Черный страж - Э. Дж. Смит Страница 59

Сейчас он являлся собственностью женщины по имени Саара, которую часто называли Госпожой Боли. Она являлась одной из Семи Сестер и купила Зела у бандита незадолго до того, как мальчику исполнилось двенадцать лет. Сейчас ему было пятнадцать, и он по большей части находил свои обязанности необременительными и даже приятными. Раньше ему приходилось прислуживать старому толстому разбойнику, чинить его рваную одежду, приносить ему еду. Время от времени хозяин даже приказывал ему мыть себя, тереть ему спину и плечи и при этом петь какие-нибудь протяжные благозвучные песни или читать стихи. В свободное от выполнения обязанностей личного слуги время Зел обучался обращению с ятаганом, и ему говорили, что когда он подрастет, то присоединится к многочисленному отряду телохранителей хозяина.

Зел радовался тому, что Саара не требовала купать ее и чинить ее одежду. Ей нравилось, когда раб будил ее мелодичным звоном колокольчика и приносил завтрак в постель, но днем он буквально бездельничал. Зел сопровождал хозяйку повсюду; она доверяла ему, поскольку он умел держать язык за зубами. Доходило даже до того, что она спрашивала его мнения по некоторым вопросам, когда они оставались вдвоем. С тех пор как Зел попал к Сааре в услужение, ему случалось стоять рядом с ней во время самых разнообразных собраний и встреч.

Семь Сестер являлись волшебницами, служанками Джаа, и все простые каресианцы испытывали перед ними страх. В их власти находилась жизнь и смерть любого, кто называл Джаа своим богом, и они имели право требовать чего угодно практически от любого жителя Каресии. Даже в Кессии, управляемой принцами-торговцами, к Сааре относились с боязливым почтением.

– Раб! – Голос принадлежал одному из двоих так называемых черных воинов – людей, посвятивших свою жизнь служению Джаа, – стоявших у дверей, которые вели в покои Саары.

Госпожа Боли выбрала в качестве резиденции роскошный дом в южной части города, в тихом районе; здание представляло собой комплекс из трех башен, окружавших три сада для медитации. Саара облюбовала верхний этаж одной из башен и теперь проводила важные встречи в зале с видом на прекрасный фонтан и искусно разбитый и ухоженный сад с яркими цветами.

Хозяйка Зела только что закончила беседу с принцем-торговцем по имени Замам и захотела отдохнуть. Сегодня утром она уже успела переговорить с несколькими принцами, а вчера вечером – с бандитами, и немудрено, что все это ее утомило. Зел проводил Саару в ее спальню, отделанную мрамором, затем у него выдалось свободное время. Сейчас он находился на террасе, которая соединяла верхний этаж и лестницу, ведущую на десять нижних этажей.

Во внутренних стенах башни были прорублены большие окна, чтобы гости могли любоваться садом, и Зел считал, что журчание фонтана очень успокаивает.

– Раб, ты меня слышишь, эй, парень? – снова окликнул его воин.

Зел вздохнул, недовольный тем, что его отвлекли он созерцания фонтана, развернулся и низко поклонился стоявшему перед ним человеку. Каресианские воины были высокими, носили просторные черные одежды, принятые в их ордене, и у обоих на поясе висели кинжалы-крисы с волнистыми лезвиями. У человека, который заговорил с Зелом, были длинные черные волосы, собранные на макушке и заплетенные в косу.

– Прошу прощения, господин, я задумался, – произнес раб.

– Раб волшебницы все равно остается рабом, парень. Веди себя соответственно, иначе я тебя изобью.

Подобная угроза не слишком подействовала на Зела, она испугала бы раба несколькими годами моложе. Побои были ерундой, он переносил их легко и быстро забывал, но все же аристократы Каресии, очевидно, находили какое-то удовольствие в избиении рабов.

– Я не хотел оскорбить вас, благородный господин, – сказал Зел, склоняясь еще ниже и разводя руки в любезном жесте. – Вы ждете мою госпожу?

– Гм, я собирался повидаться с ней, но, увидев целую процессию принцев-торговцев, которые поднимались по этим ступеням, подумал, что мое общество покажется ей скучным по сравнению с обществом этих людей, – ответил воин, явно погруженный в какие-то размышления.

– Если вы назовете мне свое имя, господин, я обязательно сообщу хозяйке, что вы ее ждете. Сейчас она отдыхает, но вскоре выйдет снова.

Воин в черном посмотрел на раба, прищурившись, и в голосе его послышались недоверчивые нотки:

– Меня называют Далиан, по прозвищу Охотник на Воров. Она меня знает.

Зелу приходилось слышать это имя. Охотник на Воров был печально известен в Кессии, он являлся одним из тех, кто насаждал волю Джаа, и чаще всего с жестокостью. Огненный Гигант не наделил его своими дарами, в отличие от Семи Сестер, но Далиан сам выбрал свой путь, служил богу преданно и часто выражал сомнения насчет волшебниц и того, как те применяют сверхъестественные способности. Он был самым могущественным в своем ордене – ордене, члены которого следили за тем, чтобы простые каресианцы придерживались в жизни законов Джаа.

– А вот это Ларикс, по прозвищу Путник, – продолжил Далиан. – Он только что вернулся из Тор Фунвейра с посланием для твоей госпожи от Катьи Руки Отчаяния.

У более молодого второго воина черные одежды блистали новизной, и Зел решил, что тот давно не надевал их.

– Я обязательно передам ей, что вы ожидаете ее, господа, – почтительно произнес Зел.

Ему приходилось и раньше встречать черных воинов, но он никогда не видел самого Охотника на Воров, и этот человек произвел на него изрядное впечатление.

Раб, не переставая кланяться, попятился прочь от Далиана и Ларикса и приблизился к богато украшенным белым дверям, ведущим в личные покои Саары, медленно, не оглядываясь, чтобы узнать, не хотят ли черные воины еще что-нибудь сказать ему, отворил двери. Вообще-то Зел обычно вел себя довольно независимо, поскольку являлся рабом одной из Семи Сестер, но, столкнувшись лицом к лицу с человеком, пользовавшимся нехорошей репутацией, он ощутил, что самоуверенность его куда-то испарилась.

Охотник на Воров совсем недавно убил потомка Гигантов, безумного каресианца, который терроризировал расположенную неподалеку деревню. Об этом его попросила одна из Семи Сестер, и, если верить слухам, Далиан сжег старика заживо. Очевидно, подобная жестокость была для него привычной, и Зел вздохнул с облегчением, убравшись от него подальше.

Он прошел через гостиную, отделанную белым с золотом, и остановился перед дверью спальни. Покои были обставлены с большой роскошью, здесь царили безукоризненные чистота и порядок, посередине стоял круглый стол, вокруг него – четыре стула со стеганой обивкой. Зелу было запрещено сидеть на стульях, и, появляясь в гостиной, он всегда только стоял за спиной у своей госпожи.

Он разгладил свою голубую тунику и осторожно постучал в деревянную дверь. В пятнадцать лет Зел мог считаться в Каресии почти взрослым мужчиной, хотя из-за смешанного происхождения к нему по-прежнему относились как к ничтожному мальчишке. Помимо того что он был рабом, происхождение от киринов означало, что всю оставшуюся жизнь на него будут смотреть свысока. Он был невысок ростом и тщедушен после многих лет недоедания, но обладал острым умом, и годы, проведенные в услужении у Саары, расширили его кругозор.