Темная сторона - Владислав Выставной Страница 6

Сейчас об этом не хотелось думать. Хотя бы на время забыть обо всем зле, что царит за бетонными стенами форта.

На всякий случай Лео отправил андроида патрулировать двор вокруг ожившего корабля. Через окно-бойницу корабль действительно казался живым – чуть светясь через узкие щели смотровых стекол, мерцая бортовыми огнями. Сейчас он проводил самотестирование систем, и, глядя на него, стажер ощущал волнение, как перед экзаменами в школе пространственников.

Они сидели за большим деревянным столом посреди главного блокгауза, кричали, смеялись, пели, вспоминали пережитые вместе события. Светили электрические лампы – по такому случаю было решено запустить генератор. Стол ломился от редких яств: здесь были консервы, сыр, хлеб – все это выменяли у дальнобойщиков на свежее мясо. С видом заправского шеф-повара Нильс разделывал зажаренного целиком сайгака, балагуря и громко нахваливая:

– Зверюга убита собственноручно и приготовлена по моему секретному рецепту! Не поверите – даже стрелял так, чтобы получилось вкуснее. Степные травы, редкие приправы и, конечно же, – мой секретный ингредиент.

– Ложка солярки? – ехидно поинтересовалась Веста.

– Тс-с! – Нильс приложил к губам палец. – Попрошу не оглашать! Но если кому не понравится – тот мой личный враг!

– Не хочу быть твоим врагом – отрежь мне кусок побольше, – смеялся Молоток. – Пусть даже недожаренный, пересушенный или без соли.

– Но-но! – помахивая в воздухе тесаком, восклицал Нильс. – Попрошу без намеков! А для аппетита у меня есть для вас особый эликсир. – Плесните-ка нашему гениальному изобретателю!

«Эликсиром» был бодрящий напиток, прозванный создателем «ракетным топливом». Огненная жидкость производилась в перегонном кубе, установленном непосредственно в тягаче Нильса. Не то чтобы он испытывал особую тягу к горячительным напиткам, просто алкоголь был в этом мире наиболее стабильной валютой – не считая патронов, конечно. И сейчас янтарная жидкость разливалась по разномастным стаканам и жестяным кружкам. Емкостями шумно чокались под дружные крики – веселье шло своим чередом.

А Нильс уже сидел в обнимку с Молотком и в хмельном веселье расспрашивал:

– И что же, далеко может полететь твоя колымага?

– Да, в общем, куда угодно, – скромно отвечал умелец. – В пределах лунной орбиты, конечно.

– И как долго на ней добираться, ну, скажем… До Железного города?

– Ну, не знаю… – Молоток пожал плечами, задумался. – Часа два, если правильно рассчитать траекторию.

– Два часа! – Нильс отпрянул от умельца и в сердцах грохнул пятерней по столу так, что подпрыгнули тарелки и кружки. С усмешкой обернулся к остальным. – А помните, сколько мы ехали к Железному городу на моем «Крестовом походе»?

– Как не помнить? – подхватил Лео. – Это было эпическое путешествие. Через степи, через море и горы, сквозь толпы стервятников и мутантов – я до сих пор не понимаю, как мы выжили во всех этих переделках [3]!

– А на этой штуковине – раз, и ты уже на месте! – Нильс сокрушенно покачал головой. – Этого я никогда не пойму.

– Но ты же не сможешь на корабле перевезти столько груза, – утешал его Молоток. – Ведь ты – дальнобойщик. Ты Король Пустошей, черт подери!

– Это точно! – Нильс положил тяжелую руку на плечо Молотка. – Давай выпьем за Королей Пустошей!

Веселье шло своим чередом, когда Лео посетило жуткое дежа вю. Из темной глубины блокгауза прямо на стол, будто в вязком ночном кошмаре прыгнул Саблезубый. Тварь уставилась на него жуткими провалами глаз, склонила на бок уродливую голову, сверкнула клыками. Время вокруг будто остановилось – и даже сердце на миг перестало биться. Остался лишь липкий страх, заставивший стажера шарахнуться назад, опрокидывая стул и падая на спину.

И тут же все вернулось – вместе с дружным хохотом: на столе на четвереньках сидел Пашка с наброшенной на спину шкурой убитого монстра. Его глаза терялись в тени пасти, за громадными клыками, лицо сияло победным восторгом. Мальчишка издал весьма убедительный рев – и пробежал по столу под общий смех и одобрительные крики.

Лео поднялся и, смущенно улыбаясь, вернулся за стол. Глянул на Пашку и невольно отметил, насколько гармоничен мальчишка в своем диком мире, ничего не боясь и умело ориентируясь во всех его жестоких проявлениях. Он идеально приспособлен к этой среде. А вот насколько хорошо было бы ему в мире продвинутой цивилизации Селены?

Лео поймал себя на мысли, что опять примеряет свой родной мир к этим людям. Будто всерьез верит в то, что Веста и ее маленький брат смогут отправиться туда вместе с ним. И сам понимал, что это невозможно, хотя бы по самой простой причине: тесная кабина и грузоподъемность корабля рассчитаны лишь на четверых селенитов. Что же до того, чтобы снова вернуться сюда – это уже за гранью немыслимого.

А потом вдруг все смолкли: запела Веста. Сначала глуховато, негромко, затем все более мелодично, грудным сильным голосом, от которого по телу пробегали мурашки. Все слушали завороженно, голос девушка казался потусторонним, магическим. В этой песне и вправду было что-то необъяснимое, древнее, как весь этот темный мир. Да еще какая-то глубокая, необъяснимая тоска, которая удивительным образом греет сильнее самого лихого веселья.

Веста замолчала так же внезапно, как и начала. Некоторое время все сидели молча, потрясенные. Лео с робостью поглядел на девушку, словно они и не были вовсе знакомы, и та улыбнулась в ответ. Тогда он схватил стакан со сколотым краем, поднялся и крикнул:

– Друзья, я хочу сказать! Я…

Теперь все глядели на стажера. Тот стоял, улыбаясь, чувствуя в себе необычную легкость. Наверное, так действовало коварное «ракетное топливо» на непривычный организм. И он сказал:

– Наверное, вы посчитаете меня сумасшедшим, но вы даже не представляете, как я рад, что так случилось. Что мы оказались здесь, на Земле…

Встретив странные взгляды Тесея, Персея и Ясона, поспешил поправиться:

– Конечно, я не катастрофе радуюсь. Тем более, что в ней погиб наш командир, да и вообще… Я радуюсь тому, что встретил всех вас – тебя, Нильс, тебя, Молоток, тебя, Веста, да и Пашку тоже. Вы удивительные люди. Вокруг такой беспросветный мрак и ужас, а вы все же остаетесь хорошими людьми. Никогда у меня не было лучших друзей, а теперь я точно знаю, что других и не будет…

Веста смотрела на него счастливым взглядом, и он собрался сказать еще что-то – о ней, о Пашке, но мысли предательски путались в ватной голове. Зато с места вскочил изрядно захмелевший Молоток, направился к нему, расплескивая «ракетное топливо» из мятой железной кружки.

– А я хочу сказать… – слегка заплетающимся языком заговорил Молоток. Поправил неизменно перекошенные очки, поводил перед собой кружкой. – Хочу сказать вам спасибо за то, что дали возможность сделать этот корабль. Нет, правда, я даже не думал, что смогу это, но вот он перед вами!