Легенда о Велесе - Галина Львовна Романова Страница 6

— Но если очень сильно захотеть, то полетит любой, даже если он тысячу раз не чародей! — воскликнул Стривер, волнуясь. — Дело здесь только в желании…

Мера подняла на него глаза. В них было нечто, заставившее Стривера притихнуть.

— А твои родители — они чародеи тоже? — спросила девушка.

— Да, особенно отец. А также мои братья и сестры. И мои дети, которые пока не родились, тоже станут чародеями…

— А я?

— А тебя я люблю.

Это выговорилось так легко и свободно, что только по вспыхнувшим щекам девушки Стривер догадался, что он, собственно, только что сказал.

* * *

По роще торопливым шагом, плавными движениями обходя стволы берез, шел молодой человек с решительным, строгим лицом. Безумным огнем горели глаза с длинными ресницами, красивые губы были плотно сжаты. Одет он был в жалкие остатки дорогого платья — лишь расшитый узорами пояс сохранял чистоту и целостность, остальное носило на себе следы долгого и трудного пути.

Человек шел напрямик, двигаясь целеустремленно, как одержимый или зачарованный. Кроме безумия, в его глазах было нечто зловещее — он появился здесь далеко не случайно и не с добрыми намерениями.

Постепенно безумец приближался к берегу реки. Тишину весеннего леса нарушали доносившиеся оттуда счастливые голоса — звонко смеялась и кричала что-то женщина, ей отзывался мужчина.

Эти двое были заняты только собой и не заметили бы и орду всадников, явись она перед ними, крича и потрясая оружием. Безумец направился прямо на голоса.

Подходя, он с удивительным для человека в его состоянии разумением таился, подкрадываясь так, словно подстерегал дичь. Ноги его ступали так тихо, что он и сам не мог различить своих шагов. Он почти сливался с березами и неровностями склона. Последние сажени он вообще прополз, двигаясь плавно, как настоящая змея.

Меж деревьями замелькали силуэты — девушка и витязь. Держась за руки, они сбежали по траве к воде, и девушка зашла в реку, замочив подол. Ее спутник что-то сказал — она весело рассмеялась на его слова.

Безумец внимательно посмотрел на девушку и перевел оценивающий взгляд на ее спутника. Сразу видно, что он лет на пятнадцать постарше — высокий, худощавый, но плечистый, с сильным и гибким телом. Длинные светло-русые волосы волнами падают на плечи и спину. Узкое лицо потемнело от загара и обветрено, на нем выделяются ярко-голубые глаза. В каждом движении его сквозила чародейная сила.

Девушка, в противоположность спутнику, была идеально сложена и сильна. Взглянув раз на ее туго обтянутое платьем тело, безумец сразу почувствовал сильное желание. А когда он разглядел темные, с чуть заметной рыжиной пушистые волосы, собранные в толстую косу, и такого же цвета зазывные глаза и маленькие яркие губы, он не выдержал и пристукнул кулаком по земле.

— Я хочу ее, — прошептал он горячо, словно кому-то доказывая. — Я хочу ее, и она станет моей!

Смущало одно — у девушки и чародея на плечах было что-то, что при ближайшем рассмотрении оказалось сложенными крыльями. Оставалась надежда лишь на то, что ни он, ни она не успеют ими воспользоваться.

Безумец осторожно попятился и пополз прочь. Он исчез так бесшумно, что не спугнул даже птаху, присевшую на куст неподалеку.

Словно кто гнался за нею, Мера бежала по роще. Ее и в самом деле настигал Стривер, но убегала девушка вовсе не от него — от тех слов, что сорвались у нее с языка. Она бежала, закрыв ладонями пылающее лицо. Наткнувшись на ствол раздвоенной березы, девушка застыла, обхватив оба ствола руками. Стривер подбежал и остановился, не дойдя нескольких шагов. Мера стояла к нему спиной и тяжело дышала не то после бега, не то еще от чего-то.

— Ты… Мне не послышалось? — решился спросить он. Ее слова не радовали, а пугали.

— Послышалось, — выдохнула девушка. — Все послышалось. Уйди и крылья свои забери!

Но при этом она не шевелилась, и Стривер осторожно приблизился.

— Как же я могу? — тихо молвил он. — Без тебя мне и день темной ночью кажется. Ты всего меня спалила — в душе живого места нет, только ты!

Мера вдруг оглянулась. Она не вымолвила ни слова, только стыдливо отвела взор, но ее смущение было красноречивее слов, и Стривер, догадавшись обо всем по ее молчанию, совсем потерял голову.

— Я жить без тебя не могу, — взяв ставшие безвольными руки девушки, он прижал их к груди. — Не гляди, что я чародей — ради тебя я все брошу. Только назовись моей…

Он бережно притянул девушку к себе, и она ткнулась лицом в его грудь.

— Матушка и слышать о тебе не хочет, — глухо молвила Мера. — За что она сердита на тебя? Ты ж ей на глаза всего один раз показывался.

— Она может нам помешать…

— Теперь уж поздно. — Мера вздохнула. — Меня, верно, хватились, ищут. Явись я сейчас, крик подымут, еще бесстыдницей назовут. Княжна, и вдруг такое… Увези меня!

— Что? — не поверил своим ушам Стривер. Мера крепко обняла его, прильнула всем телом.

— Увези, — повторила она, — Укради, тогда никто помешать нам не сможет. Тогда я совсем твоей стану, и даже отец твой слова поперек не скажет.

Стривер обернулся на реку — слышала ли она слова девушки?

— Сейчас разве что? — предложил он. Мера просияла:

— А ты можешь?

Стривер подхватил ее на руки и закружил по поляне.

— Мне же не померещилось, — с улыбкой напомнил он недавние слова девушки.

— Глупый, — улыбнулась в ответ Мера. — Поцелуй меня!

* * *

Призывное ржание заставило обоих вздрогнуть.

Вдоль самой кромки воды широким шагом шел крупный вороной жеребец. Долгая грива его и хвост были спутаны и заляпаны грязью. В грязи были и стройные ноги, и поджарое брюхо. На шее болтались остатки веревки — жеребец явно сорвался с привязи. Кося синим глубоким глазом, он шел прямо на влюбленных, но заметил людей слишком поздно и встал как вкопанный, осторожно прядая ушами.

Мера было отшатнулась, и Стривер поспешил загородить ее собою, но жеребец не двигался с места.

— Откуда он тут взялся? — прошептала девушка.

— Не ведаю, но странный какой-то, — ответил Стривер и шагнул к коню. Тот дернулся, вскинув голову, но не сдвинулся с места. В глазах его мелькнул огонек безумия — тот самый, что горел и в глазах молодого человека, подглядывавшего за ними.

Протянув руку, словно на ладони у него был хлеб, Стривер осторожно приблизился. Странный жеребец оказался мирным как ягненок и позволил не только подойти к себе, но и взять за гриву и погладить.

— Не бойся, — позвал витязь девушку, — подойди. Жеребец насторожился, когда Мера приблизилась, но не отпрянул под ее ласковой рукой. Наоборот, он потянулся к ней мягкими губами и вздохнул.