Дитя Смерти - Алия Якубова Страница 57

Мы пропутешествовали с Менестрес три с половиной столетия, плюс-минус год другой. Но настало время, когда я поняла, что наши пути неумолимо расходятся. Не то, чтобы мне уж совсем не осталось, чему учиться, но наши дороги были разными. Конечно, с королевой хорошо и даже комфортно, и мы стали добрыми друзьями, но…

Когда я сообщила Менестрес, что собираюсь покинуть ее, она, казалось, ожидала этого. Лишь на миг во взгляде промелькнула грусть. Она сказала:

– Таков твой выбор, и я не смею удерживать тебя, хотя и очень привязалась. Что ты думаешь делать?

– Хочу отправиться в Рим, а потом… кто знает. Может Китай…

– А не хочешь осесть где-нибудь на век или два? – осторожно спросила королева.

– Возможно… но это потом, пока у меня ничего подобного и в мыслях нет.

– Ты уже давно Магистр. И сильный. Эта сила еще будет развиваться. Ты без особого труда можешь стать магистром какого-нибудь города.

– Я подумаю.

– Что ж… и когда вы намерены отправиться?

– Вы?

– Ну да. Неужели ты думаешь, что Лота оставит тебя?

– Хм… Я ей ничего не говорила.

– Так скажи.

– Конечно, – согласилась я. У меня и в мыслях не было просто уехать, не поставив Лоту хотя бы в известность. Мы не любовницы, и не были ими, но подруги. Очень хорошие подруги, у которых много общего. И главное, общие воспоминания о нашем родном городе. Сколько бы не прошло лет, как бы далеко не забросила судьба, амазонка никогда не забудет Фермоскиру.

Когда я все рассказала Лоте, естественно, она захотела поехать со мной. После недолгих раздумий, я согласилась. На самом деле я не питаю особой страсти к одиночеству.

Прощание с Менестрес было теплым, но коротким. Сантименты никогда не являлись моей сильной стороной. Взяв с собой минимум вещей и пару верховых лошадей, мы с последними лучами солнца тронулись в путь. Мы с Лотой очень долго путешествовали вдвоем, добрались до Китая, и даже дальше. Там к нам присоединилась Кируми. Она стала моим птенцом, и теперь мы путешествовали втроем. Нет, мы далеко не всегда были вместе. Порой одна из нас где-то хотела задержаться подольше. На год или десятилетие. Но мы неизменно сходились вновь. Иногда даже век или два жили где-нибудь.

Спустя пятьсот лет я вернулась за саркофагами.

Мюриэль закончил свой рассказ о прошлом. Посмотрев на Шерри так, словно до этого находилась в некоем трансе, вампирша проговорила:

– Теперь ты знаешь мою историю, знаешь о Калисто. Когда она умерла, я распрощалась с любовью. Мне понадобилось несколько столетий, чтобы просто научиться жить… жить без нее. Но постепенно ко мне вернулась и способность любить. Были увлечения, влюбленности, и, наконец, я встретила тебя. Мой новый луч надежды.

Шерри задумчиво молчала. Еще бы! Не каждый день слышишь подобное. Мюриэль излила ей душу. Возможно, позволила себе это впервые за всю жизнь. В конце-концов девушка все-таки спросила:

– Но зачем ты… стала мужчиной?

Мюриэль усмехнулась, ожидая этого вопроса и уже зная ответ:

– Так у меня было больше шансов. Я – амазонка, это навсегда останется со мной. Как женщина я резка, во мне очень мало мягкости, а пресловутой женственности нет и в помине.

– Ну…

– Выслушай. Меня учили быть воином, а не хранительницей домашнего очага, и я этим очень довольна. Поэтому мне оказалось проще стать милым парнем.

– И ты все время нашего знакомства находилась в… мужском теле?

– Да, – кивнула Мюриэль, облокотившись о саркофаг, от чего халат чуть сильнее распахнулся.

– Но ведь тебе, наверняка, было противно.

– Иногда, чтобы чего-то достичь, приходится идти на некоторые неудобства. К тому же, когда меняешь пол, немного меняется и психика. Так что всепоглощающего отвращения удалось избежать.

– И все-таки, ты пошла на такую жертву… из-за меня.

Мюриэль мягко улыбнулась, взяла лицо Шерри в лодочки своих ладоней, осторожно поцеловала, и только затем ответила:

– Думаю, оно того стоило. Как бы там ни было, но я люблю тебя.

Шерри счастливо улыбнулась и сказала, приникнув к вампирше:

– Я тоже тебя люблю. И неважно в каком ты теле.

– Теперь ты знаешь обо мне все. Если хочешь, я могу опять измениться.

– Нет. Тебе же это неприятно!

– Ну…

– Я люблю тебя такой, какая ты есть, – Шерри обвила шею вампирши.

– Что ж… – усмехнулась Мюриэль. – "Полюбила ты меня в образе чудища, полюби же теперь в образе человеческом" – так, кажется, в какой-то сказке говорилось.

– Это намек? – хитро сощурилась Шерри.

– Хм… можно и так сказать, – вампирша подхватила девушку на руки.

– А ты… это… достаточно здорова для…

– О, не сомневайся! – проговорила Мюриэль голосом, полным соблазна.

Они покинули склеп, и умный механизм тщательно запер за ними дверь. В эту ночь Шерри пришла к выводу, что с изменением Мюриэль скорее больше приобрела, чем потеряла. От удовольствия и блаженства в глазах у Шерри то и дело мерцали пурпурные искры.

Свернувшись в объятьях Мюриэль, она томно проговорила:

– Вот теперь я точно ни о чем не жалею!

– Уверена? – тонкие пальцы зарылись в черные, как смоль, волосы девушки.

– Ничто меня не переубедит!

– Очень на это надеюсь.

Обе сейчас прекрасно осознавали весь тот бескрайний поток времени, отпущенный им. Мюриэль – вампир, и у нее впереди тысячелетия. После пробуждения силы Шерри тоже стала бессмертна.

Но оставались враги. Уриэль… Мюриэль четко для себя решила, что он должен умереть. Скорой и, по возможности, нелегкой смертью.

* * *

Архангел не знал, как ему поступить. Более того, он пребывал в смятении. Эта девчонка… отродье Смерти… Если одна ее вспышка гнева способна вытворять такое, то что будет, если…

Нет, об этом он даже думать не будет! Он, архангел, наделен божественной любовью, но эта девчонка – она должна умереть! Если этого не произойдет, то опасность нависнет над многими и многими. Пророчество… такое древнее, что его сначала и не принимали всерьез, но когда увидели, на что способна эта девчонка…

Архангел поежился, укутав себя крыльями. Потом поднял лицо к звездному небу и бес слов воззвал, прося совета. И так же мысленно он его получил:

– Дитя Смерти – угроза миру. Но она еще и человек. Она подвержена человеческим страстям.

– Разве не в этом и заключается главная опасность?