Скифы пируют на закате - Михаил Ахманов Страница 6

Это тревожило его. В последние месяцы он начал ощущать смутное беспокойство – особенно в те часы, когда анализировал бессвязные доклады эмпатов и «слухачей», а также ту гораздо более четкую информацию, которой снабжали его Сентябрь, Сингапур и Самурай. Похоже, клиенты Доктора принялись задавать вопросы; теперь их интересовало не только Куда и Почем, но Как и Зачем. Не всех, разумеется, но некоторые проявляли весьма подозрительную настырность! И прежде всего женщины – наказание рода человеческого! К примеру, та рыжая девица, успевшая погостить в четырех или пяти фэнтриэлах…

Нахмурившись, куратор вновь потянулся за трубкой. Согласно рапортам агентов, рыжая не представляла особой ценности – всего лишь типичная дама со средствами, скучающая красотка, охваченная страстью к игре. Но, кроме казино, тотализатора и скачек, ее почему-то стали интересовать другие дела, касавшиеся манипуляций Доктора, его возможностей и весьма необычных талантов. Оставалось лишь догадываться, были ли ее расспросы проявлением неистребимого женского любопытства или за ними стояло нечто большее. Что же именно? Во всяком случае, не интерес со стороны многочисленных спецслужб, разведок, контрразведок и секретных ведомств – тут все было схвачено на самом высоком уровне. На сей счет куратор не беспокоился, ибо Система являлась автономным и независимым органом, имевшим твердую договоренность с потенциальными конкурентами – если не о содействии, то о полном невмешательстве.

Он притворил окно и направился к громоздкому цилиндрическому сейфу, напоминавшему ракету на старте. Вставил в щель пластинку Стража, откинул верхнюю дверцу, за которой обнаружился матовый экран компьютера, сосредоточенно насупил брови, набрал пароль. Экран вспыхнул – не голубым фантомным сиянием Решетки, а привычным, серебристым. Коснувшись пары клавиш, куратор вызвал файл текущих сообщений, проглядел его, потом принялся изучать архив клиентов за последние три месяца. Их было несколько десятков, но он помнил в лицо почти каждого, помнил беседы с ними, отчеты агентов-проводников, оценки перспективности того или иного человека, вопросы, которые тот задавал. Пожалуй, кроме рыжей, было еще два-три кандидата в список подозрительных личностей…

Хмыкнув, он перевел компьютер в режим ожидания, откинулся на спинку кресла и поднял взгляд к потолку. «Может, отправиться в Заросли, пострелять бесхвостых?» – промелькнула мысль. Он любил охоту; пожалуй, то был единственный случай, когда он не стеснялся использовать должностные привилегии.

В Заросли, так в Заросли, подумал он и, потянувшись к телефону, набрал номер Доктора.

Земля, Петербург, 9 июля 2005 года

«Богато живут, гадюки», – подумал Кирилл, нажимая на кнопку звонка. Оглядевшись еще раз по сторонам, он убедился, что живут здесь не просто богато, а роскошно. Двор кондоминиума, в который его пропустили после долгих и унизительных объяснений с охраной, в самом деле поражал редкостным великолепием: бассейн в мраморе, по сторонам мраморные же скамьи, пара фонтанов с нагими наядами и дельфинами, розы, пионы размером с два кулака, дорожки, посыпанные чистейшим песком… Шеренга кленов и серебристых елей отделяла детскую площадку и теннисный корт, за ним высилась горка из розоватых и серых гранитных валунов, меж коими росло нечто яркое, пестрое, экзотическое – с невысокого крыльца Кирилл мог разглядеть лишь огромные резные листья в пурпурных прожилках да какой-то кустарник с алыми цветами. Все эти чудеса замыкал квадрат кирпичных трехэтажных коттеджей, по десять с каждой стороны. Они казались такими новыми и чистыми, словно попали сюда, на городскую окраину, прямиком с полок игрушечного магазина.

Да, тут шикарно устроились… Как говаривал майор Звягин, незабвенный комбат, всякий хочет отхватить дворец с фонтаном и блюдо с фазаном, да не всякому это удается. Кириллу дворцы, фонтаны и фазаны определенно не светили; пяток сосисок на ужин – это казалось более реальным. Еще была у него комната в крохотной родительской квартирке, а вместо бассейна и фонтанов – ванна. Он помещался в ней, только поджав колени к подбородку.

С раздражением дернув плечом, Кирилл опять надавил на звонок. Дверь перед ним тоже выглядела неплохо – мореный дуб с бронзовой инкрустацией. Видно, дела у конторы, в которую он сейчас ломился, шли на подъем, как и у всех остальных заведений, обосновавшихся в этом сказочном местечке, среди жилищ новоявленной элиты. Аптека… три бара… ателье… еще одно ателье… ресторан… парикмахерская… четыре магазинчика – все под громким названием «салон»… гараж, рядом роскошный «Форд-Таурус» о шести колесах с электроприводом… бюро услуг – интересно, каких?.. ритуальных или по другой части?.. Его наметанный взгляд скользил вдоль ярко-оранжевых фасадов, по вывескам, просторным окнам и витринам, мимо цветников и резных мраморных скамеек, мимо полосатых тентов на другой стороне бассейна. Тут, со двора, все выглядело на редкость приветливым и уютным, и оставалось лишь удивляться, что снаружи огромное квадратное здание кондоминиума своими узкими бойницами в облицованных камнем стенах и глухими железными воротами так напоминает шведскую цитадель века что-нибудь шестнадцатого или семнадцатого. По сути дела оно и являлось цитаделью – кирпично-гранитным бастионом благополучия среди бетонных трущоб питерской окраины. В случае чего здесь вполне удалось бы отсидеться, причем с полным комфортом – под надежной охраной, за крепкими воротами, меж цветочных клумб и витрин шикарных магазинчиков, баров и ателье.

Теперь предстояло выяснить, какое же место среди всех этих заведений отводится фирме «Сэйф Сэйв» – «Надежное спасение», как перевел Кирилл. Контора сия была целью его нынешнего визита, и Кириллу представлялось, что носит она сугубо оборонительный характер; вероятно, именно ее сотрудники, крепкие мордовороты с электродубинками, дежурили у врат этого райского уголка, храня его от посягательств всякой голытьбы. В таком случае у него имелись реальные шансы получить работу – настоящую работу с настоящим окладом, а не тот символический дым, который сулили в гимназии. Сто двадцать часов нагрузки в месяц, дым в получку и никакой романтики… Зато спокойное место, говорила мама, учителя всегда нужны. Кирилл против спокойного места не возражал, однако труды свои оценивал в пять «толстовок» – на меньшие деньги прокормиться было бы тяжело. Жизнь постоянно дорожала, хоть и не такими темпами, как в черные девяностые годы, и ему, привыкшему к щедрому довольствию спецназа, уже приходилось прокалывать дырки в ремне, несмотря на все мамины заботы.

Он снова потянулся к звонку и тут заметил, что за ним наблюдают: над роскошной дубовой дверью рядом с сеточкой микрофона торчал карандаш телекамеры, уставившейся прямо ему в лицо. Святой Харана! Хорошо еще, не сунули под нос что-нибудь огнестрельное… Секунду подумав, Кирилл скорчил зверскую рожу – такую, что подходила, по его мнению, вышибале из какого-нибудь салуна на Диком Западе, – и тут же услышал:

– По объявлению?

Голос был хриплым и басистым.

– Да. – Вытащив позавчерашнюю «Вечерку», Кирилл помахал ею перед камерой.

– Звонил? – осведомился бас.