Корона Тафелона - Наталья Авербух Страница 6

— Отстань, — отводя глаза, ответила Магда — тоже со своей обычной резкостью. — Он нас не видит. Это… ты не поймёшь… Он весь в своей ворожбе. А мы пробрались между нитями.

— А это он или она? — спросила Эрна, рискнув вклиниться между взрослыми.

— Я не спрашивал, — отозвался Виль. — Говорят, никто отличить не может. Они ж все безбородые и закутанные по уши. Ладно, Маглейн. Будешь слушаться, как обещала?

— Чего ты хочешь? — всё ещё отводя глаза, спросила Магда.

— Чтобы ты вон этому поучилась. Говорит ещё, что гадать может не как ты, а чтобы всё как надо себе сделать. На лодке без ветра и вёсел плавать. Ещё много чего может. Пошли, договоримся.

Он обнял ведьму за плечи и повёл к костру. Только когда до огня оставалось не больше трёх шагов, существо остановилось и уставилось на них своими бездонными глазами. Эрна попятилась за спины взрослых. Волчонок юркнул туда же. Существо заговорило. Вблизи оно оказалось странным. Плосколицее, с большим лбом, на который был низко надвинут меховой капюшон, с маленьким треугольным подбородком и широко расставленными узкими глазами. Глаза эти были светлее, чем у самой Эрны, но девочка быстро обнаружила, что долго смотреть в них невозможно.

Виль небрежно кивнул и силой заставил Магду поклониться. Существо поклонилось в ответ — с прямой спиной это походило на что угодно, кроме вежливости и проявления уважения. Убийца ответил существу на смеси нагбарского и местного языков. Эрна разобрала некоторые знакомые слова, но Виль говорил слишком быстро. Существо ответило на той же смеси. В Тафелоне, как ругались нагбарцы, люди говорили немного невнятно, сливая звуки в один, в Нагбарии «каркали», в стране болот шипели. Существо отвечало ясно и звонко, но немного растягивало слова, из-за чего его речь была похожа на пение. На колдовское пение.

— Он говорит, — перевёл Виль, — что примет тебя в ученицы. Ты смогла найти его и не дать вьюге тебя убить. Ты сильная. Будет толк.

Магда рассердилась, но не успела сказать всё, что думала по поводу такого обучения. Существо ткнуло себя в грудь и громко сказало:

— Овелаалуухи. Овелаалуухи!

— Зовут его так, — пояснил Виль. — Представься, что ли.

— Магда, — пожала плечами ведьма, повторив жест существа. Дочь она представлять не стала. Эрна хотела спросить, почему дядя Виль предлагает учиться маме, которая уже взрослая ведьма и сама немало может, а не ей? Ведь он её, Эрну обещал обучать! Но заговаривать девочка не решилась. В руку ей ткнулся холодный нос. Девочка-оборотень дрожала не то от холода, не то от страха.

Существо снова заговорило, потом достало откуда-то что-то вроде баклаги и протянуло Магде.

— Он говорит, ты замёрзла и устала. Выпей — согреешься.

Эрна во все глаза уставилась на баклагу, обвитую чем-то вроде снятой коры, по которой шли причудливые знаки. Неужели можно из такого пить?! Магда, тем не менее, выдернула пробку и хладнокровно приложилась к горлышку. Эрна с тревогой наблюдала, как расширяются глаза матери, а лицо в свете костра делается совершенно красным. Не успела девочка закричать, как Магда передала баклагу Вилю. Тот сделал глоток.

— Ого! — оценил он и что-то сказал существу. Существо засмеялось.

— Это как жидкий огонь, — закашлялась Магда. — Но согревает лучше горячего вина.

Эрна принюхалась. Пахло не слишком приятно и одновременно одуряюще. С ней взрослые делиться не стали. Зато Виль снял плащ, закутал в него девочку и подтолкнул поближе к костру — но так, чтобы она не находилась между ними и существом. А то разразилось целой речью.

— Он говорит, научит тебя, как призвать метель, как убить мыслью, как договориться с ветром. Научит гадать так, чтобы сбывалось только хорошее. Научит, как драться с духами и спорить с богами.

— Какие духи?! — вскинулась ведьма. Виль пожал плечами.

— Овелаалуухи язычник, чего ты от него хочешь?

— Денна вон тоже, — поёжилась Магда.

— Вечно ты всего боишься, Маглейн, — поморщился убийца. — Мы полгода прожили с язычниками, никого из нас не покусали.

Эрна засмеялась. Её брали на праздник в честь какого-то божества, было очень весело, все жгли костры, смеялись и украшали головы венками из колосьев. Но мама почему-то ругалась, а Виль тогда очень хмуро ухмылялся.

— Спроси, чего он хочет взамен обучения, — сказала Магда. Виль кивнул.

