Сказки зимнего перекрестка - Наталия Ипатова Страница 59

Нечисть вокруг восторженно взвыла, но весь шум перекрыл вопль Роанон:

— Добей его!

Стальной клинок со свистом обрушился вниз и, грянувшись о базальт, рассыпал сноп искр — Лис, перекатившись на другой бок, ушел от удара.

— Красный Лис! — крикнула Маб. — Поднимайся!

Арденнский Лес необыкновенен. Слово и мысль имеют в нем свою, особую силу. И Лис, немыслимым образом извернувшись, словно стал он на мгновение тем зверем, чье имя он носил, а может, опершись на звенящий, твердый голос Маб, одним движением оказался на ногах.

А Маб замерла у кромки огненного круга, прижав руки к груди. В лице ее что-то стремительно менялось — внутренние уголки глаз опустились, а верхние поднялись к вискам, рот чуть приоткрылся в напряжении, и она выглядела пантерой. Она не колдовала. Она пыталась нейтрализовать идущую от Роанон парализующую волну ненависти. И, опираясь на ее могучее стремление, на силу ее любви, на ее желание его победы, Красный Лис начал свою страшную атаку. Он прыгнул вперед, обрушив на меч Белого Эльрика тяжелый удар, усиленный всем весом его тела. Эльрик отпрыгнул назад, но не успели его ноги коснуться земли, как Лис прыгнул вновь, метя клинком не в грудь, а в меч. Это была повадка лиса, ворвавшегося в курятник и стремящегося передушить побольше кур. Здесь речь уже не шла ни о каком фехтовальном мастерстве — он просто выпихивал противника, теснил его, не давая ему твердо встать, и уж тем более — поднять меч. Прыжок, удар… Прыжок, удар… Белый Эльрик оказался прижатым к рампе, а Красный Лис и не намеревался прекращать атаку. И теперь уже Белый Эльрик не успевал закрыться. Лис смял его. Лис прыгал все вперед, а Эльрик отступал все назад… и вдруг обернулся… бросился вон из круга… и растаял в черноте.

— Ага! — крикнул Лис. — Кто-нибудь сомневается в моей победе?

Маб повисла у него на шее.

— Эй, Роанон! — крикнул он. — Я тебя выиграл!

Роанон отступила в тень.

— Уходим, быстрее, — шепнула Маб. — Пока он не очухался, иначе нам не выбраться живыми.

Гилиан кивнул, подхватил на руки Корсака, Маб взяла Ирбиса, и они бросились в тот коридор, из которого появились. Устрашенная видом серебряного клинка, нечисть поспешно освободила им дорогу. Один неповоротливый вервольф, попавшийся Лису под ноги, лишился хвоста.

Они выскочили из-под холма, и тот закрылся за ними. Вороная и рыжая лошади мирно щипали траву.

Занималось раннее утро. Арденнский Лес дышал миром и покоем.

— Есть у нас фора? — спросил Лис, подавая Ирбиса усевшейся в седло Маб.

— Если и есть, то немного, — отвечала Королева фей. Возбуждение, вызванное дракой, не отпускало ее.

— Но ведь я выиграл!

— Я предупреждала тебя, что Оберон не собирается драться честно. И если погоня не бросится за нами в самое ближайшее время, то мне пора в монастырь.

— Держись, Корсак, — сказал Лис сыну, — начинается опасная игра в догонялки.

Они пришпорили коней. Теперь, при свете, Арденнский Лес, хоть и полный тумана, уже не казался таким зловещим, как ночью. Лес был чистым — им не встречались буреломы или груды сырого валежника, Лес походил на древний храм с множеством стройных колонн и зеленой листвяной крышей. Кони скакали легко, и Маб, прислушавшись, мимолетно улыбнулась:

— Лес полон вестями о твоей победе, Лис. Вся вольная жизнь приветствует тебя. Ты можешь гордиться.

Лес кончился неожиданно быстро… Очевидно ночью, в темноте, они дали немало кругов… Или же Лес расступился перед победителем Оберона. У них не было времени ломать над этим голову.

Перед ними легла степь. Заросшая высокой, выгоревшей на солнце и оттого кажущейся серебристой травой, она раскинулась, как море. Здесь гулял ветер, не то, что в неподвижном воздухе леса. Все четверо с видимым удовольствием вдохнули свежесть.

— Вот теперь и поскачем, — улыбнулся Лис. Сказать по правде, ему очень нравилось, что дети и Маб глядят на него с таким восторгом.

Но Маб нахмурилась.

— Вот здесь-то нас и возьмут, — вполголоса сказала она. — Лис, вперед! Охота вышла! Вся оберонова нечисть пустилась за нами, и я думаю, ты не обрадуешься, если узнаешь, кто командует охотой.

— Я догадываюсь, — угрюмо отозвался Гилиан. — Ну, так потягаемся в беге.

Кони рванулись вперед. Они неслись по степи, и детям казалось, что кони стали кораблями, плывущими в серебристых волнах. Им казалось, что скачут они умопомрачительно быстро. Но небо позади темнело все больше, и какой-то чудовищный гул наполнял степь. Детям стало страшно.

— Куда мы скачем, Лис? — крикнула Маб.

— У меня была надежда добраться до замка, починить машину и включить ее.

Омерзение мелькнуло на лице Королевы фей.

— Это единственная надежда защититься от всей нечисти Оберона. Но без машины замок станет ловушкой. Кроме того, очевидно, до замка мы не доберемся. Можешь ли ты остановить их, Маб?

— Даже все духи земли и неба не в состоянии остановить дикую охоту. Это тебе не изощренный умница Оберон, которому еще неизвестно что придет в голову. Этим только дай догнать и растерзать.

Красный Лис резко натянул поводья.

— Стоп!

Маб сделала то же.

— Ты с ума сошел?

— Маб… Ты специалистка по похищениям детей. Если ты меня хоть немного любишь, укради моих.

— Куда я их дену?

— К чертовой бабушке!

— А поточнее адрес этой почтенной дамы?

— Маб, исчезни с детьми… куда хочешь… я отвлеку дикую охоту.

Секунду Маб молчала.

— Я отвезу их на Камышовое озеро.

— Возьми меч, — лихорадочно продолжал Гилиан, — Корсак, садись позади леди Маб и крепко держись за ее пояс.

Он расстегнул куртку, сбросил ее и сорочку, и потянул через голову серебряную кольчугу.

— Жалко, — сказал он без выражения, — хорошая вещь. Серебро, однако, не превращается.

Маб взглянула на него с восхищенным изумлением, но сказать ничего не успела. Кольчуга полетела в траву, Лис торопливо оделся.

— Как ты думаешь, чья шкура им нужнее?

— Твоя, вне всякого сомнения. Ведь охоту ведет Роанон, а она не упустит такого шанса.

— Вот и отлично! Ну… в общем… не поминайте лихом!

— Красный Лис, куда ты? — крикнули дети.

Он махнул рукой и пустил коня налево, под прямым углом к их дороге. Там текла узенькая речка, рыжий конь обрушился в нее, перебрался вброд и с видимым усилием поднялся на противоположный обрывистый берег. Гилиан почти лежал у него на шее, вцепившись в гриву. Его прямые волосы цвета светлого золота ярким пятном выделялись на фоне темно-рыжей лошадиной шкуры.