Пятая космическая - Вячеслав Шалыгин Страница 6

– Вы предлагаете послать генералу Овчаренко еще подкрепление?

– Где его взять? Оружия и боеприпасов у нас достаточно, но мало людей. Формирование Добровольческой армии идет очень медленно, а снимать войска с внутреннего фронта я не могу – Земля превыше всего. – Тогда отзовите Овчаренко! – Френо потихоньку начал соскальзывать в мутное болото паники. – И Накано отзовите! Давайте соберем все силы вокруг Земли и дадим отпор.

– Нам невыгодно прямое боестолкновение, господин президент, – продолжал издеваться над расклеившимся политиком безжалостный Дюссон. – Марсиан втрое больше. В «поле» это может иметь решающее значение. Вот если бы мы сидели под силовыми куполами и лихими контратаками отвечали на бесплодные попытки штурма, как это делают колонисты на планетах Альянса, численный перевес противника не имел бы значения. Но в линейном сражении... мы проиграем.

– Не понимаю! – У президента дрогнул голос, но ему было уже все равно. – Мы же раньше выигрывали!

– Мы использовали «очаговую тактику». Каждая армия выполняла свои задачи, атакуя посильные подразделения врага. Теперь это невозможно. Марсиане собрали кулак, и он объективно весомее нашего.

– Что же делать?! О какой превентивной мере вы говорили?

– Нам следует уравнять шансы, уничтожив колониальную группировку противника, – твердо заявил маршал.

– Но как? – Френо растерянно пошарил взглядом по ореховому кабинету, будто надеясь найти подсказку, выцарапанную на полированных подлокотниках кресел или столешнице.

– Мы можем решить все проблемы одним мощным ударом по Колонии Лидия. На этой планете, по нашим разведданным, укрывается штаб генерала Стивенсона и расквартированы почти все десантные подразделения Шестого и Седьмого флотов. Лишившись командования и космопехоты, колонисты Альянса дрогнут. Генералу Овчаренко останется лишь уничтожить базовые платформы и основные корабли Шестого и Седьмого флота, а затем войти в Солнечную и вместе с Накано ударить марсианам в тыл.

– Хорошо! – Окрыленный надеждой, Френо потер руки. – Хорошо, да... но я все-таки не понимаю, где мы возьмем силы для этого упреждающего удара?

– На лунной базе «М-3», – не мигая, уставившись в глаза президента, заявил маршал.

У Френо окончательно похолодело внутри, и на некоторое время пропал дар речи. Примерно минуту он стоял, оцепенев, а затем на негнущихся ногах добрался до кресла и рухнул в него, будто деревянная марионетка в коробку кукловода.

– Нет! – прохрипел Френо, слабо взмахнув сразу обеими руками. – Вы с ума сошли, Дюссон! Вы что это предлагаете?! А если они ответят?! Нет, исключено! В конце концов, это просто неэтично, Дюссон!

– О чем вы, господин президент? Какая этика на войне? Тем более когда ее исход может быть решен всего одним ударом. Ситуация складывается таким образом, что победит тот, кто ударит первым. Цель оправдывает средства, господин президент. Или вам надоело сидеть в своем кресле?

– Если я сделаю то, что вы предлагаете, я лишусь этого кресла стопроцентно! – простонал Френо.

– Вы лишитесь его, если не сделаете этого. – Дюссон подошел к столу, оперся на столешницу и наклонился к президенту. – Когда мы победим, вас уже никто не сможет упрекнуть. Победителей не судят.

– Это чудовищно, Дюссон! – затравленно глядя на маршала снизу вверх, прошептал Френо. – И вы – чудовище, если смеете предлагать мне такие вещи!

– Не будьте размазней, господин Френо! – Маршал побагровел и громко стукнул кулаком по столу. – Соберитесь и еще раз проанализируйте ситуацию! Я предлагаю единственный способ выиграть войну, а вы распускаете сопли!

– Не забывайтесь, маршал! – пропищал Френо, но, наткнувшись на парализующий взгляд Дюссона, умолк.

