Проклятая фея. Истина во тьме - Ксения Ильина Страница 6

Мы и правда пришли перед самым уходом библиотекаря. Женщина была очень недовольна, но учебники, к счастью, выдала вместе с моим расписанием. И дождавшись, когда мы покинем помещение, тут же убежала на обед.

—Нам бы тоже, по-хорошему, сходить надо. Ты завтракала?

—Нет.

—Тогда точно надо. Заносим учебники и бежим

Прежде чем выйти из нашей комнаты, посмотрела в зеркало. Первым, что бросилось в глаза, были синяки под глазами и «горькие» складки около губ. Очень светлые, как любил говорить Валатиен, солнечные волосы. Хм, а не слишком много внимания они привлекут? Может, стоит сделать магическое окрашивание? Маленький, чуть вздернутый носик. Небольшое родимое пятно над верхней губой. Помнится, у меня первое время спрашивали, где я взяла настолько натуральную «мушку»? небольшая грудь, тонкая талия, аккуратные в меру длинные ноги. Все это сейчас не было скрыто ученической мантией, но и больше не было украшено изящными полупрозрачными крыльями.

—Эй, ты идешь?

—Да-да, пойдем.

К моменту, когда я, следуя за демоницей, вошла в столовую, она уже почти полностью была забита.

Визуализация персонажей, появившихся в этой главе:

Ректор академии Кентар ли Фтор:

Дариана:

Шум, гам, смех. Все было совсем не так, как в моей Миалинской академии. Там во время обеденного перерыва царила чинная, постная тишина. Никто даже не разговаривал. Любого нарушителя спокойствия, коим довольно часто была именно я, одаривали испепеляющими взглядами.

—Чего застыла? Рот хотя бы прикрой,— хмыкнула Дариана.

Демоница, плавно покачивая бедрами, прошла к раздаче. Я последовала за ней, ловя на себе любопытные взгляды. Конечно! Мантия моего факультета осталась в комнате, а Дариана не напомнила, так как сама ее не носит. На меня смотрели не все, но многие. И эльфы, и дриады, и оборотни с демонами. В этой академии учились даже несколько фей-полукровок, выделявшихся на общем фоне очень светлыми волосами.

—Идем,— Дариана явно взяла надо мной шефство. Сейчас я этому была только рада, учитывая свое состояние

Удивительно, но интерес ко мне быстро пропал. Может, это из-за присутствия демоницы? Обед прошел в умиротворенном молчании.

* * *

—Откуда ты?— задала вопрос соседка, падая на свою кровать в нашей комнате.

—Издалека,— уклончиво ответила я.

—Как хочешь. Тебе повезло, что сегодня выходной.

—Угу,— ответила, попутно просматривая свое новое расписание. Оно, пусть и не очень сильно, но отличалось от того, что было у меня ранее.

—Будь потише. Я вздремнуть хочу,— потянувшись, Дариана скользнула под одеяло и прикрыла черные глаза.

Вздохнув, села на кровать. Взгляд устремился к лишь наполовину разобранной сумке. Вот и занятие себе нашла. Пришло время спокойно посмотреть, что же собрали самые близкие для меня люди. Деньги, лекарства, несколько дорогих сердцу безделушек и парочка книг. Одна из них привлекла мое внимание, так как последний раз я видела ее на полке в кабинете дедушки. Он никогда не позволял мне не то чтобы ее открыть, даже прикасаться к ней. И теперь она тут, в моих руках. Почему?

Стоило открыть первую страницу, как на колени выскользнул сложенный листок бумаги. На глаза навернулись слезы. Дедушкин почерк. Только странный. Резкий, отрывистый, с помарками и кляксами, но точно его.

«Моя маленькая девочка, моя Лариниэль. Если ты читаешь это письмо, значит, меня нет рядом. Даже не знаю, радоваться или печалиться. Думаю, у тебя много вопросов. Начну с того, что ты больше не во власти нашего короля. Именно он твой главный враг, именно от него исходит самая большая угроза. Все дело в твоей маме, моей доченьке Маиниэль. Я принес клятву, поэтому ответы на некоторые вопросы тебе придется искать самой.

Все дело в (неразборчиво). Так я и думал. Прости, внученька. Клятва обязывает молчать. Знай, ты не чистокровная фея. Лишь наполовину. Я знаю, кто твой отец, но не могу сказать его имя даже тебе. Ему самому запрещено приближаться к тебе. Оковы клятвы спадут лишь тогда, когда ты сама его найдешь. Возможно, он с этим поможет, так как ты, скорее всего, больше не являешься подданной королевства Иссилин и в нем не находишься. Очень прошу, держись подальше от других фей и береги себя. Извини за столь короткое и сумбурное письмо, но, к сожалению, это все, что я могу тебе сказать. Знаешь, это мое седьмое письмо к тебе. Остальные еще хуже. Моя Лариниэль, ты гораздо сильнее, чем кажется даже тебе самой. Помни, тот, кто однажды погас, потом воссияет еще ярче. Мыслями я с тобой. Завтра суд и вынесение приговора. Постараюсь сделать все возможное, чтобы уберечь тебя. Внученька, прости своего старого дедушку, который не может тебе все объяснить.

С любовью, дедушка Сатариэль.»

Перед глазами все плыло от текущих по щекам слез. Слез счастья. У меня есть папа! Он жив! И папа может меня найти! Король Ааритан врал мне! Он сказал, что мои родители погибли вследствие несчастного случая!

—Тварь!— крикнула я, неосознанно сжимая письмо.

—Э? Ты чего?— подскочила от моего крика Дариана.

—Ой, прости, пожалуйста,— я замахала руками.

Что-то пробурчав про возмутителей спокойствия, демоница накрылась одеялом с головой. Расправив письмо, я отложила его в сторону. Взгляд переместился на книгу, приветливо открытую на почти пустой первой странице. В нижнем левом углу витиеватым почерком было выведено: «Маиниэль Лиатари».

—Мама…

Руки задрожали. В ушах зашумело. Не считая кулона, висящего на моей шее и игрушки, оставшейся дома, это все, что осталось от нее на память. Стоило перелистнуть страницу, как мое дыхание сбилось. С плотного листа чуть желтоватой бумаги на меня с легкой улыбкой смотрел дедушка Сатариэль. Рисунок был выполнен карандашом, и дедушка на нем был намного моложе. На следующей странице была изображена бабушка Калиниэль. Ее я ни разу не видела. Дальше были нарисованы несколько пейзажей и портреты незнакомых мне людей.

А это что?.. На бумаге был изображен замок с большим кристаллом на башне. Архитектура совсем несвойственная феям. Больше острых углов и отсутствие «воздушности».

Шуршание листа, и перед моими глазами предстал портрет мужчины. Это что?! Ректор Кентар ли Фтор? И тоже моложе. Хотя это и неудивительно.

На следующей странице был менее четкий рисунок. Как будто бы руки мамы дрожали. Младенец. Эту маленькую родинку над губой я узнаю. Это же я! Дальше листы были вырваны, причем довольно грубо.