Герои Зоны. Мы - мутанты - Александр Шакилов Страница 59

Эти геометрические фигуры соединялись между собой чем-то вроде постоянно струящегося в одном направлении потока воды, циркулирующего вдоль всего огороженного им периметра, сверкающего лиловым светом. Сквозь поток этот отлично было видно бурление тысяч контейнеров-яиц внутри, но если пузырьки воздуха в кипящей воде устремляются вверх, то в телепорте – а «геометрия» с лиловым покровом, несомненно, являлась телепортом – движение яиц было хаотичным. По крайней мере, моими органами чувств установить хоть какую-нибудь закономерность не получалось. Зато у меня прошли тошнота и головная боль!

Целебное место!

Вот бы еще дышалось тут полегче, а то в груди ощущения не из приятных…

– Мы смогли! Мы добрались! – Фарт обрадовался, как мальчишка, глядя на телепорт, переполненный яйцами с приборами. Он, кажется, готов был запрыгать по полу на одной ножке, хлопая при этом в ладоши, но еще не отошел от невесомости, в которой такие проявления чувств невозможны. – Макс, мы отправим «Гремлин» тем, кто сбрасывает на Землю отходы своей жизнедеятельности! Не зря ведь я всю дорогу тащил эти чертовы баллоны! Мы вскроем их, ну или что там надо с ними делать, тебе видней, и поместим в телепорт, и пришельцы, постепенно превращающие человечество в мутантов… Они ответят нам за все!

– Я думал, это приемник… – пробормотал я, предчувствуя катастрофу, в башке ведь у меня вроде как уже наладилась работа извилин. – Разве он работает на реверс?

– Однажды я видел пришельца. Он, кстати, был очень похож на человека… – Фарта аж перекосило всего, когда он вспомнил об этой встрече. – Чужак прибыл к нам с инспекцией, ну или что-то вроде того. А потом отбыл через приемник. Есть реверс. И я включал его по указанию чужака. Я знаю, как это сделать! У меня есть доступ! Так что у нас есть шанс остановить поток мусора на нашу планету! Быть может, мы при этом погибнем, но!..

Он говорил так увлеченно, с таким чувством собственной значимости и с готовностью пожертвовать собой ради человечества, которое никогда не узнает о его подвиге, что у меня язык не поворачивался перебить его и рассказать, что никакого шанса у нас нет.

И не было изначально.

Ведь я – спасибо притяжению! – вдруг вспомнил…

– Что ты сказал, Макс?

– Я что-то сказал?

– Ты сказал, что никакого шанса у нас нет.

Я опять говорил вслух… Черт! Это все из-за нервов!

– Да, – кивнул я и тут же мотнул головой: – То есть, нет.

Щеку Фарта дергало нервным тиком, но все же он терпеливо ждал, пока я разомну шею и сообщу-таки что-нибудь внятное.

И я сообщил:

– Понимаешь, из-за всей этой беготни… И тошнило еще меня. Голова совсем не работала, а сейчас я… Савелий, дело в том, что сами по себе баллоны безвредны. В боевую готовность БОВ приводится активатором, сделанным из особого сплава. Без него жидкий «Гремлин» безвреднее кваса, его даже можно пить охлажденным в жару. Он не убьет и комара!

– Но у тебя, конечно же, есть эти активаторы, верно, Край? – вкрадчиво поинтересовался Фарт, уже предчувствуя беду.

– Извини, дружище… – я развел руками, только сейчас осознав, что в правой до сих пор сжимаю игрушечную машинку сына, выдернутую из вещмешка после нападения тигра-мутанта. – Так уж получилось! С головой у меня что-то, как выключило… Не космонавт я, вот без тренировки и накрыло…

Это был крах всех надежд Фарта, всех его грандиозных планов по спасению цивилизации хомо сапиенсов, ради которых он отказался от карьеры, безжалостно разрушил свою жизнь, потратил все сбережения и рисковал собственной шкурой.

М-да… Когда терпит фиаско человек серый, непримечательный – это всего лишь мелкая бытовая драма. А вот если потерпела поражение личность геройская, решительная – это уже настоящая трагедия…

Экипаж МКС готовился покинуть станцию, а Савелий Фарт в шаге от телепорта снял с себя баллоны с БОВ «Гремлин» и, уронив их на чешуйчатую плитку пола, закрыл лицо руками. Сначала затрясся крашеный гребень на его голове, а через миг уже все тело покорителя космоса задрожало в беззвучных рыданиях. Ну, так мне показалось. Однако стоило Саве поднять голову и оторвать от мордашки ладони, я понял, что ошибся – чертов Фарт хохотал, будто я рассказал ему самый смешной анекдот на свете!

Честное слово, лучше бы он расплакался, как сопливая девчонка.

Это было бы не так страшно.

Сначала завыла сирена, своим непотребным гласом заглушив божественный звон колокола, а потом уж начался хаос.

Навстречу Резаку, цепляясь за поручни, точно крысобелки – за ветки, спешили перепуганные людишки. Один из них, маленький, с раскосыми глазами, наскочил на Резака и буквально сам нанизался животом ему на когти. Брошенная людишками толстенная кишка извивалась и хлестала по стенам, оставляя на них влажные слизистые пятна. Резак, как мог, уворачивался, но пару раз его хорошенько приложило кишкой, едва не сломало кости, хотя скелет у него куда крепче, чем у обычного человека.

А потом в лицо пахнуло теплом, будто ветром донесло воздух от костра.

«Впереди пожар, – понял Резак. – Край! Это он – враг! враг! – расстарался! Только гнусный сталкер мог поджечь подходы к себе! Но огненное заграждение не спасет его от заслуженной кары!»

Так что когда бушующее пламя устремилось к нему, пожирая пластик и кислород на своем пути, Резак без страха ворвался в огонь. В его тело были вшиты приборы, спасшие его от пожара, который сжег Заводом. Одни из них, активировавшись, воздействуют на ко-жу так, будто она покрывается тончайшей защитной пленкой, изолирующей от пламени, а другие – заменяют легкие, помогая дышать там, где вообще нет воздуха.

Лишь только миновав два блока и упершись в закрытый люк переборки, Резак вспомнил, что с некоторых пор приборы отказывались служить хозяину. Если б он засомневался в себе и своих приборах, он бы отступил, и Край одержал бы победу, но все вышло иначе.

Теперь Резак явственно чувствовал поддержку Лифта.

Он схватился за люк – приборы, вживленные в мышцы и кости, отозвались приятным зудом – и выдрал его с «мясом».

* * *

У меня никогда не было сердечного приступа, но мне кажется, что это сродни.

Вот я смотрю на того, кто только что был крутым космонавтом Савелием Фартом и враз опустился до неуверенного в себе чмошного Панка, хихикающего и хохочущего ничтожества, внешность и манеры которого просто-таки умоляли относиться к нему как к существу третьего сорта… – и вот уже на глазах у меня серая пелена!

Я не могу найти точку опоры, которой и так тут быть не может, я падаю в пустоту, хотя упасть в принципе нельзя, и серость становится угольным мраком…

«Край, – слышу издалека шепот, и не могу определить, кто говорит со мной, нынешний Панк или прежний Фарт, – мы должны что-то придумать! Мы обязаны их остановить! Другого шанса у нас просто не будет. Они наверняка сделают все, чтобы в следующий раз никто не смог попасть на Эм-Ка-Эс, пробравшись в капсулу лифта на Земле!..»