— Он говорит, ты хорошо спросила. Если бы ты не спросила, он бы тебя прогнал, потому что сила не даётся даром. Но ему ничего не нужно. Он ищет ученика. Если он не передаст свою силу, духи будут гнаться за ним до смерти и после. Он уже стар, он всю жизнь плавал с… не понял, кого он так называет. Ага, с воинами. Он не нашёл ученика в родной земле. Он боится, что не переживёт дороги домой. На море духи сильные и злые. Ему не переплыть моря. Он отдаст тебе свою силу и знания.

— Чтобы духи преследовали и меня?!

— Брось, Маглейн, — уже от себя отмахнулся убийца. — Какие духи? Это языческие бредни. А если боишься, ты знаешь — шепни словечко папаше Вилю — и вот оно, Освобождение. Хочешь — сейчас?

— Твои вечные шуточки… — рассердилась ведьма и испытывающе взглянула в плоское, лишённое морщин лицо колдуна. Тот ответил ей ровным взглядом, потом протянул руку ладонью вверх. Магда накрыла её своей.

Овелаалуухи сделал жест, отгоняя их от костра. Когда все послушно отпрянули, колдун взмахнул метлой и с неба повалил снег. Очень много снега — не высыпалось — рухнуло прямо в огонь. Тот зашипел и погас. Овелаалуухи что-то сказал.

— Он живёт в городе, — перевёл Виль, — приглашает нас поселиться у него. Ты должна скорее научиться его понимать, чтобы перенять его колдовство.

Магда не ответила. Она не знала нагбарского и кое-как выучила несколько слов на местном языке. Их хватало, чтобы говорить с женщинами, но о простых делах, не о ведовстве.

Снег вокруг Овелаалуухи чуть светился. Он повернулся и пошёл, небрежно помахивая вокруг себя метлой. Так они и вышли из леса к городу, окружённому земляными стенами. Эрна думала, они постучатся в ворота, а, может, Овелаалуухи будет колдовать, но нет, он свистнул и к ним выкинули верёвочную лестницу. Колдун сделал приглашающий жест.

— Он говорит, никто не удивится, если вы появитесь в его доме, — перевёл Виль новую речь Овелаалуухи.

— Мы?! — вскинулась ведьма. — А ты?!

— Посмотрим, — уклончиво отозвался убийца. — Но заметить меня всё равно не каждый сможет, так что обо мне речи нет. Да не трясись ты, Маглейн! Не оставлю я тебя без переводчика. Вот всё время ты трясёшься. Была бы посмелее — цены бы тебе не было!

В городе Магду принимали за служанку, которую Овелаалуухи нанял для работы по дому. На Виля привычно не обращали внимания, хотя он действительно много работал и помогал по дому. Починил крышу, сделав несколько едких замечаний про колдунов и их жилища, законопатил щели, ходил по воду к городскому колодцу и колол дрова. Эрну колдун учить отказался наотрез. Сказал, его знания не для детей, а для взрослых. А, может, чего и похуже сказал. Так что если девочку не усаживали нянчить спасённую оборотницу, она целыми днями гоняла по городу с местной ребятнёй и быстро выучила их язык. Они вечно лазали где не надо, на городскую стену, на чужие дома и даже как-то раз влезли в княжий дворец. Это он назывался так — дворец. На самом деле это был большой и беспорядочно построенный деревянный дом, не похожий ни на баронские замки в Тафелоне, ни на жилища почтенных горожан в Раноге. Затею придумала Эрна, которая немножко научилась у матери отводить глаза. Мальчишкам она про это не сказала, хотя в этих землях за колдовство и не наказывали. Просто так было интереснее — задразнить приятелей, мол, боятся, а ей (то есть ему, ведь Эрна по-прежнему представлялась мальчиком) ничего, мол, не страшно! Если бы Эрна только для себя отводила стражникам глаза, её бы не заметили, но девочка пыжилась растянуть защиту на всех приятелей. А ведь дядюшка Лонгин говорил ей когда-то: чем больше людей тебе надо учитывать, тем хуже твоё колдовство! Они тогда чуть не попались! Быть бы Эрне битой, если бы она с перепугу не выпустила свою тьму, которой её Лонгин научил. В темноте-то они все сбежали! Только мальчишки перепугались страшно и, как Эрна их потом ни дразнила, больше так рисковать не хотела. За ними-де злой дух гнался! Чёрный, страшный, с клыками и когтищами! И все в этого духа поверили. Дворец потом три дня жрецы окуривали, в капище лучшего княжеского жеребца зарезали… а потом разговоры смолкли — как отрезало. Боялись накликать беду, что ли?...   Эрна так и не поняла, но мама очень ругалась и требовала «магические фокусы» прекратить. Из-за них, мол, ведовская сила пропадает. Маме было виднее, но всё равно обидно. Дядя Виль тоже ругался. Но не про фокусы, а про то, что она головой не думает, умишком не шевелит, зря рисковала ради шалости, а если бы, мол, её поймали? И зачем она свои способности людям показывает? Думает, без этого любить не будут?