Хозяйка нежити - Алекса Ди Страница 6

Мира все дальше углублялась в гору, проходы становились уже. Вдруг до ее ушей донеслось сопение прямо из стенки пещеры, прилагающаяся к нему брань, похожая на говор портового грузчика, заинтересовала.

— Бух, — в стене образовались трещины.

— Бу-бух, — вместе с частью стены, спиной вперед, вывалился грязный дед в семейных трусах.

— Дыдыщь, — сверху его приложило большой секирой.

«Неожиданно», — подумалось Мире.

Переполох получился знатный. Горная порода блокировала возможности личей по поиску живой. Пришлось бегать самим по всем проходам. К моменту обнаружения Мирославы все были на взводе и молились, чтобы девушка не оказалась в беде.

Отыскавшегося гнома решили связать, дабы избежать неожиданностей. А Эрван узрел в очередной пропаже Миры вмешательство высших сил.

— Я не верю ни единому слову! — кричал связанный гном, усиленно пытаясь выбраться из пут.

— Послушайте, уважаемый. Включите логику. Что у вас наверху происходит после закрытия проходов? Рождаются ли дети?

— Уже триста лет-то как ни единого дитя. Но это гнев Богов! Мы-то не уберегли чашу Никтуса, где не иссякала священная вода для благословления брачных союзов по всем нашим королевствам. Вампиры, жмыр*(гигантское подобие лягушки) их сожри, ее украли и смылись из обоих миров. Кровососы-то не могут иметь детей, только обратить живого, а это им запретили делать, вот они-то и решили, что чаша им поможет обмануть природу. Наши, чтоб отследить перемещения их-то расы, решили закрыть все воронки, оставили только одну, — гном явно волновался, его дыхание сбивалось, во рту пересохло, отчего он постоянно сглатывал. Сцепив руки между собой, пленник пытался скрыть их дрожание. — Они не смогли бы вечно прятаться внизу, без нас-то им никуда не деться, обязательно воспользовались бы этим проходом, где их поджидали. Неблагодарные карги* (рогатый скот), именно наше королевство в свое время заключило с ними первый мирный договор, обязав каждого жителя раз в таммуз* (месяц) сдавать кровь. А потом, по прошествии времени, мы-то поняли, что вампиры исчезли безвозвратно из обоих миров. А из-за закрытия проходов вниз у нас-то резко увеличилась продолжительность жизни, а потеря энергии сократилась, мы сразу смекнули, в чем дело-то. На совете старейшин вот и решили-то не открывать проходы, так и оставить один. Наши ученые-то работают, ищут замену чаше, — все это гном говорил, глядя Мире в глаза, игнорируя всех остальных.

— Еще было предсказание, от сильнейшей нашей-то провидицы Геалоры Эквинской, что, когда королевства объединятся под началом истинного короля, в чьих жилах течет кровь древнейших, миры придут к процветанию. Вот ждем-с. После этого-то пророчества ее никто уж больше не видел. Только началась скрытая грызня за единый трон. Каждое королевство сейчас пытается продвинуть своего наследника и устранить соперников. Простой народ этого-то не замечает, для нас-то демонстрируют дружбу и сплоченность между правителями и наследниками. Я занимаюсь поставками оружия ко двору, поэтому немного в курсе, — было видно, как гнома терзает любопытство по поводу нахождения живой среди нечисти, но он не решался спросить. — А вы рушите своими утверждениями все, во что я верил. Этого не может быть!

— Извините. У вас случаем в родне не умирали родственницы женского пола? — подала голос Мира.

— Вам какая разница?

— Я это к тому, что, возможно, вы воочию убедитесь. Эрвин, ты мне рассказывал, что женщины становятся призраками, не меняя свой внешний облик. И может, уважаемый гном, не назвавший свое имя, кого-нибудь узнает.

— Да. Причем спящие распределены по годам попадания к нам, и их не так много.

— Была у меня жинка эльфа. Померла давеча, несчастный случай. Годков-то пять как тоскую, себя виню. Ух, какая женщина, характер боевой, как у гномки, был. Люблю до сих пор ее. Один я совсем остался. Хорошо. Если увижу среди вас свою жену — поверю. Поверю и помогу.

Снова тот же коридор. Мира шла, любезно поддерживаемая с одной стороны Гарольдом, с другой — Эрваном. Впереди вели все еще связанного гнома, ему нашли штаны, низ которых пришлось подвернуть. Мира отметила, что, оборачиваясь, гном кидал оценивающие взгляды на ее одежду и сапоги.

«Может, ему холодно?» — думала девушка.

Развязав гнома, компания шагнула в темный проем стены. Мира не чувствовала запаха, но кожей уловила влажный теплый воздух и услышала стук капель, разносившийся по подземелью. На сводах огромной пещеры заиграли блики от пущенных вперед личами «светлячков». Мира с приоткрытым от удивления ртом рассматривала зависшую в шахматном порядке на равном расстоянии друг от друга девичью компанию.

— Пять лет назад у нас появилось тридцать четыре девушки, они здесь.

Все посмотрели на гнома. Он замер, не двигаясь, приложив пухлую ладонь в область сердца. Судорожный выдох разнесся по залу.

— Аделаида…

Гном стоял перед призраком белокурой девушки. Периодически поднимал руку, стремясь прикоснуться, но раз за разом рука проходила сквозь облик и безвольно опускалась.

— Может, я смогу дать ей энергию, и она очнется? — шепотом уточнила Мира.

— А смысл? Энергию нужно поддерживать постоянно, и жена все равно не вспомнит мужа. Если была влюблена, почувствует желание находиться рядом, но не более.

— У него такая молодая жена была?

— Не знаю, вряд ли. Все призраки, как правило, принимают свой лучший образ, в расцвете лет.

— Я все же хочу ее разбудить, а то у вас тут о женском посекретничать не с кем.

— Попробуй. Нам и самим интересно, что выйдет.

— Что делать?

— Твой смех, твоя благодарность очень питательны.

— Смеяться точно не хочется, что-то мне наоборот грустно. Ладно, сейчас вспомню что-нибудь хорошее.

Мира подошла к призрачной девушке, оттеснив гнома, закрыла глаза. Сосредоточилась и начала вспоминать хорошие моменты из своего прошлого. Девушке было искренне жаль гнома, она видела, как он тоскует по жене. Мира подумала о своих родных. Вспомнила родителей, строгих, но любящих, своих братьев и сестер. Самого младшего брата Егора, как в два с половиной года он смотрел на мир своими огромными, наивными глазами. Он обожал Миру даже больше, чем свою маму. Мира старалась его баловать, пока никто не видит, чтоб хоть у него было беззаботное детство, без постоянного “нельзя”. Сестра многое ему разрешала, пряча потом сломанные игрушки и отстирывая одежду, возможно, она была не права, но, ориентируясь на свое детство, она не могла поступать иначе. Заботы бабушек и дедушек дети тоже были лишены, Мира знала, что мама с папой не общались со своими родителями, обсуждать эту тему было не принято. Миру накрыло осознание того, что ей больше никогда не увидеть своих родных. Не покорить столицу, как мечтала. Не получить высшее образование. Не сходить со своими подругами, с которыми ютилась в съемной квартире, на танцы. Не увидеть Олега, парня, в которого влюбилась, и не пойти на свое первое свидание, к которому так тщательно готовилась. Вместо этого она в странном для нее мире. Паника накрыла с головой, сердце бешено заколотилось. Мира почувствовала, как все волоски на теле встают дыбом. Дыхание начало сбиваться, из глаз покатились крупные слезы, последнее, что она услышала, прежде чем потерять сознание, было: