Элегия погибшей звезды - Элизабет Хэйдон Страница 57

Рапсодия улыбнулась.

— Честно говоря, я очень во многом с вами согласна, Джел'си. Вопрос только в том, разделяет ли наши взгляды мой муж.

Хотя Акмед всегда хорошо относился к Стивену Наварну, он никогда не бывал на его могиле, ибо подобное времяпрепровождение было вообще не в его стиле. В бытность свою наемным убийцей, а теперь королем, он оборвал множество жизней и уже давно не сомневался в абсолютной непреложности смерти и неизбежности отделения души от бренной плоти, а посему не помнил траурных дат и не ухаживал за могилами. И если он хотел почтить чью-либо память, он обращался к ветру и к своим воспоминаниям, а не приносил цветы на кладбище.

Поэтому он не сразу нашел Гвидиона Наварна в тихом саду позади величественного замка, окруженном металлической оградой и вечнозеленым кустарником.

Оглядевшись, Акмед решил, что один из самых высоких памятников, сиявший в лучах восходящего солнца, будет отмечать место вечного упокоения всеми любимого хозяина Хагфорта — никто не сделал столько для благополучия всей провинции, чем Стивен Наварн. Кроме того, он создал Музей намерьенов, находившийся в этом же саду, — приземистое здание из мрамора, хранилище реликвий далекой эпохи, расцвет и упадок которой пришелся на то время, когда он с Грунтором и Рапсодией путешествовал сквозь толщу Земли. Если кто-то и заслуживал дурацких устремленных к небу обелисков, то это Стивен.

И все же, к облегчению Акмеда, Стивена не похоронили в величественном мавзолее, его могила находилась между двумя стройными деревьями, рядом с местом упокоения его жены Лидии. Простая мраморная плита с надписью и скамья поблизости — больше здесь ничего не было. Акмед никогда бы ее не нашел, если бы не увидел Гвидиона, который в задумчивости сидел возле могилы, одетый в серебристо-голубой парчовый камзол.

— У твоей бабушки было точно такое же сумрачное выражение лица, перед тем как лирины сделали ее своей королевой, — сухо заметил Акмед.

Юноша повернулся, увидел Акмеда, и на его лице появилась улыбка.

— Ну, тогда я в хорошей компании. — Он встал и протянул руку. — Добро пожаловать, ваше величество. Я не видел вас вчера. Вы только что прибыли?

— Да, — буркнул король болгов, пожимая руку Гвидиона своей затянутой в перчатку ладонью. Акмед не любил рукопожатий. — Я кое-что тебе принес.

— Да?

Из-под плаща Акмед вытащил сверток из промасленной ткани и протянул подарок Гвидиону. Будущий герцог взял его и вопросительно посмотрел на Акмеда, но тот промолчал, и он медленно развернул дар. Когда последние покровы были сняты, лица Гвидиона коснулся холодный порыв удивительно чистого ветра — казалось, он высвободился из свертка.

Гвидион увидел рукоять меча из полированного черного металла, ему никогда не доводилось видеть ничего подобного. Рукоять украшали изящные руны, клинка не было.

— Это древнее оружие, меч стихии воздуха, Тайстериск, — негромко пояснил Акмед. — И хотя ты не видишь клинка, можешь не сомневаться, он есть и сотворен из чистого, не ведающего сомнений ветра. Он столь же остер, как любой кованый металл, но куда смертоноснее. Сила меча переходит к его обладателю. До недавнего времени меч находился у мерзавца, похитившего Рапсодию. Майки Ветер Смерти, так его звали, был человеком лишь наполовину, ибо делил свое тело с демоном, но теперь он мертв — во всяком случае, так нам кажется. В то время оружие было осквернено темным огнем ф'дора, но сейчас оно очищено ветрами на пике Гриввен, самой высокой вершине западных Зубов. Я взял меч после сражения, закончившегося гибелью его прежнего владелица, только из-за того, что хотел лично вручить его тебе. Мы с Эши решили, что он должен принадлежать тебе, — наверное, это единственный случай, когда мы пришли к согласию.

Гвидион смотрел на рукоять. Он заметил движение изящного узора рун, но оно было настолько мимолетным, что глаз едва успевал его зафиксировать. Гвидион заморгал, пытаясь уследить за ним, но не сумел и ощутил странное волнение, замешанное на тревоге; рукоять меча гудела от заключенной в нем мощи.

— Я… я не знаю, готов ли принять столь значительный дар, — запинаясь, проговорил он. — Я ничего не сделал, чтобы стать достойным такого оружия.

Акмед фыркнул.

— Это заблуждение, увековеченное важничающими глупцами, — насмешливо бросил он. — Ты не можешь стать «достойным» оружия, пока не начнешь им пользоваться. Только после этого можно будет оценить твои достоинства. А это меч стихии — никто не достоин такого оружия.

— Но почему вы не хотите оставить его себе? — нервно спросил Гвидион. Глаза юноши заблестели — он впервые прикоснулся к такой тайне.

Акмед покачал головой.

— Нет. Несмотря на мои слова относительно людей, достойных меча, оружие, обладающее древней магией, само выбирает себе хозяина, а потом в некотором смысле воспитывает его. А я предпочитаю сам решать, каким оружием пользоваться.

— Например, квелланом?

Король болгов кивнул.

— Я сконструировал его сам. — Он повел плечами, чтобы вытащить из-за спины устройство, напоминающее асимметричный арбалет с изогнутым стволом. — И создал его таким, чтобы усилить свои достоинства и компенсировать слабости, но прежде всего оно предназначено для той дичи, на которую я охотился прежде. — Он указал на небольшой барабан, в котором покоились удивительно тонкие диски. — Он стреляет сразу тремя дисками, причем каждый из них глубже забивает предыдущий. И еще он приспособлен для новых в моей практике мишеней — мое изобретение позволит пробить шкуру дракона. — Акмед оглянулся через плечо. — Эши где-то поблизости. Быть может, мне удастся проверить эффективность своего усовершенствованного квеллана.

Гвидион рассмеялся.

— А в чем заключаются изменения?

— Как ты, наверное, знаешь, шкура дракона прочна, как камень, поэтому мой новый квеллан имеет большую пробивную силу, но соответственно увеличилась и отдача, — ответил Акмед. — Пришлось также дополнительно поработать над дисками: они сделаны из специальной ковкой стали, прекрасно поддающейся обработке в нагретом состоянии. Затем мы прессуем диски, уменьшая их толщину. Оказавшись внутри тела, диски начинают нагреваться и расширяться, нанося зазубренными краями еще более серьезный ущерб. — Он перевернул квеллан, с любовью поглаживая свое оружие. — Я позаимствовал ряд идей у Гвиллиама, который перед смертью работал над новыми видами оружия, — похоже, у него возникли проблемы с драконицей, которую он в свое время взял в жены. Свойства огня и земли заставляют диски расширяться — а внутренности дракона главным образом и состоят именно из этих компонентов, несмотря на присутствие других стихий.

— Думаю, на Эши эти ухищрения не подействуют, — с усмешкой заметил Гвидион, стараясь отвлечься от музыки ветра лежащего в его руке меча. Однако у него это плохо получалось. — Он ведь почти полностью состоит из воды.

Акмед посмотрел на квеллан.

— Хмм, — проворчал он. — Придется вновь сесть за чертежи.