Стальная петля - Роман Глушков Страница 6

Как там, интересно, дела у Жорика? Хватило у него ума укрыться в траншее, или этот олух залег на поверхности и сейчас покрывается хрустящей, но отнюдь не аппетитной корочкой? Не хотелось бы мне потом добивать его, смертельно обгоревшего и бьющегося в агонии. Не по нутру мне такое сталкерское милосердие. Уж лучше пусть сукин сын умрет быстро или, хрен с ним, выживет. Одно из двух, а что именно, мне, сказать по правде, на это начхать. Я не расстроюсь при виде мертвого узловика, но и не стану ликовать, если мой несостоявшийся убийца спасется.

Волна жара быстро сошла на нет, но, прежде чем вновь начать дышать, я выждал несколько секунд. Даже не слишком горячий воздух способен обжечь легкие при первом глубоком вдохе, который я сделаю, продержавшись без воздуха почти минуту. Лучше еще немного потерпеть и подстраховаться.

Что ж, пожалуй, достаточно. Я выкопался из глины и, шумно вдохнув полной грудью, наскоро отер от грязи лицо и руки. Можно сказать, пронесло, но полностью уповать на это пока не стоило. За минуту гранатометчик мог подобраться к нам на расстояние прямого выстрела и повторить попытку приготовить из нас жаркое.

Да, рано благодарить судьбу. Самое время высунуться из траншеи, осмотреться и выяснить, кому на сей раз вздумалось поохотиться на Алмазного Мангуста. Что ни говори, а этот пока невидимый враг пугал меня значительно больше простака Дюймовочки…

Жорику повезло. Он не только сообразил нырнуть в траншею, но вдобавок успел забиться под лежащий в ней обломок бетонной плиты. Верно подмечено: жить захочешь – вмиг поумнеешь. На прилетевшем вслед за волной жара холодном ветру от нагретых доспехов рыцаря шел пар. Лицо везунчика раскраснелось, кончики волос у него на голове были опалены, но он остался жив, и это главное.

Завидев подкрадывающегося меня, сталкер тоже решил было вылезти из канавы. Но я подал ему знак сидеть на месте и помалкивать, после чего сам спрыгнул к нему в укрытие. А затем высунул из траншеи нос и уставился в том направлении, откуда мы сюда примчались.

Заметил враг наше бегство или нет, неизвестно. Но с минуты на минуту он обязательно явится на выжженный пятачок, оставшийся после вспышки плазменной гранаты. Стрелку надлежало выяснить, что с нами произошло. Либо он обратил нас в золу, либо мы, недожаренные, корчимся неподалеку, либо дорогостоящая «ГП-40АС» была потрачена им впустую.

Мы с моим невольным собратом по несчастью испытывали к врагу не меньший интерес. Я – по уже упомянутой выше причине, а рыцарю явно хотелось узнать, что за наглец осмелился покуситься на члена Ордена, бросив ему тем самым открытый вызов. Яростно сопящий и от злобы, и от сбитого при бегстве дыхания, узловик тоже высунулся из траншеи, но был тут же грубо одернут мной, ибо его бестолковая голова так и напрашивалась, чтобы ее кто-нибудь отстрелил.

– Спокойнее, Жорик, – добавил я при этом. – Не кипятись, наберись терпения. Забыл, что ли, правило: охотник мимо подстреленной добычи не пройдет. Скоро выясним, что за ублюдочная тварь дерзнула подпалить тебе шевелюру.

Сия малоприятная истина открылась нам, не успели мы еще толком отдышаться. Неожиданная разгадка удивила даже меня, а Дюймового не только удивила, но и огорчила до глубины души. Смотреть сейчас на брата Георгия было воистину жалко. При появлении на дороге наших врагов его челюсть ошарашенно отвисла и задрожала, а вытаращенные глаза заблестели, но уже не от злости, а от накативших на них слез нескрываемой обиды.

