Сезон Колдуна - Андрей Мухлынин Страница 6

– Да я, собственно, вот зачем: ты уже слышал об убийстве у нас в районе? Шестью выстрелами, представляешь? Беспредельщики, – Азиз выдвинул стул из-за стола и сел. – Да конечно слышал.

Я сел напротив и посмотрел на него через «хрустальный» шар.

– Мне рассказывали.

– А мне рассказывали, что ты там был.

На несколько секунд воцарилось молчание.

– Вроде того. До меня там побывали ваши коллеги и Скорая.

– Слушай, а ты действительно… ну это… – Азиз проделал пассы руками над шаром.

Изобразив скептическую улыбку, я откинулся на спинку стула.

– Давайте рассуждать как психически здоровые современные люди. Мы же живём в реальном мире, здесь не место предрассудкам.

– Но тогда это обман.

– Надежда. Я даю людям надежду. Иногда это именно то, что им нужно больше всего.

– А если надежда ложная?

– Я не могу отвечать за решения тех, кто верит Четвёртому Великому Магистру Тайной Шаманской Ложи.

– Тут ты, пожалуй, прав, – Азиз хмыкнул. – Так вот, об убийстве: в баре кое-что нашли.

Он достал из папки фотографию нижней поверхности стола и показал мне.

– На нескольких столах нарисован один и тот же рисунок.

– А какое он имеет отношение ко мне? – с невинным видом спросил я.

– Мы пока не знаем.

– Пока не знаете, – повторил я, смакуя каждое слово.

– Да, – нехотя согласился участковый. – Но пытаемся разобраться. Вот я и подумал: может быть, ты знаешь, что это за рисунки?

А котелок у него варит.

– Это сигилы.

– Что? – Азиз явно никогда и не слышал о подобном.

– Сигилы – магические печати, являющиеся, фактически, компактным видом заклинаний. От собственно печатей сигилы отличаются тем, что накладываются не для одноразового применения, а на достаточно длительный срок.

– И… зачем они нужны?

– Для разных целей. Конкретно эти использовались… ну вроде оберегов.

– Что-то не помогли эти сигалы.

– Сигилы, – поправил я. – Они не помогли потому, что были сломаны.

– Как это? Э, брат, ты же сам сказал, что волшебства нет.

– Но это не означает, что в него не могут верить.

– Значит, кто-то возомнил себя Мерлином?

Я с важным видом кивнул.

– Именно.

– Ты не можешь?… – Азиз погладил папку, собираясь с мыслями. – Можешь определить, кто это?

Я отрицательно покачал головой и дал ему свою визитку.

– Позвоните, когда у вас в распоряжении будет побольше информации.

Участковый отрицательно покачал головой встал и собрался уходить, но вдруг остановился и махнул рукой.

– А, договорились.

– Вы понимаете, что просите о помощи у лжеэкстрасенса? – усмехнулся я, сделав ударение на последнем слове.

Азиз немного погрустнел.

– Висяки никому не нужны. А ты, я смотрю, в этом соображаешь получше нашего.

– Мои услуги не бесплатны, – напомнил я.

Он погрустнел ещё сильнее.

– Знаю.

Я закрыл за участковым дверь и облегчённо вздохнул. С одной стороны, меня только что припахали к делу, от которого я старался держаться подальше, а с другой – почти официально развязали руки. Проблема только в том, что мне ещё не доводилось работать частным детективом, и я плохо представлял себе, с чего начинать. В надежде найти хоть какие-то зацепки, я раскрыл записную книжку Тимура. И на первых же страницах сказал:

– Охренеть.

Я вышел из машины и осмотрелся. Убедившись, что кроме меня здесь людей нет, открыл багажник и отвернулся в сторону огней аэропорта, тонущих в лёгкой дымке. «Ташкент-Южный» хоть и считается крупнейшим аэропортом в Средней Азии, вряд ли может похвастаться особенно большим пассажирооборотом и незавышенными ценами в аэровокзальном комплексе. О последнем знают все. Что касается меня, то я больше всего запомнил бы очередь при прохождении паспортного контроля, если бы не одно «но»: доганьеры.

Этих существ полным-полно на вокзалах и в портах, но аэропорты – места их максимального скопления. Чего только не пытаются провезти по воздуху, а таможенный контроль не всегда справляется со своими задачами. Тогда-то в дело и вступают доганьеры, и если вы потеряли багаж, значит, он им не понравился. Я впервые встретил маленьких таможенников по прибытии в Ташкент, когда они попытались «конфисковать» Номада. К их искреннему удивлению, я оказался против «конфискации». К счастью (для себя), доганьеры наплевали на принципиальность и решили, что потери не стоят одного пистолета, и что им будет спокойнее, если спокоен буду я. Доставать патроны несколько сложно, доганьеры же помогали мне решать эту проблему в обмен на моё безразличие к их делам.

Возня за спиной прекратилась – багажник загружен. Не оглядываясь, я протянул руку назад, крепко схватил за горло первое попавшееся существо и подтащил его к себе.

– Как же мне хочется сказать: «Ах, вы маленькие гадкие предатели!»

Доганьер перестал дёргаться и захлопал глазами, делая вид, будто ничего не понимает. Он был довольно тяжелым, хотя в его внешности ничто на это не указывало. Однако я не стал его отпускать, а только перехватил другой рукой за шкирку, держа доганьера как нашкодившего кота.

– Во-первых, кого вы притащили на хвосте? О, это могло быть чистейшим совпадением… но я не верю в совпадения. Не могу назвать вас предателями, ведь вы мне не служите. Но когда я говорил о взаимовыгодном сотрудничестве, в виду имелось также «не втыкать нож друг другу в спину». И, заметь, не только в буквальном, но и в переносном значении. Так что, если не хотите, чтобы наше соглашение стало недействительным, вы предоставите мне всю информацию об этом Маларье. Во-вторых, как я уже сказал, я не верю в совпадения. Один из ваших бросил в меня шесть желудей, причём последним целил аккурат в лоб. Не сомневаюсь, остальные попали туда же, куда и пули одному бармену прошлой ночью. А раз вам что-то об этом известно, то лучше рассказать. Ну или показать. Я верю в вас, вы что-нибудь придумаете!

Высказав всё это притихшему доганьеру, я посадил его на землю и по-дружески похлопал по костлявой спине.

– А теперь беги. Не забудь мои слова.

Подхватившись, доганьер бросился прочь, улепётывая так, что ему приходилось опираться на руки, чтобы не споткнуться.

Я закрыл багажник, ещё раз осмотрелся и постарался как можно скорее смыться.

Знаете, до того, как начать вести образ жизни среднестатистического законопослушного гражданина, я и не подозревал, сколько существует дорожных знаков. Но когда речь заходит о перевозке оружия, никто не захочет лишний раз попасться, всего лишь неправильно равернувшись. Так что поездка более чем за двенадцать километров требовала от меня внимательности. Я вёл свою жёлтую «Импрезу-лисичку» с максимальной осторожностью, прокручивая в уме события прошедшего дня.