Оленьи сказки - Ирина Селиванова Страница 6
Оленьи сказки - Ирина Селиванова читать онлайн бесплатно
Гантарас довольно улыбался. Влажные кудри липли к лицу, ноздри часто раздувались.
– Только не сегодня. Не могу же я опозориться перед будущей женой.
Арунас сделал резкий выпад, но Гантарас сумел уклониться и, почти танцуя, оказался у него за спиной.
– Не волнуйся об этом. Любая мечтает выйти за будущего короля. Слышал бы ты, как по тебе вздыхают дамы на балу.
Арунас смущенно отступил. Он замечал взгляды, обращенные в его сторону, но ему казалось, юные красавицы смеются над ним. Высокий и рослый, с копной каштановых волос, он напоминал себе медведя – косолапого и неловкого.
– Ты путаешь меня с собой. Ведь именно тебе не отказывает в танце ни одна красавица.
– Только потому, что я не наступаю им на ноги.
Гантарас встряхнул головой и, довольный собой, пропустил удар. Арунас приставил лезвие к шее брата.
– Кажется, мне будет чем похвастаться перед Юра́те. – Он широко улыбнулся. Заморская красавица с бледной кожей и нежной россыпью веснушек на лице и плечах заслуживала побед.
– Ошибаешься.
Гантарас посмотрел вниз, и Арунас, последовав за его взглядом, заметил клинок, приставленный к животу.
– Но так нечестно! – почти обиженно воскликнул Арунас.
Правила поединка не подразумевали использование клинков.
– То, что ты старше и сильнее, тоже нечестно. И все же я победил.
Гантарас всегда был хитрецом. Арунас фыркнул и дружески толкнул брата в плечо. Он не хотел бы оказаться на месте его настоящего противника.
Глава 3 Ожившая легендаСквозь пелену тумана она с трудом могла разглядеть собственные руки. Бледно-серая дымка струилась и заполняла все пространство. Сердце учащенно стучало. Она осторожно шагала вперед, озираясь на мелькающие то тут, то там тени. Влажный сгустившийся воздух поглощал все звуки, но она отчетливо чувствовала запах. Свежий и одновременно яркий и терпкий, он щекотал нос с каждым легким дуновением ветра. Мягкий ковер под ногами приятно покалывал стопы.
Восторг и трепет смешались внутри, и она точно знала, что должна быть здесь. Внезапно в торжественную тишину вплелся голос. Нежный, глубокий, сливающийся с туманом и обволакивающий все вокруг. Кто-то звал ее, она чувствовала это, пусть и не могла разобрать слов. Голос был ей знаком. Она зажмурилась, изо всех сил стараясь вспомнить…
– Олененок!
От внезапного громкого звука она вздрогнула и резко открыла глаза. Олененок потерла глаза и растерянно проморгалась, прежде чем сумела осмысленно посмотреть на Руту.
– Сколько можно спать? Я успела подоить козу, сходить в лес и переписать пару страниц. Может, ты действительно принцесса? – Она старалась говорить строго и смотреть осуждающе, но всерьез ругаться на Олененка не могла.
– Так и есть! – Она нахмурилась и хотела добавить еще что-то, но вместо этого не сдержалась и зевнула.
Рута улыбнулась и окончательно растаяла. За Олененком было трудно наблюдать без улыбки: тонконогая, веснушчатая, с огромными карими глазами, она никогда не сидела на месте. Все вокруг казалось ей интересным, будь то скрипучая постель, на которой она с удовольствием прыгала, чтобы слушать звук снова и снова, или даже графин, гранями которого можно было ловить солнечные лучи и пускать их плясать по всей комнате.
Олененок, казалось, жила в совершенно ином мире, где не было места проблемам, заботам или грусти, и это Руте нравилось в ней больше всего. Одним своим присутствием она согревала дом, а ее неутомимости могли позавидовать белки и кролики в лесу.
– Рута, я хочу есть!
Рута задумалась лишь на пару минут, а звонкий голос раздавался уже из кухни. Олененок сбежала из постели, завернувшись в простынь, и в любом другом случае Рута отругала бы за такое, но она пришла к ней обнаженной, ничуть этого не стесняясь, так что приучить ее надевать на себя хоть что-то было уже достижением.
– Я оставила тебе кувшин молока и хлеба с вареньем, они на сто… – начала было Рута, но, заметив молочные усы над тонкими губами, прервалась на полуслове.
– Очень вкусно, но я хочу еще. – Олененок облизнулась и выжидающе посмотрела.
Рута только вздохнула. Она не переставала удивляться тому, как столь хрупкая девушка могла за пару дней съедать целый котелок каши или оставлять лишь крошки от пирогов. Порой Руте казалось, что даже ее сбережений не хватит на то, чтобы прокормить гостью. Выручала только коза, которую она купила вместо новой шубы. Старая, пусть и почти не хранила тепло, по крайней мере не смотрела на нее жалобными голодными глазами.
Самым сытным в доме Руты было мясо, его ей приносили заглядывавшие в гости охотники, но на него Олененок отказывалась даже смотреть. Как, впрочем, и на самих охотников. Они пугали ее, и в день знакомства она так и не позволила Руте открыть дверь, расплакавшись и спрятавшись за большой спинкой стула.
В этом Рута могла ее понять. Наверняка, будь она оленем, она бы тоже не жаждала встреч с охотниками и уж точно не находила бы их привлекательными. Не понимала она другого: кто такая Олененок и откуда взялась. В магию Рута не верила никогда; пусть многие за глаза и называли ее лесной ведьмой, она точно знала: все дело в свойствах трав или коры, но никак не в заговорах старух.
И сейчас убеждения заводили ее в тупик. Олененок бегала по дому, ела, разговаривала и рушила привычный мир Руты одним своим существованием. Сколько она ни пыталась добиться от нее хоть чего-то, в ответ получала лишь растерянный взгляд. Олененок серьезно задумывалась, посасывала палец и с блеском в глазах выдавала только одно: она принцесса.
Принцесса и больше ничего. Олененок не знала ни своего имени, ни возраста, даже назвать дату не смогла, лишь нахмурилась и предположила, что стоит осень, ведь за окном в то время лил дождь. Рута терялась все больше и больше, но спросить совета у людей не могла, а лес молчаливо хранил свои тайны.
– Рута, а можно у тебя спросить?
Олененок вытерла ладонью лицо и с ногами забралась на стул, обняв колени.
– Я слушаю.
– Откуда ты знаешь мое прозвище?
– Прозвище? – Рута приподняла бровь, не до конца понимая, о чем речь.
– Да, ты называешь меня Олененком. – Она задумчиво прикусила губу и опустила взгляд. – Я помню, что так меня называли раньше. И если ты тоже, может, ты знаешь моих родителей?
Она подняла голову и с надеждой посмотрела на Руту – внутри у той все сжалось. Ей не хотелось ранить Олененка. Такая нежная и наивная, она искренне верила во все услышанное, и любые неосторожные слова могли причинить ей боль. Рута старалась защитить ее от мысли о том, что ее бросили. Слишком хорошо она сама помнила это раздирающее изнутри ощущение ненужности.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments