Владыка Севера - Гарри Тертлдав Страница 57

— Как я тебе уже сказала, боги трокмуа тоже слабы, — ответила Волдар. Но на этот раз в ее голосе уже не было прежней мрачной непреложности. Возможно, ответ его, ее озадачил. Наконец она собралась с мыслями и произнесла: — В любом случае, мой народ и я, то есть все мы не так ничтожны и глупы, как трокмуа и их боги. Мы пришли сюда не просто пожить и разделить с вами имеющееся у вас. Мы пришли забрать все.

Насколько мог судить Джерин, трокмуа явились за тем же. Но гради, Волдар и остальные их боги были настроены гораздо более серьезно и действовали с большей напористостью, чем лесные разбойники.

Волдар продолжила:

— Вот что я тебе скажу: если ты встанешь у нас на пути, то неизбежно потерпишь крах, ты и твои люди, да такой, будто вас никогда и не было на земле. Ты предупрежден, так что делай свой выбор.

На мгновение Джерина охватило всепоглощающее отчаяние. Волдар умело расшевелила в нем тайный страх, обычно прячущийся где-то внутри его сущности. Он чуть было не поддался искушению спасовать. Но затем вспомнил предсказание Байтона, обещавшее его сыну баронство. Неужели же прозорливец солгал? Нет, в это трудно поверить. Да и как может Волдар почувствовать присутствие Байтона, если его святилище находится слишком далеко от тех мест, куда зашли гради, а сам Байтон много древней элабонских богов, хотя его и причислили к их пантеону? Он не стал спрашивать. Чем меньше знают гради и их боги о северных землях, тем лучше для их противников.

Его также интересовало, ощутила ли уже Волдар наличие еще более древних, совершенно не элабонских сил, что обитают под храмом Сивиллы, сдерживая заточенных там монстров. Затем он задумался: а существуют ли вообще эти силы? Этого он не знал, даже, несмотря на все свои жизненные перипетии.

— Каков будет твой ответ? — требовательно спросила Волдар, видя, что он молчит.

— Кто знает, может, то, о чем ты говоришь, вовсе не сбудется, — ответил он. — Думаю, я все же стану сражаться.

— Глупец! — завопила Волдар. И направила на него палец.

Холодный тычок, резкий и сильный, словно удар копьем. Лис схватился за грудь и проснулся, тяжело дыша. Сердце бешено колотилось от страха. Он по-прежнему находился в главном зале крепости, которую только что захватил со своим войском, Адиатанус лежал в нескольких футах от него. Не успел Джерин открыть глаза и привыкнуть к мерцанию оплывающих факелов, как вождь трокмэ громко вскрикнул на своем языке: «Ведьма! Жуткая ведьма!» И резко сел, глядя вокруг водянистыми и расширенными от ужаса глазами.

Некоторые воины забормотали, зашевелились. Те, что проснулись от громкого вскрика, ворча перевернулись на другой бок и заснули опять. Адиатанус, дико вытаращив глаза, все озирался по сторонам, будто не понимая, где он пребывает.

— Тебе приснилась та самая богиня? — тихо спросил его Джерин.

Он до сих пор не знал, станет ли Волдар уделять ему больше внимания, если он будет произносить ее имя, но после ужасного сновидения не имел никакого желания что-либо уточнять в этом плане.

— Пф, да, верно, — ответил дрожащим голосом Адиатанус.

Трокмэ понадобилось несколько долгих мгновений, чтобы понять, почему Лис задает ему такой вопрос… яркое свидетельство пережитого потрясения. Затем взгляд вождя стал более острым, мозги его явно заработали.

— А тебе, Лис? Тоже, да?

— Тоже, — признался Джерин. — Она… кто бы она ни была, — он решил все же не рисковать, — пыталась меня запугать, требуя, чтобы я прекратил наш поход. А что случилось с тобой?

— Едва я взглянул на нее, как холод пробрал меня от загривка до пяток, — сказал, передернувшись, Адиатанус. — Самая страшная из девиц, каких я когда-либо видел, клянусь. А кровь, обагрявшая ее рот, явно принадлежала какому-нибудь нашему богу. Богу трокмуа. Вот бедняга.

— Страшная? Кровь? Мне она предстала совсем в другом виде, — произнес Джерин, скорее заинтригованный, чем удивленный. Боги есть боги, и этим все сказано. Естественно, они могут являть себя, как захотят. — Она была очень красива, но… ужасала. Я чувствовал холод, благоговение, страх. И даже подумал: неудивительно, что она главенствует над всеми богами гради.

— Мы видели ее по-разному, это точно, — сказал Адиатанус, снова вздрогнув. — Интересно, какой ее вид настоящий, если он вообще у нее есть. Думаю, мы никогда этого не узнаем. Но, как бы там ни было, что вы сказали друг другу?

Джерин постарался как можно точнее передать свой разговор с богиней гради, закончив так:

— А когда я сказал, что не сдамся, она… ну, не знаю… попыталась, похоже, меня заморозить. Я думал, мое сердце и кровь станут льдом, но проснулся прежде, чем это произошло. А что случилось с тобой?

— Ты сказал ей «нет»? — спросил удивленно Адиатанус. — Ты сказал ей «нет» и она не убила тебя?

— Конечно, уничтожила, — ответил сварливо Джерин. — Видишь вот, ты сидишь тут и разговариваешь с моим трупом.

Адиатанус уставился на него во все глаза, затем нахмурился, затем, после долгой паузы, наконец, рассмеялся.

— Лис, сколько раз и как часто я мечтал увидеть твой труп. Изувеченный или какой угодно. Однако сейчас я скорее рад, что ты еще жив и еще можешь доставить мне неприятности.

— Благодарю тебя за эти слова в том же духе, в каком ты их только что произнес, — ответил Джерин, вызвав очередной смешок у Адиатануса. Он продолжил: — Так что же… она… хм… сказала там или сделала, исторгнув из тебя дикий вопль?

— Ну… она показала мне, как гибнет то, над чем я трудился все эти годы, и предупредила, что так и случится, если я буду продолжать против ее народа войну, — ответил трокмэ.

— И ты ей поверил? — спросил Джерин. — Просто взял и поверил?

— Ну да, — сказал Адиатанус, снова хихикнув. — А вот почему ты ей не поверил, хотел бы я знать?

— Потому что я решил, что она мне лжет, чтобы запугать меня и поколебать мою волю, — ответил Джерин. — Если бы был богом гради, я бы так и поступил. Вы, трокмуа, хитрый народ. Разве у вас нет хитрых богов?

— Почему, есть, — признал Адиатанус. — Но богиня из моего сна, она вовсе не такая, судя по всем рассказам о ней, что я слышал. Да и гради, они тоже не такие. Они приходят, все забирают, всех убивают и уходят, даже не улыбнувшись. Словно не получают никакого удовольствия от того, что творят.

Последняя фраза заставила Лиса фыркнуть. Он сказал:

— Что ж, судя по тому, что я видел, насчет гради ты прав. Возможно, ты даже прав насчет… этой богини. Может быть, она и не стала бы лгать ради удовольствия, как любой лесной разбойник. — Он помолчал, наслаждаясь сердитой миной Адиатануса, свидетельствовавшей о том, что вождь приходит в себя. — Но солгала бы она, чтобы спасти свой народ? Разумеется, солгала бы. За исключением Байтона, ты можешь представить бога, который не пошел бы на это?

Адиатанус поразмышлял над его словами. Затем последовал неторопливый кивок.