Эсми Солнечный Ветер - Анна Гаврилова Страница 6

— Как-то не доводилось.

Он явно сдерживал смех, но мне было все равно. Неосведомленность Тамира, равно как и его реакция, моего самолюбия не задевала. И я перешла к делу:

— Тамир, для начала хочу прояснить один момент.

— Какой?

Я налила чай, отставила чайник и взглянула на собеседника.

— Понимаю, наша свадьба нетипична, и решение мы принимали в обстоятельствах, близких к экстремальным, и у каждого из нас был свой мотив, но…

— Но? — нетерпеливо подтолкнул он.

— Разводиться я не намерена.

— Это прекрасно. — Тамир стал очень серьезен. — Потому что развод я тебе все равно не дам.

Я искренне удивилась, а спустя минуту удостоилась пояснения:

— Эсми, я не из тех, кто может позволить себе жениться по пять раз на дню. В моей профессии очень многое зависит от репутации, а репутация, как понимаешь, складывается из множества факторов. Развод — это поражение в семейной жизни, это минус. А я не очень люблю проигрывать.

Хотела спросить Тамира о его профессии, но не успела. Собеседник оказался проворней.

— А ты? Чем продиктовано твое желание сохранить наш брак?

Я пожала плечами и сказала правду:

— Я поклялась себе, что выйду замуж один раз и на всю жизнь.

— Что послужило поводом для такой клятвы?

Ответила я только потому, что передо мной сидел не кто-нибудь, а тот самый человек, с которым я намеревалась жить до конца своих дней. Мне было важно, чтобы он понял.

— Сложно объяснить. Слишком много непостоянства, образ жизни, опять же, и опыт коллег перед глазами. Я не хочу как все. Я не хочу размениваться и прыгать из постели в постель. Я хочу дом. Пусть не тихую, но надежную гавань.

Губы Тамира тронула улыбка.

— Ты рассуждаешь так здраво, хотя сама…

— Да, я знаю, что вышла замуж за первого встречного, — перебила я. — Но прежде чем называть меня легкомысленной, вспомни, кому принадлежала эта идея.

Я не пыталась уязвить, а Тамир, как оказалось, умел не только слушать, но и слышать. Он подарил еще одну улыбку и кивнул.

— Итак, ты поешь…

— Да. А чем занимаешься ты?

Увы, но услышать ответ было не суждено. Нас прервал переливчатый звон, возвестивший о появлении Лейлы. Подруга, как и обещала, явилась ровно через час. А я неожиданно для самой себя жалобно взглянула на мужа и попросила:

— Пожелай мне удачи.

Но Тамир промолчал. Просто поднялся и отправился встречать гостью. Мне же пришлось отставить чашку и последовать за ним.

— Лейла, это Тамир, мой муж, — старательно изображая спокойствие, сообщила я. — Тамир, это Лейла, моя лучшая подруга и личный продюсер по совместительству.

— Очень приятно, — отозвался Тамир. Его голос прозвучал по-кошачьи мягко.

Мне кажется или кто-то пытается произвести на Лейлу впечатление?

— Мне тоже приятно. — Платиновая блондинка нервно дернула плечиком. Рядом с Тамиром она казалась даже не худой, а откровенно тощей. Зато улыбалась как заказчику наикрутейшей вечеринки — очень широко, очень профессионально.

С пару минут в прихожей нашего люкса царила тишина. Я по-прежнему старалась держать маску спокойствия, Лейла по-прежнему улыбалась, а Тамир… ну он тоже улыбался, мерил подругу взглядом и явно пытался понять, чего же я так испугалась.

Когда тишина стала поистине неудобной, муж обвил рукой мою талию и притянул ближе. Легкий поцелуй в висок смотрелся очень естественно — я знаю, я в зеркале видела.

— Девушки, я вас, пожалуй, оставлю. — Тамир не говорил, мурлыкал. — Только вы не ссорьтесь, ладно?

— А почему мы должны ссориться? — с самым невинным видом спросила Лейла.

— Ну…

Да-да, все всё понимали! И ситуация становилась всё неудобней. В конце концов мне пришлось принять волевое решение.

— Тамир, не волнуйся. Она меня не до смерти, а так… чуть-чуть придушит.

Муж подарил легкую улыбку, прижал крепче и снова поцеловал в висок.

— Лейла, не сердитесь на Эсми…

Это прозвучало так, что ух! Если бы я не знала, чем мы занимались ночью и в каком виде проснулись, я бы решила, что между нами есть все. Причем это «все» находится в такой стадии, что друзьям и подругам обижаться просто грешно. Пусть скажут спасибо за то, что новобрачные нашли силы оторваться друг от друга и уделить им хоть минутку.

— Эсми вчера очень нервничала, — добавил Тамир.

Подруга шумно вздохнула и закатила глаза, а Тамир улыбнулся и отступил.

Он вернулся в гостиную, а мы с Лейлой прошмыгнули в спальню. Я сразу же выхватила из рук подруги объемный пластиковый пакет и высыпала его содержимое на кровать. Лейла не подвела, принесла все, что требовалось.

— Спасительница, — пробормотала я.

— Угу.

Подруга прикрыла дверь и застыла, сложив руки на груди. Несмотря на хрупкость телосложения, выглядела очень грозно, даже мурашки по коже побежали. И допрос, которого мне так хотелось избежать, начался немедленно.

— Когда вы познакомились?

— Вчера. — Говорить правду не хотелось, но солгать я не могла.

Подруга не удивилась. Видимо, известие о моем замужестве исчерпало все лимиты.

— Где?

— У Дворца бракосочетаний.

— И что же ты там делала? — прошипела Лейла.

Я наконец нашла в ворохе принесенных вещей свежие трусики и ответила лишь после того, как оная часть гардероба заняла приличествующее ей место.

— Ждала Джуна.

И снова ни капли удивления, только злость. Сильная, грозящая перейти в ярость.

— Эсми, какого дьявола? Ты что, совсем рехнулась? Ты намеревалась выйти за Джуна? Ты хотела связать свою судьбу с этим уродом? Мало тебя жизнь учила?

Сердце кольнула иголочка боли, но слез не было.

— Не злись, — сказала я, подхватывая кружевной бюстик. — Ты же видишь, все обошлось. Ты знаешь мои взгляды на вопрос брака, можешь не сомневаться — с Джуном покончено.

Блондинка запыхтела — верный признак того, что ее переполняют эмоции, справиться с которыми она не в силах. Под аккомпанемент этих звуков я натянула майку и брюки, подхватила расческу и поспешила к зеркалу — нужно привести себя в порядок, прежде чем предстать перед камерами. Кстати…

— Лейла, что творится снаружи?

— Треш, — буркнула подруга. — Меня чуть не сожрали, прежде чем охрана отеля подоспела. Коммуникатор пришлось поставить на блокировку, только номер твоего Тамира в разрешенных. Почта ломится от писем, и… Ох, Эсми! — Лейла сменила тон, от недавней злости не осталось и следа. — Эсми, эта твоя свадьба…