Жорик был отважным парнем, это бесспорно. Но стойко выдержать нанесенный ему судьбой вероломный удар под дых у него не получилось. Впрочем, я в его возрасте тоже наверняка испытал бы шок и был бы морально раздавлен, предай меня вдруг, к примеру, мои лучшие товарищи по летному училищу. К счастью, в те годы бог оградил меня от подобных потрясений – видимо, рассудил, что мне с лихвой хватит проблем в будущем. А вот Георгию Дюймовому в этом плане не подфартило. Люди, с которыми его связывали, казалось бы, наикрепчайшие братские узы, поступили с ним отнюдь не по-братски.

Вот не думал, что мое пророчество насчет ожидающего Жорика вскорости прозрения сбудется настолько быстро! Увидев выходящих на дорогу пятерых узловиков, я тоже немало удивился, поскольку ожидал лицезреть не их, а военных-чистильщиков. Только армейцы поголовно ненавидели всех сталкеров-нелегалов и имели право стрелять без предупреждения по любому из них, не делая разницы между наемниками, рыцарями, егерями и обычными вольными промысловиками.

Пальнуть по узловику исподтишка мог и обычный сталкер, не в меру озлобленный по какой-либо причине на судей Зоны. Но чтобы члены Ордена убивали друг друга – с подобной разборкой я сталкивался впервые. Подозревал, что эти двуличные типы на такое способны, однако до сей поры думал, что мои подозрения все же преувеличены. У Хантера хватит совести отправить своего не слишком ценного бойца на верную гибель, но использовать его в качестве приманки для антиснайперской ракеты являло собой вершину командорского цинизма. Ничего не скажешь: хорошенькую благодарность заслужил брат Георгий за свои щедрые денежные пожертвования Священному Узлу!

– Как же так? – дрожащим голосом промямлил Жорик, таращась на приближающихся к месту взрыва узловиков. – Брат Ипат! Брат Улдис! Брат Мераб! Но ведь они сказали, что будут дожидаться меня на Ходынке! Сказали, чтобы я шел и проверил, верны ли слухи, будто Избранный скрывается возле Живописного моста, а потом вернулся назад и доложил! Сказали, а сами почему-то сейчас здесь!.. Что ж это получается? Значит, все время они незаметно шли следом за мной?

– Во-о-он оно как! – вполголоса заметил я, смекая, что к чему. – Забавная складывается ситуевина! Стало быть, Жорик, тебя послали всего лишь на разведку, а ты нарушил приказ старших братьев и вздумал геройствовать! А ведь они, ручаюсь, знали, что именно так ты и поступишь: заметишь Избранного и не устоишь перед искушением расправиться с ним в одиночку! Иными словами, не упустишь шанса выслужиться перед Командором!

– Но даже если знали… Почему так? Зачем по мне… ракетой? – вконец сник сталкер. – Ведь я же – свой! Мы же с ними братья… вроде бы.

– Хороший вопрос, юноша, – согласился я с ним. – Особенно учитывая, что всей Зоне известно: Мангуст принципиально не пользуется современным оружием. А значит, ракету однозначно наводили на твой «карташ». И впрямь, с чего бы вдруг? Может, эти парни – твои должники? Ты случаем не обыграл их накануне в карты? Сам понимаешь: загнанный в большие долги человек мало чем отличается от загнанного в угол зверя…

Между тем узловики достигли места, где до этого околачивались мы, и стали внимательно изучать выжженное плазмой пространство. Я понятия не имел, кто из рыцарей – братья Улдис и Мераб, – но Ипата опознал сразу. Известная в Пятизонье личность. Толкуют, что именно он станет следующим орденским надзирателем-приором Московской локации. Опытный сталкер-мнемотехник, способный, по слухам, подчинять себе даже неукротимых биомехов. Такого аса Командор точно не отправил бы, как брата Георгия, вызывать огонь на себя. А вот на ловлю Алмазного Мангуста – вполне вероятно, пусть прежде Ипат этим никогда не занимался. Да и Улдис с Мерабом тоже явно не рядовые члены Ордена. Не зря же Жорик выделил их из группы наряду с матерым мнемотехником?