Темные звезды - Людмила Белаш Страница 60

— Это насилие, Церес.

— Что поделать, дела власти решаются силой.

— Это бесчестно!

— Иногда приходится забыть о приличиях. Слишком многое поставлено на карту. А кто ваша спутница? Ее лицо мне смутно знакомо…

— Лисена Тор-Майда, Ваше Высочество, — гордо ответила Лисси, поклонившись, как положено. — Прошу разрешить мне быть в темнице вместе с Ее Высочеством.

— Воистину, сегодня у меня счастливый день. Все, кого я хотел видеть, пришли ко мне сами… Конечно, милая, я исполню вашу просьбу.

— Спасибо, ан Лисси, я навсегда запомню вашу верность. — Принцесса с чувством обняла дочь Бертона и зашептала ей на ухо: — Сдави мне шею обеими руками. Ну же! Скорей!

Называется — пошел взглянуть, кто там приехал, а по пути облобызался с наследником трона. Вынырнув из церкви, Огонек пристально огляделся. Ага, мотовоз Его Высочества с лакеем и водителем, рядом скучает пара свитских гвардейцев. А куда слинял экипаж броневика? Быть не может, чтобы забрались в машину, там упаришься. Один караульный кукует.

Правда, у казарм виднелись солдаты, но они довольно далеко.

Ну, надо решаться! Как угодно, но отсюда следует удрать, и поскорее.

«О, Бог молний, Отец Небесный, сделай так, чтобы девчонки выбрались из храма! А уж здесь я им как-нибудь помогу».

Покачивая бедрами, Огонек подвалил к караульному. Тот с любопытством смотрел на смелую девицу.

— Э, малышка, а где твоя подружка и монашенка?

— Они богомолки, все псалмы бубнят, — отмахнулся Огонек. — А вы что в одиночестве, солдат?

— Служба такая. Ты здешняя, крошка?

— Я к отцу приехала.

— Добрый твой батюшка, если гулять отпускает. И даже вечерами?

— Ну, если не слишком поздно…

— Хм, а как насчет прогулки у прудов? Там вечерами такой воздух, тишь такая… Знаешь ажурный мостик? Можно там встретиться.

Огонек жеманился, как мог, боясь переборщить, но кружева, юбка и чепец действовали на солдата безотказно. Кадету даже нравилось его дурачить, но он не забывал и в дверцу заглянуть, и по сторонам посматривать. Броневик пуст.

Дрожь начала пронимать Огонька, он все не мог перебороть себя. Об этом и Лом, наставник по гимнастике, предупреждал: «Ребята, в первом бою шесть из десяти солдат стреляют куда ни попадя, только не в противника. Потому что убить — это страшно. Так вот, сукины дети, учитесь бить без пощады, иначе убьют вас!»

«Он же ничего плохого мне не сделал», — вглядывался Огонек в солдата, а тот принимал его взгляды как заигрывание.

Тут из церковной двери раздался приглушенный свист, вроде боцманской дудки. Гвардейцы встрепенулись, подались от коляски к храму, караульный отвлекся от беседы с Огоньком…

…а из двери, высоко над порогом, вылетели обнявшиеся Лисси и Эрита.

Полет у этой пары удавался плохо — они парили неровно, то снижаясь, то взмывая, и, оказавшись снаружи, принялись кружить над площадкой у входа.

«Ну, ведьмы, выше, выше! Ведь поймают!»

Чуть не задохнувшись от душевного порыва, Огонек выхватил нож и ударил караульного солдата в шею. Тот закричал и побежал, шатаясь, от броневика, схватившись за рану рукой. Огонек шмыгнул в броневик, с лязгом захлопнул дверцу и повернул запор.

«Так, теперь наверх!.. Как бабы в этих юбках управляются? Одна помеха!»

Здесь, внутри железного корпуса, который каучуковые шины изолировали от земли, он начал слышать голоса эфира, но даже вникать в них не стал — некогда!

Руки у него тряслись, он едва мог вспомнить, как обращаются с картечницей. Вот выключатель привода. Вот подача патронов. Это затворный механизм. Повернуть. Привод зажужжал, стволы завертелись. Почему она не стреляет?!

Принц свистел и свистел, выбежав вслед за лунными ведьмами. Схватились те, у казармы, и бегом пустились к церкви.

— Стреляйте, только в монашенку не попадите! — приказал Церес.

«Да заводись же ты, проклятая!» — Огонек с отчаянием рванул затвор, и вдруг подача патронов включилась.

Картечница загрохотала, извергая струю пуль. Огонек схватился за рукояти наводки, повернул башенку на казармы, и бежавших словно метлой смело. Кто уцелел, те как ящерицы расползались в стороны.

«Ага, вот так!»

Что-то щелкнуло рядом с плечом. Вгорячах Огонек не сразу понял, что башенка сзади открыта, и в него стреляют гвардейцы. Рассвирепев, он крутанулся с картечницей вместе, струя прошла по мотоколяске, разодрав экипаж принца как пилой и прострочив гвардейцев. Церес метнулся назад, в храм.

Огонек остановил стволы, грохот оборвался. Он закричал носящимся в воздухе:

— На крышу! Спускайтесь на броню, на крышу! За мной!

Они услышали и заскользили к нему. Путаясь в платье, Огонек слез вниз, устроился на месте механика-водителя и занялся рычагами. Броневик уже отъехал мер на сто от церкви, когда девчонки смогли сесть на башенку и начали забираться внутрь.

— Куда мы едем? — спросила Эрита заплетающимся языком, еще не придя в себя от удушья.

— Вперед! — уверенно объявил Огонек, пытаясь вспомнить расположение аллей и строений Бургона.

Наконец у него появилось время для эфира. Он подался вперед, чтобы прижаться лбом к металлу.

— Говорит кадет Огонек Хавер из батальона двадцать два! Я нахожусь внутри владения Бургон, со мной Ее Высочество Эрита и дочь графа Тор-Майда! Не могу говорить долго, чтобы меня не запеленговали. Пока мы на свободе, но боюсь, за нами погоня. Передайте мои слова его сиятельству Бертону и штабс-генералу Куполу.

— Огонек, слышу отлично! Я все записал, сейчас же передам. На приеме прапорщик Голубь.

Церес в гневе покусывал губы. Почти держать их в руках, невесту и заложницу — и так нелепо упустить! Но кто сидел на пулемете? Кто управлял броневиком?

— Перекрыть все выезды из парка. Выслать конные патрули. Снять с дежурства все броневики, пусть объезжают аллеи. Тех, кто сбежал на машине — найти и задержать!

Когда переполох утих, из дальних зарослей выбрался жандарм с велосипедом.

— Ваше Высочество, я от профессора…

— Что, говори быстрее!

— Беда, Ваше Высочество. Измена. Медиумы взбунтовались…

— Как?!

— Новая девчонка, которую учил профессор, передала в эфир бунтовское слово, и сеть заглохла. Нельзя ни с кем связаться, почти все молчат. И наш парень, Удавчик, заодно с девчонкой — он убил Ронди и двоих поранил.

— Какое еще слово?.. — ошеломленный принц слушал курьера и едва понимал смысл его слов. — Что ты несешь?

— Сказала, — замялся жандарм, стараясь не встречаться с взглядом принца, — будто дело ваше расстроилось, а Бургон, мол, окружен войсками императора. Так что письменный приказ, который мне от вас вручили, в эфир не ушел. Посылать его некем и некому.