– Виноват, господин президент, но от своих слов я не откажусь. – Маршал выпрямился. – Я буду доказывать свою правоту, пока вы не поступите, как мужчина. Пока не признаете, что война – это не прогулка по парку. Неужели вы до сих пор не возненавидели этих марсиан настолько, чтобы плюнуть на свои цивильные правила?! Вы жалеете их солдат?! А кто пожалеет наших? Вы готовы позволить всей земной армии погибнуть на орбите метрополии в неравном бою с марсианами? И это вместо того, чтобы, уничтожив колониальную группировку Альянса, вынудить марсиан сдаться. Вы отказываетесь сжечь несколько миллионов солдат врага ради спасения жизней сотен миллионов граждан Федерации?! Как прикажете расценивать вашу позицию, господин президент? Как деструктивное заблуждение или... предательство?

– Выбирайте выражения, Дюссон! – Френо был на грани истерики. – Если мы отправим на Лидию эскадрилью «Марк-3», погибнут не только солдаты Альянса! Погибнет мирное население, а это сто девяносто миллионов человек!

– Плюс десять миллионов солдат и бесчисленное количество техники, а также мощная корабельная группировка, – напомнил маршал. – Без этой силы войска Альянса станут слабее ровно на треть. И это лишь первый плюс. Второй – перепуганные нейтралы наконец-то определятся и прекратят поставки оружия Марсу. Третий – Колониальный Союз мгновенно выйдет из Альянса. Это будет чистая победа. Нокаутом. Чего вам еще нужно, господин президент?

– А к моему имени добавится ярлык – «убийца», – простонал Френо.

– «Победитель», – упрямо возразил маршал. – Или «бывший президент», если вы откажетесь от моего предложения. Выбор за вами, господин президент.

– У меня есть время подумать?

– Не более суток. Марсиане почти готовы. Когда они начнут контрнаступление, будет поздно. Ведь мы не знаем, куда они устремятся в первую очередь. А что, если они блокируют лунную базу «М-3» и одновременно ударят по Стокгольму?

– Я подумаю, Дюссон. – Френо, бледный до серо-зеленого отлива, выбрался из кресла, пошатываясь, вернулся к балконной двери и, обхватив себя руками за плечи, уставился в городскую перспективу.

Где-то почти у горизонта черту городу подводило морское побережье. Френо чувствовал, что и его жизнь приближается к черте, за которой уже нет ничего определенного, только соленое море сомнений и глубинная тяжесть ответственных решений. Отправить на верную гибель собственную армию или угробить вместе с врагами почти двести миллионов мирных граждан Альянса... Президент знал, что из сложившейся ситуации есть еще один выход – сдаться. Но тогда становилась неясной судьба гражданина Федерации Огюста Френо. Впрочем, что же тут неясного? Плен, суд, тюрьма, а лет через двадцать отсидки – убогая квартирка в доме для пенсионеров. И это в лучшем случае. Такого развития событий президент допустить не мог ни при каких обстоятельствах. Не для того он кровью и потом заработал этот пост, чтобы отказаться от него на пороге триумфа. Или фиаско. Как получится.

Мобильная база Первой ударной армии, в состав которой входили десять космодесантных бригад, два Атакующих и один Многоцелевой флоты, а также множество вспомогательных подразделений, дрейфовала на высокой орбите Лидии под прикрытием одного из естественных спутников планеты, лишь втрое большего по размерам, чем один только стальной мастодонт флагманской платформы. Структурно база не была чем-то единым. Кроме основной платформы – по сути, гигантского судна с запасом топлива и оборудования на борту, и пристыкованных к ней вспомогательных модулей ремонтных мастерских, все прочие объекты базы были самостоятельными судами и кораблями, в случае опасности или при необходимости иного рода, способными не только маневрировать, но и самостоятельно прыгать в гипердрайв. Некоторые даже могли садиться на планеты. В основном это были десантные челноки, транспортники рембата и «санитарки». В охранении базы стояли особые корабли-перехватчики – издалека один в один плавучие мины времен Второй Мировой, только с орудиями вместо рогов-детонаторов, а также автоматические корабли-мониторы – размером с наземное авто, безумно быстрые и назойливые, за что и получили неофициальное прозвище – «гнус». В отличие от пилотов «мин», способных не только отличить своего от чужого, но и соблюсти субординацию – убедиться, что летит уважаемый человек и не мозолить ему глаза – «гнус» кружил вокруг любого челнока до самой стыковки с нужным модулем базы.