Сын города - Том Поллок Страница 59

Мгновение Лек представляла расправу с удовлетворением. Когда сотрясая асфальт приземлился второй волк, она сделала свой выбор.

Развернувшись, она бросилась на середину дороги, высвечивая сообщение со всем напряжением, которое могла сгенерировать.

«Филиус, вас атак…»

Электра вздрогнула всеми нитями, когда стальные волки настигли ее.

– Хоть бы эти чертовы священники поторопились. Я вырежу их из брони, если…

– Фил!

Парень поднял глаза:

– Что?

– Это тебе о чем-нибудь говорит?

Его пристальный взгляд проследовал за указательным пальцем Бет.

– Какая-то янтарная Лампочка, – пробормотал он. – Не разгляжу, какая. Что она делает…? – Фил побледнел и перевернул копье. – Готовься, – прошептал он девушке. Потом выгнул спину, выпятив ребра, и проревел голосом, громче, чем весь городской шум: – НАС АТАКУЮТ!

Первыми пришли Трубчатые волки, лая и разбрызгивая слюну, обгоняя пустые стальные скелеты своих укротителей. Их тяжелые лапы оставляли внушительные дыры в дороге.

Натриитки соединили поля, и каждая жила пылала сдерживаемым напряжением. Танцуя, они спотыкались, но старались ставить ноги прямо, несмотря на дрожание земли. Бет почувствовала, как волосы в наэлектризованном воздухе встают дыбом.

Первая ударная волна срезала передние лапы ведущего волка, и тот со стальным воем рухнул мордой в асфальт, но другие перепрыгнули через него, сталкивая кости своего одностайника в реку, атакуя.

Двести ярдов. Сто восемьдесят. Сто пятьдесят. Бет прикидывала расстояние. Время замедлилось, и бешеный галоп стаи обернулся серией стоп-кадров. Каждый зазубренный клык и неровный металлический коготь фиксировались в ее памяти. Она видела стеклянных танцовщиц, вступивших в очередной военный вальс – слишком медленно, слишком медленно. Пятьдесят ярдов. Бет закрыла глаза и напряглась в ожидании удара.

– Эй, Брэдли! – проорал знакомый голос. – Какого черты, ты думаешь, я добивался для тебя этих способностей?

Бет резко распахнула глаза. Все поле зрения заполняли клацающие и воющие челюсти.

«Во имя Матери Улиц, к черту все!» – подумала Бет.

Она бросилась вперед, и бой поглотил ее.

Бет слышит мой крик, и я бегу, а слетающие с губ боевые лозунги теряются среди ветра. Моя скорость размазывает улицы, обращая реку в ртуть. Я чувствую вкус боя в желудке. Натриитки исчезают позади меня в шрамах света. Теперь передо мной – только противники, только поблескивающие клыки. Только добыча. Мои губы кривятся. Я – уличный дикарь.

Я рычу.

Может, я никакой не полководец, но я – охотник. Я бросаюсь на волков, а они бросаются на мое копье.

У Бет звенело в ушах от проносившихся мимо металлических клыков. Вокруг разрасталось стальное торнадо, а она была в его оке. Девушка металась от трубки к трубке, от морды к спине, инстинктивно удерживая равновесие. Пот шлейфом стелился по воздуху. Уличный Принц и его копье мелькали повсюду, словно всепроникающий серый дым. А рядом с ним громадный зверь, вдвое выше человека, медведь, состоящий из копошащихся крыс, голубей и городского мусора, вспарывал волчьи животы.

Гибкие кошачьи силуэты ринулись в драку: отряд Флотилии ступил на тропу войны. Жалкое шипение кошек, царапавших стальные скелеты, было почти что комичным, но чудовища Выси, казалось, принимали их всерьез: тщетно гонялись за Кошками, пытаясь поймать, подворачивая ноги и вывихивая суставы. Их движения выглядели паническими.

«Они боятся их, – подумала Бет. – Они боятся кошек, и страх сводит их с ума».

Армия Бет подбадривала своих чемпионов, одного за другим валивших металлических гигантов, спутывая их ноги, не гнушаясь грязных приемов.

Но они были не единственными павшими. Железные челюсти хватали стеклянные фигурки, отражая яркие янтарные вспышки – последние всполохи погибавших. Бет поджала ноги и метнула себя от задних лап одного животного прямо к морде другого. Оно лязгнуло челюстями, но девушка чуть свернула в сторону. Холодный металл ударил по руке, и она, охваченная страхом и возбуждением, схватилась за него, безжалостно вцепляясь в волчий загривок. Память вскипела знакомым голосом: «Мои руки способны сокрушить стальные балки». Бет рванулась вперед и зацепилась за уголок волчьей пасти. Животное дернулось, смыкая челюсти, но клыки были расставлены слишком редко, чтобы задеть ее руки. Костяшки пальцев побелели, и девушка почувствовала, как сталь прогнулась под давлением пальцев. Сжав зубы, она схватилась посильней и потянула.

Волк закричал, ужасающим животным воем боли, когда она поймала его «на крючок».

Челюсти зверя съехали набок, держась лишь на тонкой полоске металлоломной ткани. Волк взвизгнул и рухнул на бетон.

Секунду Бет ошарашено моргала, лежа среди стальных костей.

«Я сделала это – вырубила Трубчатого волка».

Но тут железные клыки впились в ее плечо, и она закричала.

Бет оседает, и что-то внутри меня отзывается болью, но я не могу ей помочь. Пространство между нами размыто металлом. Медведь – Гаттергласс – с ревом сминает одного волка, перестроившись в огромный кулак, расплющивает другого. Клыки вспарывают ему бок, и он кровоточит червями.

Под железнодорожным мостом бешено кружатся дьявольски неукротимые Натриитки. Воздух пропитан кордитом. Аватар чистого света выпрыгивает наружу из сердца их круга, валит трубчатого гиганта на землю и секунду спустя угасает. Его работа сделана. Расплавленный шлак, бывший раньше гигантом, приваривается к дороге: крутой металлический изгиб, словно замерзшая волна.

В мою сторону устремляется коготь. Я парирую и наношу ответный удар. Рискую посмотреть под мост. Пять истощенных стеклянных женщин, создавших аватар, лежат плашмя – их энергия иссякла.

Воздух вокруг Бет завибрировал от крика. Волк встряхнул ее, зубы пронзили плечо ужасающей, обостряющейся то тут, то там болью. Девушка почувствовала, что сознание покидает ее. Рука, прижатая к груди, покрылась вязкой, маслянистой черной кровью, запекающейся под ногтями.

«Притворись мертвой, притворись мертвой, – она понятия не имела, откуда в голове взялась эта мысль. – Притворись мертвой».

Через пару секунд притворяться не потребуется.

Волк бросил девушку, удар сотряс тело.

Зверь встал над ней, металлотрубная пасть широко распахнулась…

…и не захлопнулась.

Бет удивленно моргнула. Петли по углам импровизированной челюсти натужно визжали, но трубчатый волк не мог закрыть рот. Ноздри зверя извергали облака ржавчины.

– Че, парни?! Да! Очень сильно хорошо!

Бет вздрогнула, перекатываясь на плечо. Сквозь волны тошнотворной боли она увидела Виктора, стоящего в нескольких ярдах поодаль на тротуаре, в развевающейся шинели, взмахивающего фонариком, словно дирижируя оркестром. Вокруг него нетерпеливо толпились Белосветные, яркие, словно миниатюрные звезды.