Пират. Капитан - Командор - Андрей Посняков Страница 60

Замечание было весьма существенное, несмотря на старомодную манеру губернатора произносить слова и строить фразы. Даже город он называл по-старому — Хонфлеу, слово то было не французским — норвежским, ибо город когда-то основали именно норвежские викинги, и приставка «флеу» произошла от норвежского — «флот» — «устье реки». Так город и назывался — Хонфлеу, — и лишь в последнюю сотню лет название постепенно офранцузилось — перестали произносить первую букву, а окончание — «флеу» переделали в понятное всем «флер» — «цветок».

Кстати, губернатор здесь почти ничем не распоряжался, лишь олицетворяя собой традиции, вся власть, как и везде в провинциях, да и в Париже тоже, принадлежала различного рода интендантам — полиции, правосудия, финансов — полномочным представителям короля, лично им назначаемым и обладавшим самыми широкими полномочиями. Прежний сюр-интендант Онфлера, некий месье де Брюи, не так давно был отозван со своей должности, отозван за вопиющие злоупотребления и самое наглое воровство, причем все это, естественно, не дало бы никакого повода для отставки, если бы не могущественные враги и их интриги.

Де Брюи, по слухам, когда-то был лавочником, затем разбогател на торговле лесом, получив назначение на губернаторскую должность за крупную взятку, сунутую нужным людям в Версале. Они и пролоббировали его назначение, и сам король пожаловал новоявленному губернатору дворянское звание… далеко не за просто так. Брюи — благородную приставку «де» — «из» — он получил вовсе не при рождении — был из простолюдинов, обычный пройдоха-нувориш, никаким уважением местных шевалье никогда не пользовавшийся… вот они и интриговали, правда, и бывший лавочник тоже поднаторел в подобных делах, быстро скушав зачинателя всех интриг — старого маркиза Жан-Мари де Сент-Обана, вскоре скончавшегося «от огорчения». Его сын Антуан — ныне вернувшийся — тотчас же воспользовался ситуацией и, заручившись поддержкой местной аристократии, бросился со всех ног в Версаль — восстановить честное имя отца, ну и заодно… может, чего еще выгорит?

В результате всех пертурбаций высшая власть в Онфлере пока находилась в таком вот подвешенном состоянии, мягко говоря, вовсе не способствуя действенной обороне города от английских рейдеров.

Кроме зама по морским делам — шевалье де Тоннера — Громова, — поддержанного местным дворянством с подачи молодого маркиза, еще имелся заместитель, так сказать, «по сухопутью» — командир полка конно-полицейской стражи барон Жан-Батист д'Эвре, высокий, всегда подтянутый, мужчина с красивым и мужественным лицом, очень похожий на молодого Жана Маре.

И был еще господин Эмиль Дюпре, хозяин приносящей весьма солидный доход лесопилки и, по совместительству, начальник местной милиции — так тогда именовалось городское ополчение, здесь, в Онфлере, насчитывающее около трехсот человек, что, в общем-то, немало. Месье Дюпре к благородному сословию никакого отношения не имел, и выглядел соответствующе — невысокого роста, крепенький, с круглым крестьянским лицом и хитроватым, себе на уме, взглядом.

После обедни Громов заглянул домой — Бьянка уже ушла на рынок в компании недавно нанятой служанки — сбросил, ввиду прояснившегося неба и резкого потепления — плащ, прихватил «верного грума» Тома и, прицепив шпагу, отправился делать запланированные еще вчера визиты. Собственно говоря, нужно было навестить-то всего двоих — полковника и главного милиционера.

Начал Андрей с милиции — что было куда ближе, полк конно-полицейской стражи квартировал чуть ли не за городом… впрочем, тоже не особенно далеко, — а вот месье Дюпре и его милицейская рота, как и договаривались, ожидали визита «господина капитана» на просторной площади близ приземистой, но с высокой округлою башенкой, церкви Святого Леонарда.

«Рота» — около пяти дюжин человек, вооруженных кто во что горазд и столь же разнообразно одетых — по не особо-то молодцеватой команде своего командира попыталась отсалютовать гостю одновременно поднятыми на плечи ружьями… Получилось плохо — некрасиво и невпопад, а несколько тщедушных пареньков с мушкетами вообще не смогли вскинуть на тощие плечи свое тяжеленное оружие.

— Здравствуйте, господа милиционеры! — вытянувшись, громко поздоровался Громов, краем глаза отметив, что провальное приветствие ополченцев не отразилось на круглом лице их командира вовсе никак.

Ни тени смущения! Словно все так и должно было быть.

— Кто уж пришел, — месье Дюпре обвел свое воинство рукою. — Кого сумели позвать. Но вы не переживайте, господин капитан, — когда надо, эти молодцы соберутся быстро.

— Надеюсь, — скептически ухмыльнулся Андрей. — Пушек у вас, я так понимаю, нет?

— Пушки у старых ворот, в бастионе, — начальник ополчения флегматично пожал плечами, словно бы речь шла не о жизненно важном деле, а о погоде или о видах на урожай. — У нас вот мушкеты. А эти мальчики — Анри, Клод, Жан-Пьер и прочие — смею вас уверить — отличные стрелки.

— Хорошо, — не выдержав, скривился господин капитан. — Но по английскому десанту лучше стрелять залпами и с короткого расстояния, так что особая меткость здесь не очень-то и нужна.

— Совершенно с вами согласен, месье! — начальник милиции закивал, натянув на лицо весьма одиозную улыбку. — Это все хорошие, проверенные в деле, парни, которые, случись чего, будут защищать своих жен, матерей и детей! Они, правда, не умеют маршировать, становиться во фрунт и все такое прочее, но ведь это не главное, верно?

— Да, наверное…

Махнув рукой, Громов обескураженно поправил на голове треуголку, обшитую золотым галуном, и поспешно распрощался с ополченцами и их неотесанным командиром.

Что и сказать — то еще было воинство… Похоже, все эти зачем-то оторванные от своих дел людишки ни черта не умеют, да и не стремятся уметь, так что один Бог знает, как они будут действовать в случае высадки англичан?! И как они вообще действовали? Наверняка палили куда попало, выпучив от страха глаза.

Да-а… на ходу обернувшись, Андрей неожиданно подмигнул почтительно шедшему позади Тому:

— Будем надеяться, что воины конно-полицейской стражи окажутся куда боеспособней! А эти, что ж… одно слово — милиция! Да и начальничек у них — тот еще тип. На редкость неприятный!

— Он чем-то похож на полковника Роджерса, сэр! — улыбнулся грум.

Громов закивал:

— Ну да, ну да — одного поля ягоды.

До расположения полка конно-полицейской стражи молодой человек не дошел. В гавани вдруг ударила пушка, судя по выстрелу — огромное девяностошестифунтовое орудие, установленное в небольшой крепости, прикрывавшей вход в порт со стороны моря. Зря такая пушка не вякала — подавала сигнал, услышав который, все горожане понимали — случилось нечто экстраординарное.

— Беги, позаботься о Бьянке, — озабоченно распорядился Андрей. — А я — на фрегат!

Фрегат — так теперь именовался «Красный Барон», да он им и был — грозным сорокапушечным кораблем, рейдером, способным вести бой где угодно. Экипаж — кроме тех матросов, что пришли на судне из Америки вместе с Громовым и изъявили желание остаться — был пополнен отрядом морской пехоты в количестве полторы сотни человек; по большей части — молодые новобранцы, которых еще нужно было как следует подготовить.