Молли Мун останавливает время - Джорджия Бинг Страница 6

Когда-то Люси говорила Молли, что пускает в ход гипнотизм для того, чтобы делать людям добро. Перед тем как уехать из Нью-Йорка, Молли и Рокки тоже совершили доброе дело с помощью гипноза. Они записали гипнотический телевизионный ролик «Посмотри на ребят, что живут по соседству». Они надеялись, что этим заставят людей уделять больше внимания детям, которые живут рядом с ними. Телекомпания обещала показывать этот ролик много раз, так что он, несомненно, принесет хоть немного добра. Молли хотела, чтобы Люси поговорила с Рокки, сказала ему, что щедрый, бескорыстный гипнотизм идет людям только на пользу. Тогда он, может быть, согласится снять запрет. Девочке хотелось объяснить все это Люси так, чтобы Рокки не слышал.

Поэтому Молли решила идти в дом 14 по Луговой улице одна.

Воскресное утро выдалось таким солнечным и ярким, что глянцевые листья на деревьях возле Моллиного окна блестели, будто мокрые. Молли полной грудью вдохнула холодный воздух и зажмурилась от восторга. Сегодня она идет на чай к Люси Логан!

Два дрозда уселись на колючий куст с красными ягодами и принялись их клевать. Глядя на них, Молли заметила тощую фигуру Роджера Фиббина — он копался в палой листве и сухих ветках под старым дубом. Крючковатый нос и резкие, порывистые движения делали его похожим на странную длинноногую птицу, выискивающую червяков. Наверно, он искал волшебную дверь в далекую страну.

Роджер немного повредился в уме Он жил в пугающем выдуманном мире, где листья и камни нашептывали ему что-то. Он бродил по городу, выслушивая секретные сообщения, и складывал из бумаги самолетики с записками внутри. В них, например, говорилось: «Скорее пришлите подмогу! Инопланетяне пожирают мой разум!» Или: «Осторожно! Мозговые сороконожки уже здесь!» Или: «Не судите о себе по внешнему виду».

Он раскидывал эти записки по всему Брайерсвиллю — опускал в почтовые ящики, бросал через заборы в сад, засовывал в машины, оставлял в магазинах. Однажды он умудрился проникнуть в кинотеатр через запасный выход и запустить в зрительный зал полсотни своих самолетиков.

Молли задумывалась, не подцепил ли он какую-нибудь мозговую инфекцию, когда, по развившейся у него странной привычке, ел отбросы из брайерсвилльских мусорных баков. Но врач сказал, что Роджеру нужен только покой, хорошее питание и добрая атмосфера,

Молли открыла окно и крикнула:

— Роджер, все в порядке?

Роджер бросил встревоженный взгляд через плечо, проверяя, не подслушивают ли его.

— Да, сегодня они до меня не доберутся.

— Не хочешь ли покататься на велосипеде?

— Не могу, Молли. Слишком много дел. Как-нибудь в другой раз.

— Ладно, когда захочешь — скажи. Думаю, тебе понравится.

Она закрыла окно и покачала головой. Поправится ли Роджер когда-нибудь?

Утро сменилось солнечным днем.

Как весело было ехать на велосипеде в Брайерсвилль! Путь лежал вниз под горку, по свежему воздуху, под синим небом. Вдоль обочины проклевывались тонкие зеленые ростки, цвели крокусы и нарциссы. Под теплым ветерком покачивали ветвями цветущие яблони. Другие деревья после зимы еще стояли голыми, замерзшими, но кончики веток, там, где вот-вот готовы были распуститься молодые листья, налились темно-розовыми почками.

Дорога петляла среди полей, на которых паслись коровы. Молли проехала через деревню Хардвик, покатила мимо Брайерсвилльской начальной школы, где по случаю воскресного дня было пусто и тихо, и въехала в город. Городская ратуша с высокой зеленой крышей стояла закрытая, на широкой улице возле нее не было ни души.

Луговая оказалась узкой мощеной улочкой, она пересекала реку по мосту и дальше сворачивала направо. Дом номер четырнадцать, симпатичный особняк с окнами-фонариками, стоял среди таких же старинных зданий. Молли прислонила велосипед к стене, ухватилась за дверной молоток в виде львиной лапы и дважды постучала. Потом расстегнула куртку, посмотрела на футболку и обнаружила, что за обедом заляпала ее соусом. Девочка попыталась слизать остатки подливы, но в этот миг дверь медленно приоткрылась. Молли поспешно выплюнула край футболки.

Ее глазам предстало кошмарное зрелище. Перед ней стоял персонаж из фильма ужасов, однако одетый в аккуратную плиссированную юбку, белую рубашку с воротничком и гладкий синий кардиган, когда-то принадлежавший Люси Логан. Голова была плотно обмотана широкими бинтами, из-под них виднелись только волосы на затылке, уложенные в элегантный пучок. Молли видела знакомые голубые глаза Люси Логан да ее рот, но в остальном все лицо скрывалось под белыми повязками.

Люси стояла, опираясь на костыли. Левая нога была обута в шлепанец, а правая сверху донизу закована в гипс. Из самого кончика гипсовой трубы выглядывали только пальцы с аккуратно накрашенными розовыми ногтями.

Молли изумленно таращилась, не зная, что сказать.

— А, Молли, здравствуй. Прости. Тебя, наверно, пугает мой вид.

Девочка кивнула и с трудом выдавила:

— Что с вами? Что случилось?

Люси высунулась на улицу и настороженно огляделась по сторонам. Потом втащила Молли в дом.

— Я тебе все расскажу, только входи скорее — у меня ноги замерзли.

Молли очутилась в небольшом холле. На полукруглом столе из вишневого дерева тихо тикали каминные часы. Напротив на стене покачивали маятником небольшие старинные ходики. Люси взяла у Молли куртку и повесила ее на спинку кресла. Повеяло запахом поджаренного хлеба, Молли стояла в недоумении, не понимая, почему хозяйка дома только что озиралась с такой подозрительностью.

— Пойдем на кухню, там теплее, — пригласила Люси и, неуклюже ковыляя на костылях, повела девочку мимо узкой лестницы в безукоризненно прибранную кухню. Здесь царила такая чистота, что Молли с неприятным чувством вспомнила о своем пятне на футболке и укорила себя за то, что не переоделась.

Люси усадила Молли на скамью в форме полумесяца, стоявшую в оконной нише.

— Чаю хочешь?

— Гм, лучше горячего апельсинового сока, если у вас есть. — Молли не посмела признаться, что с гораздо большим удовольствием выпила бы концентрированного сока Она не хотела, чтобы Люси сочла ее чокнутой.

— Хорошо, — ответила Люси и поставила чайник на плиту.

Молли сидела на скамейке, зажав ладони между колен, и старалась не смотреть на забинтованную голову Люси и закованную в гипс ногу. Что же это за кошмарная авария? Девочка не находила подходящих слов. И ладони тотчас же вспотели — так бывало всегда, когда она нервничала. Люси первой нарушила молчание.

— Молли, прости, что я так долго не давала о себе знать. Ты, наверное, решила, что я про тебя забыла. Так вот, я исчезла по двум причинам. Во-первых, в мою жизнь вошло нечто очень серьезное, и я никому не могла рассказать об этом. А затем я попала в аварию. Мой автомобиль загорелся. Лицо страшно обожжено. Я до сих пор не могу есть как следует — приходится сосать суп через соломинку и жевать печенье, которое тает во рту. Горло повреждено дымом. Голос, как слышишь, тоже изменился.