Железная башня - Деннис Л. Маккирнан Страница 58

"Уш!" Лорелин снова подняли на ноги, и она стояла, ослабев и покачиваясь. "Рул дург!" И холодные руки людей-трупов срывали одежду с Лорелин, пока она не осталась совсем раздетой перед наудроном. Он сидел верхом на коне Хель, поблескивая злыми глазами. Лорелин чувствовала страх и отвращение, немела от холода, но, тем не менее, попыталась дерзко выпрямиться. К её ногам швырнули лоскутную одежду рюкков и подбитые овчиной сапоги. Гхолы заставили её надеть это рубище. Хотя оно было отвратительно, велико ей и кишело паразитами, в нем все же было теплее. Одеваясь, она лишь вздохнула сквозь сомкнутые зубы, когда правый рукав куртки разрезали и силой натянули, а затем грубо подвернули и привязали к раненой руке.

Голос наудрона шипел и сплевывал приказания на грубом слукском языке слишком быстро, чтобы Лорелин могла вычленить отдельные слова в гортанном слюнявом потоке речи. Затем злые глаза уставились на нее. Привели коня Хель, и Лорелин посадили верхом на отвратительное животное, от тошнотворного запаха которого её едва не стошнило.

- Теперь тебя отвезут в мою крепость, - прошипел голос. - Ты мне ещё пригодишься.

- Никогда я не буду тебе служить. Слишком уж высоко ты себя ставишь.

- Я тебе припомню твои слова, принцесса, когда настанет пора и трон Митгара станет моим.

- В крепости Чаллерайн найдутся те, кто разрушит твои планы, отродье! - Голос Лорелин оборвался.

- Ах да, Чаллерайн. Уже сейчас эта горстка лачуг горит, и сгорит дотла, прежде чем завершится этот Темный День.

Кровь застыла в жилах Лорелин от этих слов, но она ничем не выдала свой страх и не сказала ни единого слова.

- Мы теряем время, - прошипел наудрон, затем выкрикнул приказ воинству гхолов: "Урб шла! Дрек!" - и снова обратился к Лорелин: - Мы ещё поговорим, принцесса.

И под взглядом Лорелин черты лица наудрона дернулись и расслабились, злобный взгляд исчез, сменившись бездумным, отсутствующим, неживым.

Один из гхолов взял под уздцы коня наудрона, другой - коня Лорелин, и по сигналу колонна гхолов двинулась вперед, направляясь на восток.

За ними среди разбитых горящих повозок лежали убитые: дети, женщины, старики, воины, распростертые на пропитанном кровью снегу, глядевшие невидящими глазами вслед колонне гхолов, которая исчезала во тьме.

* * *

Тридцать тяжких миль ехали гхолы сквозь Зимнюю ночь, сквозь ледяную мглу, покрывшую северные холмы долины Сражения, неровный шаг коня отзывался болью в правой руке Лорелин. Временами она почти теряла сознание, но дорога влекла её все дальше. Ее изможденное лицо было искажено страданием, сидеть прямо уже не было сил. Она ещё как-то держалась, возможно благодаря огненному питью, которое ей насильно влили в рот, иначе бы она давно уже упала. А страшные мили тянулись без конца. Наконец колонна остановилась и разбила лагерь. Лорелин стащили с коня, и, поскольку она не могла стоять, она села на снегу и тупо уставилась на гхолов, снимавших с коня неподвижного наудрона.

Снова её заставили выпить огненную жидкость, затем покормили. Она молча ела черствый ржаной хлеб и жидкую похлебку, но не прикасалась к незнакомому мясу. Она с отвращением наблюдала, как Темный народ жадно пожирает пищу - все, кроме бессмысленно глядевшего наудрона, жевавшего и пускавшего слюни с отсутствующим видом, в то время как гхол кормил его с ложки жидкой кашей.

Она думала с отчаянием: "Гален, о, Гален, где же ты?"

Лорелин грубо разбудили и снова напоили жгучим питьем. Ее измученное тело сжималось от боли: ныла рука, горели суставы, судорожно напрягались мышцы. На этот раз она спокойно отпила из фляги - это хоть немного притупляло боль.

Снова гхолы собрались в путь, не дав Лорелин уединиться, чтобы справить нужду. Она чувствовала себя униженной под взглядом мертвых черных глаз.

Они ехали дальше сквозь тьму, торопясь на восток, пока ещё по северной части долины Сражения. В этот раз они покрыли тридцать пять миль, прежде чем разбить лагерь.

Лорелин едва могла пошевелиться, когда они, наконец, остановились: ноющая боль в руке усилилась, вконец измотав её, все тело невыносимо болело от бесконечной тряски.

Она тупо взяла еду и начала бездумно жевать. Вдруг леденящий холод охватил её сердце, и, сама не зная как, Лорелин поняла, что Зло снова смотрит на нее. Она оглянулась и увидела, что это действительно так: лицо наудрона снова излучало что-то зловещее.

- Чаллерайн сожжен дотла, - проговорил голос. - Первая и вторая стены разрушены Вельмом и моей армией. Аурион Красноокий с горсткой воинов отступает - они в ловушке, как кролики перед змеей.

Страх, смешанный с яростью, сжал грудь Лорелин.

- Почему ты это говоришь? - спросила она. - Неужели ты думаешь, что меня можно испугать одними словами?

Но наудрон не ответил, его глаза снова были пусты.

Мучимая острой болью, пульсировавшей в руке, Лорелин думала о том, сколько ещё сможет выдержать. И все же она ничем не выдала свои страдания, когда колонна снова двинулась на восток. В уме её вертелись мысли о побеге, хотя пока не удавалось придумать, как это осуществить.

Они проехали три лиги, затем четыре, двигаясь сквозь призрачную мглу к восточным пределам долины Сражения, к северу от леса Вейн. Они проехали уже двенадцать миль, когда какое-то движение взволновало колонну. Лорелин вытянула шею и далеко впереди увидела... эльфов. Эльфов на лошадях! Сердце её забилось с надеждой. Спасение! Но нет, они скакали в другую сторону, к границе леса на юге, а за ними по пятам бежало множество ирмов, и их грубые крики разносились над снежной равниной. "Подождите!" - крикнула Лорелин, но её голос поглотил вой, который издали гхолы при виде отступавших эльфов, преследуемых рюкками и хлоками.

Когда эльфы исчезли в зимнем лесу, сердце Лорелин наполнилось отчаянием и по её лицу заструились слезы. В душе она сердилась на себя. "Не давай им повода радоваться", - подумала она и выпрямилась в седле, стараясь стереть с лица следы слез, пока их не заметили гхолы. В это время сотни орущих хлоков и рюкков бросились прямо в лес.

Колонна гхолов продолжала путь на восток, слегка отклоняясь на север, чтобы не столкнуться с полчищами ирмов, заполонившими лес Вейн. В пути Лорелин увидела другую группу гхолов на конях Хель, которая наблюдала за исчезавшим между деревьями воинством.

Два отряда встретились и слились, переговариваясь мрачными, невыразительными голосами - почти безжизненными, если не считать несколько раз прорвавшегося воя, который леденил душу. Некоторые гхолы приблизились, чтобы посмотреть на Лорелин, и уставились на неё мертвыми черными глазами, она ответила им дерзким взглядом.

В этом новом отряде было около сотни воинов, и здесь Лорелин увидела одного человека: он был черен, словно родился в земле Чабба к югу от моря Авагон. И глаза его были безжизненны, и слюна текла по подбородку, как у наудрона. И, как наудрона, чаббийца вел гхол. У этого человека словно не осталось ни ума, ни воли.