Бабочка - Марина Эльденберт Страница 6

Я понял, что лекция проходит мимо меня, и, подтянув тапет поближе, открыл общий чат для друзей. Оказалось, там вовсю шло обсуждение темы, что люди откровенно зарвались. «Как ее зовут?» — написал я. «Маруна, — тут же пошутила Ромина. — Мозгов у нее примерно столько же». Морская маруна — существо-феномен. Они стаями выбрасываются на берег, а затем подыхают без воды. Ученые до сих пор пытаются выяснить, почему эти склизкие полупрозрачные твари так самоубиваются. Но большинство считают, что они просто слишком тупые, чтобы понять, что на берегу их ждет смерть.

В чат тут же посыпались ржущие морды, а я поморщился. Если бы калейдоскопница была полной тупицей, то не поступила бы в Кэйпдор. Всем известно, что в академию принимают только лучших. Поэтому я отправил: «А серьезно?» — «Мэйс, кажется». Это уже Хар. Его я, пожалуй, знаю столько же, сколько себя. Он мой брат, пусть и не по крови. И тот, кому я действительно доверяю. Мэйс, Мэйс, Мэйс… Это имя ни о чем мне не говорит. Будь она въерхом, я бы мог о ней слышать, с людьми сложнее: их как водорослей в океане.

«Вирна Мэйс», — приходит сообщение от Родреса. Родрес в нашей компании тот еще молчун, предпочитает говорить по делу и все обо всех знает. Непроверенную информацию он просто не озвучивает.

Значит, Вирна. Я небрежно откинулся на спинку сиденья, вполоборота, и бросил взгляд наверх, быстро отыскав девчонку. Это не составило труда: ее красные патлы притягивали внимание, как неоновая вывеска. Пожалуй, это ее и выделяло — необычный цвет волос. Мордашка смазливая, черты лица тонкие, что тоже нетипично для людей, да и фигурка что надо. Наверху я уже оценил стройные ноги с красивыми икрами, которые не скрыла даже чопорная форма академии. Интересно, каким спортом она занимается?

Взгляд с мордашки скользнул ниже в попытке рассмотреть под тканью бесформенного пиджака все остальное. У нее грудь есть или там все плоско? А глаза у калейдоскопницы синие. Это я успел отметить, когда она упала передо мной на колени — вот в таком виде Вирна Мэйс смотрелась идеально. В другой раз сразила бы наповал.

— Студент К’ярд, — раздался над ухом дребезжащий голос препода — тощего, как жердь, и древнего, как Кэйпдор, въерха. — Я понимаю, что вам все дается легко, но без реального присутствия на моих лекциях сдать предмет будет проблематично даже для вас.

Намек на статус моего отца вернул меня к утреннему противостоянию с силой ударной волны. Мелькнула простая мысль: может, ну его, этот факультатив? Пришлось тут же ее отбросить — не хватало еще, чтобы отец решил, что это из-за его советов. Да и не за этим я здесь: мне нужны определенные знания.

— Мне действительно все дается легко, — хмыкнул я, игнорируя взгляды в мою сторону, и добавил, поворачиваясь лицом к кафедре: — Продолжайте.

— Спасибо, что позволили, — ядовито продребезжал препод, будто испытывая мое терпение.

«Устроим ей веселую жизнь», — пришло сообщение от Ромины. Иногда ее заносило, вот как сейчас. Мне это не понравилось, а еще больше не понравился энтузиазм остальных. Здесь только я задаю тон и только я решаю, что и с кем делать. «Без меня не трогать», — написал я и закрыл чат. Чтобы послушать вводную про подводный мир и его обитателей.

Впрочем, сегодня препод всего лишь напоминал то, что мы и так прекрасно знали из школьной программы: в океане живет множество тварей, некоторые из них выходят на поверхность, другие способны выжить только в воде, а третьи обитают исключительно на глубине. И это было по меньшей мере скучно. Зато помимо снотворного эффекта лекция обладала еще и успокоительным, к концу ее мне больше не хотелось расколошматить тапет.

