Ночь Дракона - Ричард Кнаак Страница 59

Затем появилось видение сражения у Гавани Менетил. Вернее, сражений. Рапторы и раньше нападали на дворфов, но не такими стаями, как теперь. Многие группы соединились вместе… и причину этого снова описывало изображение Грим Батола.

Но битва за новые и безопасные земли проходила непросто. Видно было, что дворфы хорошо защищают свою территорию, хотя сначала Ириди было сложно определить, что это именно дворфы. То, как рапторы видели дворфов, делало их похожими на скардинов, о которых рапторы тоже знали.

Были картины и того, как рапторы мечутся между горой и гаванью. Создания не останавливались. Сначала они двигались в одном направлении, потом в другом, потом возвращались.

И затем среди образов появилось лицо Ронина, но это был не тот Ронин. Он выглядел слегка моложе и свежее – и стоял лицом к лицу с зеленокожим гигантом.

– Черт меня побери! – выпалил Ронин. – Да это ж я во времена битвы с орками… – он обдумал это и добавил: – Видимо, там поблизости были рапторы, может и этот их вожак, поскольку он старше остальных… – Он замолк, потому что появилось новое, сбивающее с толку изображение.

Ронин и орк все еще оставались, но теперь появился и раптор – и он напомнил дренейке их вожака, – и он тоже участвовал в битве. Однако он не желал крови волшебника, как можно было ожидать. Он сражался с орком.

И затем орк превратился в скардина, который в свою очередь превратился в одного из рапторов с крыльями летучей мыши, которые означали драконов сумерек. И неважно, с каким врагом – на всех образах волшебник и раптор сражались плечом к плечу.

Неожиданно лидер стаи отпрянул. Видения исчезли.

– Но что все это значит?.. – тихо спросила дренейка, глядя на то, как рапторы терпеливо смотрят на волшебника.

Ронин долго молчал, прежде чем ответить. Когда же он, наконец, заговорил, предположения дренейки подтвердились.

– Если честно, я думаю… Я думаю, что им нужна наша помощь. Кажется, они хотят образовать некое подобие союза. Если ты можешь в это поверить…

Ириди кивнула. Если рапторы были столь же разумными, какими казались, может эта идея была недалека от истины. В конце концов, их земли лежат очень близко к Грим Батолу, и она уже поняла, насколько они отчаялись, раз стали нападать на Гавань Менетил. Может быть, они каким-то образом почувствовали мощь Ронина – или видели, как он материализовался с ней – и инстинктивно стали рассматривать его как возможного спасителя.

Как бы там ни было, Ронин был столько уверен в своем предположении, что шагнул к вожаку рапторов. Огромное создание вновь опустило голову, как будто не желало сделать что-либо, что может повредить человеку.

Волшебник сделал еще шаг и оказался в пределах досягаемости челюстей. С тем же спокойствием он протянул руку вперед.

– Давай, друг мой, – прошептал Ронин, – давай…

Рептилия понюхала ее, челюсти, что были столь огромны, что могли бы за раз откусить Ронину всю руку, оставались почтительно прикрыты. Огромные ноздри прошлись вдоль всей руки и плеча, оставляя кое-где следы слизи, но волшебник явно проигнорировал их.

Затем вожак рапторов отступил назад и издал странный, лающий звук другим собравшимся созданиям.

Все собравшиеся создания как один опустили головы почти до земли… и затем обратили злобные взоры в сторону Грим Батола.

Ронин тихо рассмеялся и обернулся к Ириди.

– Похоже, у нас есть готовая к бою армия, – подмигнул ей волшебник. – Осталось придумать, как лучше распорядиться ею.

Вериса сворачивала в один проход за другим, отлично понимая, что спускается все глубже и глубже внутрь горы без всяких доказательств, что ее цель становится ближе. Она рассчитывала найти какой-нибудь след, который привел бы ее к Зендарину, но пока что проходы, которые она оставляла позади, казались все более заброшенными, а когда следопыт попыталась вернуться в один из них, то оказалась в незнакомом туннеле.

Словно Грим Батол ожил и играет со всеми нами, и другом, и недругом, - подумала Вериса. Она слышала легенды о подобных местах, которые, казалось, были наделены собственным разумом, ибо являлись хранилищем огромного количества магии. Разумеется, Грим Батол идеально подходил под описание подобного хранилища. В Азероте существовало не так много мест, которые бы так долго пропитывались энергией.

Решительно настроенная найти дорогу назад, высшая эльфийка начала использовать небольшой кинжал, чтобы оставлять маленькие отметины в стенах. Каждый раз, когда Вериса заворачивала за угол, она отмечала, с какой стороны она пришла. Таким образом, следопыт могла быть уверена, что не потеряется.

Но когда один проход резко закончился - отчего ей пришлось возвращаться - Верисе не удалось найти своих отметок. Она развернулась, сама выбрала новое направление назад, и упрямо направилась туда.

Вскоре Вериса уже не замечала ничего знакомого, и даже хуже - попытка вернуться запутала ее еще больше.

Где-то на расстоянии следопыт услышала что-то напоминающее скардина. Ранее она хотела избегать встреч с ними, теперь же это для высшей эльфийки представился удачный шанс не только найти своего кузена, но и разобраться, где она вообще находится.

Шипение, рычащие голоса, казалось, удалялись от нее. Даже прибавив темпу, Верисе не удалось нагнать источник шума.

Что ее беспокоило еще больше - путь, по которому она шла, продолжал спускаться гораздо ниже, чем ей того хотелось. Она понятия не имела, что скрывается в самых потаенных глубинах Грим Батола, и не горела желанием узнать, если, конечно, Зендарин не находился там… в чем она сильно сомневалась.

В основном, по пути Верисе пришлось положиться на свое зрение и на мелкие сверкающие камушки, линией выстроенные по стене. То, что они были установлены специально, было очевидно, и это несколько приглушило ее нарастающее беспокойство, ведь она была сейчас в проходах, используемых его настоящими или прежними жителями.

И в самом деле, в одной маленькой пещерке она даже нашла то, что осталось тролля, вероятно оказавшегося здесь во время оккупации орков. Прохладное подполье неплохо сохранило его труп, Вериса даже смогла разглядеть некоторые татуировки на его длинном тощем теле. На его лице остался предсмертный оскал. Был даже маленький топор и кинжал, оба в пригодном состоянии, чем эльфийка тот час же и воспользовалась.

Оставляя тролля наедине с его вечным сном, Вериса забеспокоилась - она так и не нашла никаких зацепок, которые могли бы объяснить, как он погиб. Хотя тело его было на удивление тощим, все же он выглядел совсем как живой.

Может этот тролль заблудился и умер от голода - одновременно так близко и все же так далеко от своих товарищей? Вряд ли это служило хорошим предзнаменованием для следопыта.

Однако Вериса с топором и кинжалом чувствовала себя, по крайней мере, лучше готовой к встрече с любым противником, на которого она могла натолкнуться. Она также продолжала отмечать дорогу назад.