проводим несколько месяцев в одном месте, несколько – в другом.

– В настоящий момент во дворце нет целителя, – сказала Лиссал. – Это упущение, которое мне необходимо исправить.

Керен был явно неглуп. Последовала пауза – слишком долгая, чтобы быть непреднамеренной. Потом целитель сказал:

– Прости меня, госпожа, но мы вообще не оказались бы здесь, если бы не распоряжение о том, что необходимо зарегистрироваться. Как нам известно, силвов не любят при дворе. Поправь меня, если я ошибаюсь.

«Смелости ему не занимать, – подумал я, – и подчинить его будет не такто легко. Или он просто безрассуден?»

По крайней мере пока Лиссал, похоже, не собиралась накладывать заклятие ни на него самого, ни на его дочь. Пока…

– Так было раньше, – спокойно ответила Лиссал. – Однако те двое, кто создавал проблемы, больше не находятся при дворе – ни Икаан, главный советник властителя, ни Ебенк, секурия. Оба они обладали Взглядом, а это иногда ведет к определенным антипатиям… Понимаете, мало кому известно, что я сама – силв; я полна решимости привлечь ко двору Брета как можно больше обладающих этим даром.

Керен и его жена улыбнулись. Я ожидал, что чувствовавшееся в комнате напряжение разрядится, но этого не произошло. Ктото из присутствующих был натянут, как паутина на ветру, и я не мог определить причины этого.

– Замечательная новость, – сказал Керен. – В таком случае не могу ли я предложить свои услуги в качестве придворного целителя?

Лиссал тоже улыбнулась.

– Ничто не могло бы порадовать меня больше, – сказала она, направляя на Керена и его семейство еле заметный поток дунмагии; это было не порабощение, а всего лишь легкое подталкивание, которого ни один из них не мог заметить. – Клянетесь ли вы всеми силами служить мне и не причинять мне вреда своим искусством?