Отчаяние драконов - Владимир Аренев Страница 58

А долина тут ни при чем, нет. Ренкр и вспоминал-то о ней последний раз… Ого-го когда!..

всплеск памяти

Собирая вещи для того, чтобы переселиться в новую пещеру, Ренкр вдруг наткнулся на старую куртку, ту самую, в которой он полткарна назад попал сюда. Долинщик уже намеревался было ее выбросить, но нащупал ладонью что-то твердое в кармане и, заинтригованный, решил посмотреть, что же это такое.

Сначала он только недоуменно смотрел на маленький тяжелый сверток, лежавший на ладони, но потом вспомнил.

Вальрон на крыльце Дома Юных Героев, запоздалый подарок к уже прошедшему дню рождения, а потом — дракон, полет, горяне…

Сухая шуршащая бумага буквально распадалась под пальцами, клочки, кружась, опускались на каменный пол… Сквозь бумажное крошево проступало лицо. Чье?

Ренкр не знал, ясно было только одно: этот человек (то есть, конечно, альв) никогда ему не встречался. На лице чело… альва читалось скрытое напряжение, легкая досада на какие-то мелкие препятствия, которые мешают ему, и еще — решимость закончить начатое. Чудное сочетание. Впрочем, что бы ни хотел сказать этим Вальрон, теперь узнать об этом представлялось весьма затруднительным.

Ренкр уже хотел было положить деревянную голову в карман чеша — и снова забыть о ней Создатель ведает на сколько времени, но в это мгновение заметил небольшую дырочку в волосах безделицы. Повинуясь мгновенному порыву, долинщик подхватил обрывок бечевки, лежавший в том же кармане, продел в отверстие, завязал взлохмаченные концы и повесил подарок Вальрона на шею. Пускай висит, все же память о Хэннале.

Нахлынула волна легкой ностальгии — по дому, по матери, по Тезару, по /высокой девушке с короткими светлыми волосами, завивающимися на концах, с большими светло-синими глазами, в которых когда-то блестели слезы. Слезы по другому/ мастеру и деду.

Потом к Ренкру заглянул Одмассэн:

— Ты идешь?

И он, стряхнув мимолетное чувство, кивнул, подхватил вещи и пошел «переезжать».

Когда были вычислены сроки выступления армии. количество воинов, припасов и оружия, когда было приготовлено и перепроверено снаряжение, изготовлены факелы и свистки, когда прошли обучение бойцы, а излюбленной детской игрой стал «поход на льдистых змей» — неожиданно быстро и ярко наступил, ворвался, зажурчал тающими снегами Теплынь и пришла пора выступать.

Изменения в составе командования произошли в последний момент: вместо Монна по непонятным причинам в поход отправился Одмассэн, а старый вэйлорн и Мнмэрд остались в селении. Кое-кто удивлялся подобным перестановкам, но большинству было не до размышлений: мужчины собирались и прощались с женщинами и детьми, жены и матери, сдерживая слезы, наказывали им непременно вернуться, сыновья и дочери просили папку принести камешек из пресловутого котлована льдистых змей.

Выступили на рассвете и скрылись в утреннем тумане. Тихо, бесшумно, будто и не было их вовсе. Туман вскоре сошел, но воины были уже далеко от селения, поднимаясь все выше и выше по пока еще пологому склону Горы. Каждый был одет в чеш, для чего охотникам пришлось очень постараться за прошедший ткарн. Несли с собой заготовленные факелы, несли кремни, оружие, пищу, палатки и посуду. Каждый был нагружен до предела, но никто не думал воспротивиться, даже сказать недоброе слово — все знали, что, если удача не отвернется от них, со змеями будет покончено. И это заставляло, забывая распри, дружно идти вперед и вверх.

Змеи уже покинули склоны Горы и на пути воинов не попадались, что хоть немного, да облегчало тягостный путь к котловану.

На третий день под сильным напором ветра один из воинов, примерно двадцати весен от роду, не удержался и сорвался вниз. Всю ночь Ренкр не мог заснуть, ворочаясь в палатке от громкого предсмертного крика неудачника, по-прежнему звучавшего в его ушах.

Через четырнадцать дней (пятый, сорвался пятый…) он привык.

На тридцатый они достигли первого колодца. По составленному еще в селении плану, не спеша и по очереди, воины спустились в ход, оставив наверху лишь треть своих соратников. Оставшимся предстояло разделиться: немногие должны были сторожить выходы из этого колодца, остальные — идти искать другие входы. Ренкр вместе с воинами шел выше, Одмассэн же спустился в колодец и повел часть войска к котловану.

Когда обнаружили второй колодец, все произошло таким же образом, только теперь уже никто не пошел выше, лишь малая часть горян осталась у входа.

Ночью они устроили привал, но жечь костры не решились, опасаясь, что дым вспугнет змей или разбудит их раньше срока. Ренкр лежал в темноте, закутавшись в плащ, и все никак не мог заснуть. Только наутро понял: подсознательно ожидал гостя, но гость не явился.

«Ничего, может, еще явится. К Монну, по крайней мере, он пришел уже в котловане…»

всплеск памяти

Старый вэйлорн пожаловал в пещеру Ренкра за день до отправления, предварительно постучавшись и дождавшись приглашения войти.

— Мальчик, — начал он без обиняков, — я не могу идти с тобой к котловану.

— Но почему? Тревожат призраки былого? — Ренкр был сегодня изрядно раздражен тем, что, как оказалось, некоторые из заготовленных факелов слишком коротки, и теперь не сдержался.

— Нет, — медленно покачал головой Монн. — Если что-то и тревожит меня, то это не призрак.

— Прости, сорвался. Но что же в таком случае?

— Это… — Седой горянин закашлялся, и Ренкр подал ему кувшин с водой.

Монн благодарно кивнул и судорожными глотками стал пить. Несколько капель прохладной жидкости пролилось на его рукав, и он стряхнул их резким движением.

Наконец вернул кувшин и продолжил:

— Это — Темный бог.

На несколько секунд в пещере повисла мрачная тишина.

— Но почему именно он?

— Потому что я видел его лик и слышал его голос. И на мне — его метка.

— Монн ткнул пальцем в свой шрам, что тянулся извилистым рубцом от правого уха к левой скуле и вниз, к горлу. — И я боюсь, что он учует меня, — завершил старый вэйлорн, обессиленно опустив руки. — Я не могу идти с вами.

— Расскажи мне эту историю, — тихо попросил Ренкр.

— Ну что же, слушай… Тогда мы погнали змей вверх, безжалостно истребляя их. Я собрал огромное войско, наше нынешнее — малая часть того, прежнего. Наверху змеи стали исчезать в колодцах и уползать к котловану. Мы последовали за ними. Но когда войско достигло котлована, там, посреди змей, возвышался гигантский темный силуэт человека. Этот человек произнес слова, в которых я почувствовал великую мощь, способную разрушать и созидать континенты… — Монн замолчал, уставившись в пол у себя перед ногами. Затем поднял голову и заговорил снова: — В следующее мгновение все мое войско исчезло. Я стоял один, а вокруг извивались и шипели змеи. Темный силуэт уменьшился до нормальных размеров и приблизился ко мне.