— Фу-у-у, скукота! — протянул Дорс, стоило нашей компании покинуть аудиторию. — Кому вообще в голову взбрело записаться на эту едхову хрень?

Снотворного эффекта как не бывало.

— Мне, — холодно ответил я.

Видимо, чересчур холодно, потому что Хар положил ладонь мне на плечо.

— Лайт, — Ромина отпихнула его и подхватила меня под локоть, — мы же одна команда.

Родрес глянул на нее так, что сразу становилось понятно: запал. Я уже не первый раз ловил в глазах нашего информационного гения это выражение, зато Ромина его напрочь не замечала. Или делала вид, что не замечает.

— В нашей команде нытиков не будет, — хмыкнул я. — Так что либо учитесь, либо валите с курса.

— Да ладно тебе. — Ромина прижалась еще плотнее, скользнув бедром по бедру. — Ты что сегодня такой агрессивный?

— Препод — редкостный зануда, — поспешил исправиться Дорс. — Зато я узнал, что в океане водятся океанические головастики.

— Сам ты головастик! — воскликнула Нирэла.

Все дружно расхохотались. Кроме меня. Как назло, в воображении снова всплыл образ синеглазой девчонки. Какого едха она не идет у меня из головы?!

— Теперь на политологию? — спросила Ромина.

Что и можно назвать занудством, так это политологию. От этого предмета меня реально тошнило, но, увы, избежать его не представлялось возможным: на моем факультете он один из основных. Следующими шли силовые тренировки, и вот на них я благополучно забил. Во-первых, мой уровень силы давно превосходит уровень любого второкурсника, с которым придется… даже не сражаться, а так, прыгать рядом. А во-вторых, у меня свои тренировки.

Запихнув кэйпдорскую форму в ящик, я подхватил тяжелый черный рюкзак, в котором тоже была своего рода форма. Запрыгнув в эйрлат, я стартанул так, что чуть не стер усилители.

— Нужно спустить пар? — усмехнулся Хар.

Он со мной, куда бы я ни пошел. Прогуливаем мы тоже вместе, и вместе за это огребаем. Иногда.

— Не представляешь насколько.

Больше Хар ничего не спрашивал, и я был ему благодарен за это. Мы молчали до самого пляжа, а вид океана, как всегда, увлек мои мысли в другое русло. Подальше от манипуляций отца и едховой синеглазой девчонки. Впрочем, последняя отказывалась из них сваливать насовсем: цвет океана не позволял. Мелькнула шальная мысль о том, как Вирна Мэйс будет смотреться в купальнике. Правда, люди слишком трусливы, чтобы добровольно приближаться к кромке воды, и эта девчонка вряд ли исключение.

Мы с Харом шли плечом к плечу, дождь почти прекратился, но тяжелое небо все равно двигалось нам навстречу. С силой давило на крохотный клочок суши, затерявшийся вдали от посторонних глаз: эта бухта только для своих. О ней мало кто знает, и это правильно. Потому что то, чем торгуют в хижине на берегу, на грани закона.

Расстегнув рюкзак, я переоделся в темно-синий гидрокостюм и направился к океану, недобро накатывавшему немаленькими волнами. Это что, здесь хотя бы есть рифы, а вот если отплыть чуть дальше, в сторону мыса Гор, там настоящие гиганты. Волны размером с приличную жилую высотку. Именно то, что мне сейчас нужно.

СОВЕРШЕННО НЕНОРМАЛЬНО ЧУВСТВОВАТЬ себя как прессованные водоросли, которые с десяток раз просушили, потом столько же намочили и снова сунули под палящее солнце. Палящего солнца в Ландорхорне не наблюдалось вот уже несколько месяцев, аккурат с середины лета. Собственно, середина лета — единственное время, когда в нашем городе палящий зной сочетается с пронизывающими ветрами. Потом снова приходят дожди, и так продолжается всю осень, всю зиму и всю весну. Зимой еще и штормит так, что горизонт сливается с небом в серое марево, а волны, одна за другой накатывая на силовые щиты, ревут с такой силой, что иногда кажется, что щиты не выдержат.